Потомственная Баба-Яга
Шрифт:
Показалось мне, или и впрямь хихикнула травка?
Тут путы, связывающие воинов, исчезли, а вместо нас на цепи у них оказались две шевелящиеся черные фигуры, отдаленно напоминавшие большую кошку и девушку.
Воины, своей шкурой отвечавшие перед герцогом за сохранность пленниц, ринулись к ним, но в этот самый миг те распались на несметное полчище крупных черных муравьев. Воины ошеломленно застыли, а мурашам только того и требовалось. Вмиг окружили мерзавцев и полезли под одежду.
Никогда и нигде мужской стриптиз
Перелетев на другую сторону, мы опустились на песчаной косе, вдоволь напились и наплескались в прохладных струях, съели по нескольку бананов, выросших прямо из песка, и только тогда я решилась задать подруге по несчастью мучивший меня вопрос.
– Как ты вообще в тот дом попала, и кто ты такая?
Нет, это конечно, еще не самый главный вопрос, но начинать серьезный разговор лучше издали. А если по-хорошему, то и не сейчас. Сначала неплохо бы с девушкой пару дней тесно пообщаться, войти, так сказать в доверие, показать себя, дать успокоиться и раскрыться ей.
Только нет у меня ни этих дней, ни минуточки лишней. Несмотря на все собственные неприятности все сильнее болит душа за подружек моих, бабок-Йожек. Они у меня все девы импульсивные, немного авантюрные... к спонтанным решительным действиям привыкшие... как ни крути, а в бабко-Йожскую профессию других и не тянет. Да и весенние выплески силы и эмоций... если это можно так назвать, тоже сбрасывать со счетов нельзя. Потому и могут попасть в чужом мире в ситуацию, до которой аборигенки и через триста лет не дорастут.
Нет, хотя я и волнуюсь, но не только за них, они бабки бывалые, в любой западне лазейку найдут... а вот мир этот мне нравится. Чистенький, неиспорченный технологиями... не охваченный войнами... мог бы и дальше таким оставаться.
– А ты кто?
– К девушке сразу вернулась вся подозрительность.
Ну, говорила же я, что она вампиру родственница! Тот тоже все норовил на вопрос вопросом ответить.
– Я метаморф, разве не видишь? Из дивного леса, - пожав плечами, выдаю чистейшую правду.
– И я первая вопрос задала.
– А я вампир.
– Она смотрит испытующе, вот только меня это заявление могло испугать или шокировать двумя днями раньше, до знакомства с ее отцом.
– И где они тебя поймали?
– А с чего ты взяла, что меня поймали?
– Ух ты, а девчонка-то совсем не глупа!
И это очень хорошо, значит, есть шанс договориться быстро.
– Не первый год на свете живу. Под замком не пойманных не держат. И ужин им с вооруженным стражником не носят.
– А откуда ты знаешь про ужин?
Ну, и кто тут кому допрос устраивает? Только ошибаешься ты, девочка, думая, что меня так легко поймать!
– В окно, что на лестницу выходит, подсмотрела.
– А зачем ты вообще подсматривала?
– Ох, каким торжеством горят черные глазенки!
Неплохая получится со временем правительница для десяти деревень. Но для меня пока все же не соперница.
– А ты думаешь, тебя одну взаперти держали? Ищу я кое-кого, да вот по твоей милости и сама попалась. Хорошо, что удалось ошейник провести, а то устраивали бы мы сейчас бесплатное представление для тех гадов.
Не хочется напоминать девчонке о грустном, да уж больно она ролью следователя увлеклась.
– Извини...
– сразу поникла моя бывшая сокамерница, - просто так тяжело... когда не знаешь, кому можно доверять.
– Ха, ну так это как раз очень простой вопрос. Нужно судить людей... ну и метаморфов, и вампиров... в общем всех, не по словам, а по делам. Знаешь... наболтать с три короба сумеют многие, а вот сделает для тебя все, что может... да и что не может... только тот, кто преданно любит. Вот и вспомни... кто был возле тебя в трудную минуту, кто ничего не жалел, и себя в том числе... кто всегда готов был бросить всё и прийти на помощь...
– Ты себя имеешь в виду?
– внимательно глядят черные глаза.
– Не только. Хотя и меня можно по такому принципу оценить. Ты думаешь, я не могла вырваться, и прыгнуть в окно, когда нас вели ночью по лестнице? Метелка меня неподалеку ждала. Но я же так не сделала. Хотя, думаю, и раньше были рядом с тобой люди... готовые для тебя на все.
– Я думала, что были...
– глаза девчонки начинают подозрительно блестеть.
– А куда делись?
– Задаю прямой вопрос и по крепко стиснутым губам сразу понимаю, рановато я его задала.
Не готова она еще отвечать. Но и у меня нет времени ждать... думай бабка, как девчонке помочь.
– Знаешь, если не можешь понять, кто тебе врет, и не хочешь копаться в своих воспоминаниях, есть еще один способ, но он не так прост. Нужно свести вместе тех, кто тебя обманул и заставить говорить правду.
Вообще-то я имела в виду очную ставку, но боюсь, этого выражения тут не слышали.
– Это невозможно, - качает она головой.
– и свести нельзя, а заставить сказать правду - тем более.
– Зря ты так думаешь. Заставить говорить правду я могу любого, если захочу, конечно.
– Даже меня?
– И тебя тоже.
– А тогда почему не заставишь, а задаешь вопросы?
– Ехидно прищурилась смеска, решив что вот теперь-то наконец меня поймала.
– Видишь, ли, мы с тобой вроде как подруги по несчастью, в одной клетке сидели, одну судьбу делили... я считаю, было бы неправильно у тебя таким способом секреты выпытывать. Но если не хочешь ничего говорить, не надо, скажи, куда тебя подвезти... да и простимся, - надеюсь, она не поймет, что я нагло блефую.