Потомок Люцифера
Шрифт:
— Пришла тебе пора узнать настоящую причину изгнания моего сына.
Я удивленно глянул на него.
— Я изменил ему память, а что-то вообще стер, чтобы он не сошел с ума.
— Но почему? — удивленно спросил его я. Он хмуро глянул на меня, и я понял, что перебивать Всевышнего не стоило.
— Дело в том, что его женщину уничтожил не я. А его мать. У нас был договор о том, что мы не трогаем наших созданий. Моих людей и животных, и ее магов и волшебных существ. Да, она не только разрушительница. У нее сила более многогранна, чем моя. Я могу нести только жизнь, но довольно легкую и простую. Она же сильнее, потому может нести разрушения, и создавать нечто особенное. Мы были едины, и спокойно
— Но по какой причине вы мне это рассказали? — спросил я, сглатывая комок в горле. История была жестокой. И я никогда не думал, что мой отец способен на подобное.
— Чтобы ты перестал превозносить его. Я не хочу, чтобы ты все разрушил, мне не надоело мое существование. Но ты должен знать, за кого ты борешься. И понять, что вернуть его сюда я не могу. И это не прихоть.
— Я понял, но что, если я все расскажу отцу? — он улыбнулся, вновь посмотрев на меня.
— Ты не сможешь. Может, ты и в силах убить меня, но моя магия может заставить тебя умолчать. — я кивнул, не решившись противостоять его решению. — Так будет лучше, Гарри. Ведь он сойдет с ума, если вспомнит, что натворил на самом деле.
— Но как вы смогли простить его? И его братья?
— Они и не простили. Но знают, что он ничего не помнит. Люцифер всегда был другим. Не только потому, что он единственный ребенок Хаос, но и потому что он слишком любит себя и свою свободу. Свет, Гарри, ослепляет. И твой отец слеп и глух ко многим проблемам. Не стоит делать из него кумира или героя. Он тоже много ошибался. Теперь он стал меняться, и ты причина этого. Я даже рад, что ты появился в его жизни, пусть и столь жестоким образом. Но теперь для моего племянника есть шанс.
— Какой? — спросил я.
— Если он действительно ценит тебя превыше всего, то все изменится. И пророчество не обретет ту силу, что ему нужна. Все эти предсказания не могут быть отменены. Но у всего есть лазейка, ребенок. Помни об этом. Пусть у тебя и нет теперь розовых очков, но ты должен понимать, что мир, что мы создали, многогранен. И думается мне, что он достоин существования.
— Я тоже так думаю, Создатель. Спасибо, что рассказали мне об этом.
Он кивнул, задумчиво глядя на меня.
— Я чувствую перемены в тебе. Но, Гарри, не становись тем, на кого не сможешь посмотреть в зеркало, — с этими словами он хлопнул в ладоши и я вновь оказался в своей комнате, сидя в кресле, но уже один.
Я встал, подходя к окну. Хотелось кричать, что-то разрушить, плакать. Было слишком много эмоций, которых я не мог контролировать. Все эти новости, разговоры действительно меняли меня. Но в лучшую ли сторону?
Я рухнул в кровать, закутываясь в одеяло, и закрывая глаза. Мне нужно было поспать. Ведь сон — лучшее лекарство. И это вовсе не шутливая поговорка. А вполне оправданное заявление. Правда, уснуть в таком состоянии непросто. Но усталость взяла свое. И вскоре я
Утром я проснулся полностью разбитым. Все, что произошло вчера, здорово повлияло на меня. И хуже всего было то, что никому не мог рассказать об отце. Не с кем было разделить свои эмоции и боль. Идя на завтрак, я не был уверен, как теперь смогу смотреть на Люцифера. В конце концов, я теперь узнал о нем намного больше, чем вообще когда-либо ожидал.
В столовой было тихо, было слышно лишь тихое позвякивание столовых приборов. Я спокойно прошел и сел напротив отца, стараясь не показывать свое истинное состояние. Взяв в руки чайную ложку и сахарницу, я добавил в свой американо пару ложек сахара. Отложив все в сторону, я придвинул тарелку, на которой лежало пару круассанов, найдя глазами джем, я взял его и специальный нож. Разрезав круассан и намазав его джемом, я приступил к завтраку.
Отец все это время поглядывал на меня, но молчал. Видимо, он заметил, что со мной что-то не то. Но мне не особо хотелось акцентировать его внимание на этом. Я задумчиво посмотрел в окно, видя, что пламя уже разгорелось, и задумался о том: стоит ли звать Люцифера летать по земле? Как сейчас я могу спокойно проводить с ним время и радоваться жизни зная, на что в самом деле способен мой отец? И возникал закономерный вопрос: убивал ли он после этого? Действительно ли он был Дьяволом лишь на словах, или его статус чем-то подкреплен? Не могли же его бояться демоны только потому, что он Архангел и сын Создателя?
Я помнил, что он смог всех их подчинить в обход Создателю, но как именно он это сделал? Вряд ли с помощью улыбки и света. Во мне стало слишком много противоречивых чувств. И я не полностью был уверен в том, что смогу самостоятельно разобраться во всем этом. Я допил свой кофе и отставил чашку, вставая. До конца каникул оставалась пара дней. Потому избегать Люцифера не было смысла. Нужно было лишь переступить через свои сомнения и провести с ним время. И улыбаться.
— Отец, может, полетаем? — он с улыбкой кивнул, ставя на стол вторую чашку эспрессо.
— Где хочешь? — спросил он, налив себе в стакан воды. После кофе всегда хотелось пить, но я предпочитал апельсиновый сок, так что свой стакан я придвинул к себе, отпив сразу половину.
— Думаю, в горах. Хочется свежести.
Он кивнул, и мы, допив свои напитки, встали и отправились по комнатам, чтобы переодеться. Оказавшись в своей комнате, я посмотрел на себя в зеркало и скорчил гримасу отвращения. По правде говоря, я сам себе был противен, когда так откровенно плохо играл и притворялся. Я понимал, что отец чувствует мою ложь, и принимает все это на свой счет. По сути, он прав. Но Люцифер не знает того, что знаю я. Потому ему простительно непонимание и легкая обида. А вот что мне делать со всем этим?
Вздохнув, я открыл шкаф и взял темные джинсы и футболку. Переодевшись и натянув кеды, я провел рукой по волосам, поправляя их. Я еще раз глянул в зеркало, прошептав себе: «Улыбайся, зверушка измученная, люди любят идиотов». Хихикнув своим же словам, я расправил плечи и отправился в гостиную, где меня уже ждал отец. Я приблизился к нему и в следующее мгновение мы стояли на вершине заснеженной горы. Окутав себя согревающими чарами, я расправил призрачный крылья, и взлетел вслед за отцом.
В небе мне стало легче думать. И большинство проблем и сомнений показались мне совершенно глупыми и не стоящими моего внимания. В конце концов, какая мне разница, что произошло тысячелетия назад, когда как сейчас Люцифер ведет себя совершенно иначе. Но червячок сомнения все равно грыз меня изнутри. Ведь отец был заодно с дядей. И объединились они отнюдь не из добрых побуждений. То, что потом Дьявол передумал, мало изменило ситуацию.