Потому что ты - единственный
Шрифт:
– Я не могу! Не могу больше! Почему я? Почему всегда гребаный я?!
– Когда, набрав полные горсти ткани, он вцепился в профессорскую мантию и начал дергать за нее, Северус понял, что необходимая нервная разрядка вот-вот перейдет в истерику и полную потерю контроля, которые при талантах Поттера могут иметь фатальный результат. Погладив сползшего и уткнувшегося ему в колени парня по спине, старший мужчина стал тихонько покачивать его, приговаривая:
– Ну, что ты, маленький... Все уже хорошо, все прошло, кончилось. Хватит, хватит, нельзя так сильно плакать...
– а тот, сбив дыхание, уже мог только прерывисто поскуливать, ловя ртом воздух.
– Ну, давай же, расскажи мне. Ты не можешь постоянно держать это в себе! Что?.. Что случилось?
– Случилось?!
– Встрепанный Гарри вырвался из объятий Северуса - мокрое опухшее лицо, превратившиеся в щелочки покрасневшие глаза - и самостоятельно сел на скамье.
– Я убил ее, вот что случилось! Понятно?! Я убил
Глава 13
Увидев у входа в сквер нескольких желающих прогуляться, Северус наскоро набросил на их скамью Отвращающие чары и снова убрал волшебную палочку.
– Почему?
– только и вымолвил он, но Гарри все равно отшатнулся от него, как черт от свечки:
– Почему?! Это все, что вы хотите знать? Ни какова степень моего сумасшествия, ни что взбрело мне в голову, ни как я мог или за что? Только почему?!
– Прекращай уже истерить, - сухо буркнул Северус.
– Сюда приближаются люди.
И правда, пара старичков в тренировочных костюмах, спортивным шагом шедшая по дорожке, должна была пройти мимо них уже через пару минут - и удалиться на достаточное расстояние, чтобы не услышать вдруг голосов, доносящихся с «пустого места». Это время оба волшебника использовали для того, чтобы успокоиться и чуточку прийти в себя, медитативно провожая взглядом «спортсменов». Снейп очнулся первым.
– Ну все, отошли, кажется, больше они нас слышать не могут... Продолжаем. Ты взял себя в руки или напоить тебя Успокаивающим зельем?
– Не надо, - вяло отозвался Поттер.
– По-моему, у меня наступило то, что называется откатом– сил вовсе не осталось... Я и так-то держался только на вашем Укрепляющем. Черт, опять голова разболелась...
– Неудивительно. Крайняя стадия усталости, бессонница, потом - такой срыв... Обезболивающего больше нет, да и нельзя тебе его в подобном состоянии. Сейчас расскажешь мне все, а после я отправлю тебя домой - насколько я понял, это неподалеку? Верно? Замечательно. Теперь насчет моей реакции... Гарри, ты не забыл на минутку - с кем разговариваешь?
– На лице парня отразилось явное непонимание вопроса: уж конечно, он помнил, кто его собеседник - Северус Снейп, профессор Хогвартса, его бывший преподаватель Зельеварения, бывший... а-а-а.
– Вижу, до тебя дошло. Мальчик, мне приходилось убивать людей не за что-то, не потому, что это взбрело в голову лично мне, и не потому, что со мной вдруг приключилось какое-то умопомрачение. Частенько я выполнял такой приказ только для того, чтобы доказать свою преданность... и не лечь рядом с предназначенными в жертвы. Ты же сам кричал насчет пачек задавленных маглов... Что? Это было не всерьез? Ну-ну... А бывает и такое, что нужно уничтожить своего... хм, оппонента... первым, пока он не проделал то же самое с тобой, правда? Поэтому мой вопрос прозвучал так, как прозвучал. Я далек от огульного осуждения и не сомневаюсь в тебе, твоих мотивах: раз убил - значит, так надо было. Я принял это к сведению, но хочу знать: что она для этого сделала? Никогда в жизни не поверю, что причиной послужила банальная ревность!
– Не она, - голос Поттера был почти неслышен.
– Он.
– Кто? Все-таки любовник?
– Нет. Волдеморт...
– ...?!
– ужас профессора был беззвучным, но в голове загудело от бешено проносящихся мыслей: «Опять встал??! Но когда же... где?.. А я... Стоп. Гарри сказал, что убил...» А тот монотонно говорил, глядя в никуда:
– Джинни была его последним хоркруксом.
– Каким образом?!
– Когда я учился на втором курсе, а Люциус подбросил ей тот дневник.
– Гарри устало посмотрел на профессора, чтобы убедиться в понимании тем ситуации. Увидев то, что хотел, он кивнул и продолжил: - Дневник Тома Реддла... наливался ее жизненной и магической силой по мере того, как маленькая Джинни писала в нем - он сам мне это сказал, еще тогда, в Тайной Комнате...
– Покажи мне это воспоминание!
– не сказал - потребовал Северус, доставая палочку: - Сейчас же!
– Ладно, - у парня не было сил на сопротивление, - смотрите.
– Не расстраивайся, я не полезу никуда больше. Просто сосредоточься на конкретной сцене и не препятствуй мне... Вот, правильно, молодец... Legillimens!
...Каменный тоннель высотой в человеческий рост, влажные, облепленные илом «Илом? Черта с два, кое-чем похуже...» стены, грязные Локхарт и двенадцатилетний Рональд Уизли в свете одинокого Люмоса, их тени кажутся фантастическими чудовищами... Мертвая тишина и хруст крысиных костей под их шагами... Контуры гигантских колец поперек тоннеля, сердце колотится так, что грудь ломит от боли, но это
– Она не очнется... Пока еще жива, но только пока.
– Высокий темноволосый юноша стоит, прислонившись спиной к колонне и наблюдая. Его фигура странно размыта и расплывчата. «Вот так и выглядит живое Воспоминание? Раньше я об этом только читал...» Том Риддл - такой, каким Северус многажды видел его в Думосборе Альбуса, - вращает в пальцах... волшебную палочку Гарри... «Бла-бла-бла, все это неинтересно - глупенький малыш Гарри не может понять: что происходит вообще и с его будущей подружкой в частности. Сейчас его просветят... О, вот оно.»
– ... Джинни изливала мне душу, а мне как раз ее душа и была нужна. Я впитывал ее глубинные страхи, самые потаенные секреты и наливался жизненными соками, становился крепче, сильнее. Моя мощь так выросла - куда там маленькой мисс Уизли. У меня накопилось столько энергии, что я начал обратное излияние - напитал мою маленькую подружку моими собственными секретами - секретами теперь уже моей души... Но в ней уже маловато оставалось жизни - слишком много сил она вложила в дневник, то есть в меня, зато я благодаря этому смог покинуть его страницы...
– ... Три мерцающих слова в воздухе ТОМ МАРВОЛО РИДДЛ, затем буквы перестраиваются в ЛОРД ВОЛДЕМОРТ. «Ох-ох, как зрелищно! Все-таки вкус надо прививать с рождения, а детские приюты никак не способствуют его развитию... А Поттер еще и дразнил его, зачем? А, хотел потянуть время»:
– ... величайший маг мира - Альбус Дамблдор... и ты не смеешь выступить против него лицом к лицу... В прошлом году я видел тебя, твое истинное лицо. Ты - развалина. Ты еле жив. Ты - отвратительный уродец...
На его плече сидит феникс Дамблдора, Фоукс, острый золотой клюв в небрежной близости от глаза мальчика, но золотые когти нежно сжимают свой хрупкий «насест»... В глазах юного Темного Лорда загораются красные огоньки, он в ярости, но улыбается, шипением призывая василиска:
– Говори со мной, Слизерин, величайший из хогвартской четверки!
Здоровенный рот статуи зияет черным провалом, и что-то живое шевелится там... Дальше - только темнота, звуки и ощущение содрогающихся под ногами каменных плит, бегство вслепую и падение, солоноватый вкус крови во рту... «Видимо, Гарри зажмурился. Соображает. Иногда. Очень редко! Этот паршивец открывает глаза!» Фоукс кружит над исполинской змеей, стоящей на хвосте, выклевывает ее смертоносные глаза, темная кровь хлещет на пол, чудовище шипит, как Хогвартс-экспресс, и старается доплюнуть своим ядом до неожиданно хищной птицы... Мальчик надевает на голову старую Волшебную шляпу и умоляет ее: «Помоги! Пожалуйста, помоги!» «Да-а. Комментарии, как говорится, излишни. Одно слово - гриффиндорцы! Но... Черт, больно-то как!» Что-то тяжелое и очень твердое бьет его в макушку, это - серебряный с рубинами меч, меч Годрика Гриффиндора из директорского кабинета, с трудом удерживаемый обеими руками. Василиск атакует, и глупый героический ребенок бросается прямо в открытую пасть, вонзая клинок змее в небо, всей тяжестью наваливается на эфес... а в его руку втыкается, обламываясь, один из ядовитых клыков... Плачущий Фоукс, гундосящий нечто выспреннее Риддл... «Какая все же интересная субстанция - слезы феникса: ничего общего со слезной жидкостью человека и животных, непрозрачно-перламутровая вязкая жидкость, а эффект...» Мальчишеская рука со всей силы вонзает обломок змеиного зуба в середину дневника... Хлынувшие потоком чернила, жуткий вопль Риддла - почище василиска с фениксом вместе взятых, его корчи и судороги, исчезновение, стук упавшей волшебной палочки об пол... Слабый стон в другом конце Комнаты - рыжая девочка садится, ошеломленно озирает экстравагантную обстановку - огромную дохлую змею, окровавленного Гарри и... черный дневник с шипящей дырой насквозь... Он помогает ей подняться на ноги: «Пойдем отсюда»... Феерический подъем по грязной трубе, в его руке - горячий золотой хвост Фоукса, душащий ворот мантии - в нее вцепились руки Уизли...