Потому что я так сказал!
Шрифт:
— Найди мне в службе эскорта девушку, любую. Мне нужно явиться с ней на публике, чтобы все начали говорить об этом. Нужно отвести подозрения от Эли, чтобы ей не навредили.
— Эрик, я конечно всегда за тебя стою горой, но здесь, полный бред. Хотя… — Егор задумался, и нахмурил лоб. — …Знаешь, в этом что-то есть. По факту, ты с Элей на публике не бывал, только на том благотворительном вечере, и никто не знает о ваших чувствах. Ты быстро заменишь её на новую пассию, и представишь её как скажем, мать твоего будущего ребенка.
Я выгнул бровь, и с недоверием
— Да все думают только, какой ты кобель. А тут еще и история с неожиданной беременностью и новой невестой. Подозрения от Эли уведены, и под прицелом твоя новая пассия. Скажем, если взять не простую девушку, а из нашего круга, ей даже ничего грозить не будет.
— Эля не простит меня, когда узнает правду.
— Тут и я бы не простил. Извини, брат, но ты мудак. Она единственная, кто смог полюбить тебя таким какой ты есть, она не ставила свои ультиматумы, правила или еще что-то.
— Я знаю, что не достоин её, но не могу без неё. Это все для того, чтобы уберечь Элю, ты же знаешь. Давай сначала расправимся с врагами, а потом я буду решать, как вернуть её обратно.
— Ты мог бы предупредить её хотя бы.
— Нет, нельзя. Если за ней следят, на её лице должна быть истерика и слезы, чтобы приспешники Сиплого поверили и переключились на мою новую пассию.
Я приставил к Эле охрану, но так, чтобы никто не узнал. Конечно я не мог просто так отпустить её. Мне нужны были гарантии, что ей все же не навредят. Они будут оповещать меня о каждом её шаге, и остается только надеяться, что мой план сработает.
Мы были в кабинете, когда дверь едва не снесли с петель. Я мигом взялся за пистолет, и направил его на вошедшую Кристу.
— Твою мать, ты больная?! Я в тебя чуть всю обойму не спустил!
— В себя спусти! — а это что-то новое, она никогда не позволяла себе таких слов, всегда боялась меня. — Как ты посмел так поступить с Элей?! Мне только что звонил её брат, он в бешенстве!
Егор попытался вмешаться в разговор, но Криста и на него налетела. Похоже она и правда очень подружилась с моей девочкой.
— А ты не вмешивайся! Называешь себя моим братом, а сам сутками дома не появляешься! И еще смеешь возмущаться, что тебе что-то не нравится в моем поведении! — от её крика у меня заложило уши. — Вы оба придурки! Я знать вас не желаю больше!
С каждым словом она задевала какую-то вещь на своем пути, то вазу, то бокал недопитого виски Егора. Криста была похожа на разозлившуюся фурию, не иначе.
Вскоре она сверила нас ненавистными взглядами последний раз, развернулась и ушла, а я остановил Егора, который хотел двинуться за ней.
— Дай ей время остыть.
— Эрик, ты же понимаешь, что она права? Мы правда придурки. Вместо того, чтобы проводить время с семьей, мы уделяем все время работе, причем очень опасной. Я обещал сам себе, после смерти родителей, что воспитаю Кристу, что стану для неё не просто братом, а поддержкой и опорой, и в итоге что? Она меня ненавидит.
Эля
Одна
Волков все это время притворялся, и от этого сердце разрывается. Он предупреждал, с самого начала говорил, что не полюбит меня, а я разрешила себе эту слабость. Вот теперь расплачиваюсь вдвойне.
— Эля, если ты сейчас же не поднимешься, я вызову скорую помощь и тебя упекут в больницу, пока ты не родишь! Как ты не понимаешь, что так ты делаешь хуже не только себе, но и ребенку? — Лешка пытался достучаться до меня, пытался накормить, хоть как-то развеять.
Но я продолжала все так же лежать на кровати, и смотреть в одну точку.
Малыш… всего одно слово, а как греет изнутри. Я никогда не задумывалась о том, что буду мамой. Думала, где-то в далеком будущем, но никак не сейчас.
Лешка присел на край кровати, нежно проводя рукой по моему лицу.
— Эля, пожалуйста, тебе нужно поесть. Я суп приготовил.
— Суп? — я через силу улыбнулась, ведь Леша совсем не умел готовить, да и никогда не готовил.
— Конечно, мне еще далеко до твоего уровня, но, получилось очень даже ничего.
— Леша, я хочу уехать. Я понимаю, что у нас нет денег, но я не хочу находиться в Москве больше ни минуты. Я боюсь, что Волков узнает о ребенке и не знаю, что он может сделать.
— Хорошо.
Леша не спрашивал больше ничего, просто согласился и принес в комнату тарелку с супом. Меня безумно тошнило, но я понимала, что нужно поесть, если не ради себя, так ради ребенка.
Раздался звонок в дверь, и я едва не перекинула на себя горячий суп. Лешка напрягся, но пошел проверить, кто к нам пришел.
Я услышала, как он начал ругаться в коридоре.
— Какого черта ты приперлась?
Я слышала голос Кристы, и тут же поднялась, но из-за пролитых слез и голодовки голова закружилась, и я едва не упала. Успела схватиться за прикроватную тумбочку, но все, что стояло на ней полетело на пол. Леша прибежал на шум, и помог мне сесть на кровать. Следом вбежала Криста, она была напугана и терялась в недоумении.
— Я была у Волкова, разнесла ему пол кабинета, как только узнала, как этот подонок обошелся с тобой! — её волосы были растрепаны, хотя она всегда их аккуратно улаживала. — Я знаю только косвенно, что Леша по телефону сказал.
Леша не давал мне слова вставить, и почему-то обвинял Кристу.
— Хватит! — крикнула я, не выдержав из ругани. — Мне итак плохо, а вы еще раскричались.
Лешка умолк, и я на одном дыхании рассказала Кристе все, что произошло вчера после университета. В каждым моим словом её глаза расширялись, а под конец она и вовсе опустилась на пол.