Потрясающая красота
Шрифт:
– Вы врач? – с интересом спросил он: слишком уж уверенно женщина управлялась с мужчиной, у которого случился приступ.
– Нет, медсестра. – Ярко-голубые глаза на миг встретились со взглядом Эверетта, и женщина улыбнулась. В ней было что-то смешное и одновременно трогательное. Эверетту никогда не доводилось видеть таких притягательных глаз.
– Сегодня это то, что нужно. Многие пострадали.
Кроме получивших серьезные травмы, вокруг было полно людей с незначительными повреждениями – порезами, ушибами. Несколько человек все еще не могли оправиться от шока. Эверетт вспомнил, что видел эту женщину на вечере. В ее простецком черном платье и туфлях на плоской подошве
– Вы пойдете в убежище? Там, наверное, тоже нужна помощь, – заметил Эверетт. К тому времени он уже сорвал с себя и выбросил галстук-бабочку, а его рубашка была вся в кровавых пятнах от пореза на щеке. Незнакомка отрицательно покачала головой.
– Только когда сделаю все возможное здесь. Люди из моего квартала, наверное, тоже нуждаются в помощи.
– А где вы живете? – полюбопытствовал Эверетт, хотя город знал плохо. Однако в этой женщине было что-то интригующее. Может, тут скрыта целая история. Хватило одного взгляда на эту женщину, чтобы в нем проснулся журналист.
Женщина улыбнулась в ответ.
– В Тендерлойне. Это недалеко отсюда, – сказала она. Хотя, по существу, очень далеко. В этом районе квартал кварталу рознь. Пройди всего несколько кварталов и окажешься в другом мире.
– Ведь это, кажется, неблагополучный район? – Любопытство Эверетта росло с каждой минутой. Он слышал о Тендерлойне с его наркоманами, проститутками и прочими отбросами общества.
– Верно, – просто согласилась женщина. Жизнь в этом районе ее ничуть не смущала.
– И вы там живете? – поразился совершенно сбитый с толку Эверетт.
– Да, – улыбнулась незнакомка. Ее рыжие волосы и лицо были перепачканы грязью, а ярко-голубые глаза озорно улыбались ему. – Мне там нравится, – прибавила она, и шестое чувство подсказало Эверетту, что здесь кроется история и эта женщина станет одной из героинь настоящих событий. Он пойдет с ней в Тендерлойн. И там его точно ждет интересный сюжет.
– Меня зовут Эверетт. Можно мне с вами? – прямо спросил он. С минуту поколебавшись, женщина кивнула.
– Дорога туда может оказаться опасной: везде под ногами провода под напряжением. И спешить на помощь никто не собирается. Спасательные работы будут проводиться в других частях города. Кстати, зовите меня просто Мэгги.
Только через час они покинули отель «Ритц». Было около трех часов утра. Толпа почти рассосалась: кто-то ушел в убежище, кто-то решил на свой страх и риск отправиться домой. Эверетт так больше и не увидел Мелани, но за нее он был спокоен. Машины «скорой помощи» увезли тяжелораненых, а пожарные, кажется, полностью взяли ситуацию под контроль. Издалека донесся вой сирен. Наверное, начались пожары, подумал Эверетт, а водопровод вышел из строя, стало быть, потушить огонь будет нелегко. Эверетт шел по пятам за маленькой женщиной, возвращавшейся домой. Они миновали Калифорния-стрит, Ноб-Хилл и продолжили путь в южном направлении. После Юнион-сквер они наконец свернули вправо и затем двинулись на запад к О'Фарелл. Увиденное их потрясло: стеклянные витрины магазинов по Юнион-сквер были разбиты, осколки устилали всю улицу. Возле отеля «Сан-Франциско» их ожидала та же картина, что и перед
Здесь толпились люди, мало походившие на публику у отеля «Ритц». Одетые в какие-то обноски, они отличались от нее, как небо от земли. Одни еще находились под воздействием наркотиков, другие перепугались насмерть. Среди разбитого стекла на земле валялись пьяные, стайка проституток держалась в сторонке. Эверетт с любопытством отметил, что здесь почти все знали Мэгги. Та, остановившись, стала расспрашивать о пострадавших, интересоваться, прибыла ли помощь и какова ситуация в квартале после землетрясения. Все с готовностью ей отвечали. Наконец Мэгги с Эвереттом присели на крыльцо одного из домов. Время близилось к пяти утра, а женщина выглядела по-прежнему бодрой и энергичной.
– Кто вы? – спросил покоренный ею Эверетт. – У меня такое ощущение, будто я смотрю какой-то странный фильм, где вы ангел, слетевший на землю, но никто, кроме меня, вас не видит.
Нарисованный Эвереттом образ рассмешил Мэгги, и она напомнила ему, что ее все прекрасно видят. Она человек из плоти и крови, любая проститутка на улице это подтвердит.
– Вас, вероятно, интересует не кто я такая, а чем занимаюсь, – невозмутимо проговорила Мэгги, жалея, что не может сбросить с себя монашескую одежду и натянуть джинсы. Всматриваясь издали в свой дом, она не заметила особых разрушений, хоть его и тряхнуло, а потому ничто не помешает ей войти внутрь. Ни пожарным, ни полиции здесь ни до кого нет дела, их не заботило, отправятся люди в убежище или нет.
– Что вы хотите этим сказать? – Эверетт устал. Ночь у обоих выдалась длинная, но Мэгги была свежа, как роза, и выглядела гораздо бодрее, чем на благотворительном вечере.
– Я монахиня, – просто сказала она. – А эти люди – мои подопечные. Помогать им – моя работа. Почти вся моя жизнь проходит на улице. Да собственно вся. Я здесь уже около десяти лет.
– Так вы монахиня? – изумился Эверетт. – Что ж вы сразу не сказали?
– Не знаю. – Мэгги пожала плечами. В ее поведении Эверетт не заметил ни капли смущения – здесь, на улице, она была дома. Здесь она чувствовала себя более комфортно, чем в бальном зале. – Как-то в голову не пришло. Да какая, в сущности, разница?
– Большая, черт возьми… то есть нет, – поправился Эверетт. – То есть разница, конечно, есть. Это весьма существенная подробность. Вы очень любопытная личность, при том, что живете здесь. Разве вы не должны жить в монастыре?
– Наш монастырь давно распустили: монахинь было слишком мало, и содержание монастыря себя не оправдывало. Из него сделали школу. Епархия выплачивает всем нам содержание, и на эти деньги мы снимаем жилье. Некоторые монахини живут по двое и по трое, но ни одна из них не пожелала поселиться здесь со мной. – Мэгги улыбнулась. – Они выбрали более благополучные районы. А мое место здесь. Это моя миссия.
– Каково ваше полное имя? – спросил Эверетт, теперь уже окончательно заинтригованный. – Я имею в виду в монашестве.
– Сестра Мэри Магдален, – кротко ответила Мэгги.
– Вы меня просто огорошили, – признался Эверетт, вынимая из кармана сигарету – первую за всю ночь. Мэгги это, по-видимому, ничуть не смутило. В миру она держалась так же естественно, как и в монастыре. Давно Эверетту не приходилось сталкиваться с монахами, и никогда ни с одним из них он не чувствовал себя так свободно. Пережитое сблизило их, заставив воспринимать друг друга как боевых товарищей, что в некотором роде так и было. – И нравится вам быть монахиней?