Потрясенный любовью
Шрифт:
Это тихое замечание застало Кайли врасплох. А она-то думала, что он пропускает большую часть ее болтовни.
— Да, что ж, я ближе к ней, чем к ним.
— Почему?
Этот вопрос все еще не давал ей покоя, хотя его уже много раз задавали. Даг был не первым, кто заметил, насколько далеки она и ее родители. Тем не менее, ей никогда не нравилось отвечать на этот вопрос, поэтому она ответила просто.
— У нас просто разные характеры. Мы не очень понимаем друг друга.
А некоторые из нас никогда и не пытались. Но Кайли никогда не произносила это вслух.
Страж,
— Объясни. Что можно «не понять» в семье?
Ого, он правда хотел знать?
Она покачала головой.
— Я думаю, что одна кровь не всегда делает людей семьей, иногда незнакомые люди могут быть роднее, чем семья, в которой ты рос. Бран относился ко второму типу. Уинн тоже.
— А твои родители относятся к первому типу.
Настойчивый зануда, не так ли? Однако он спросил так спокойно, и в его голосе звучало такое искреннее любопытство, что она не могла заставить себя просто отмахнуться от него.
— Определенно к первому. — Кайли вздохнула и осторожно присела на край кровати. — Я не жила со своими, пока они не стали старше. Я была единственным ребенком в семье. Думаю, они вообще не хотели заводить детей.
Я переехала к ним, когда пошла в школу. Не уверена, что они когда-либо действительно смирились с мыслью о том, что они родители. У них была карьера, которую они очень любили. Может быть, у них просто не осталось любви, особенно для резвого ребенка, увлеченным электроникой, которому не нравилось, когда ему говорили сидеть тихо и не мешать взрослым.
— Кем они работают, раз ставят карьеру выше своего ребенка?
— Мама — финансист. Финансовый директор венчурной фирмы в Коннектикуте, где я выросла. Ее мысли всегда заняты цифрами; а папа — преподает право. В основном гражданское. Потребности многих перевешивают потребности немногих. Или дочери.
Кайли произнесла эту фразу с улыбкой. В конце концов, она использовала ее в течение многих лет.
— Я думаю, что два таких состоявшихся человека могли бы гордиться тем, что у них есть ребенок, который так многого добился в столь юном возрасте, — сказал Даг. Он слышал историю о ее раннем поступлении в Бостонский университет, о ее большом изобретении и продаже, а также о ее решении бросить учебу и заняться своими интересами вместо получения диплома.
Кайли помрачнела.
— Наверное, в каком-то смысле так и есть. Маме нравится, что я достаточно впечатлилась миром технологий, чтобы, по крайней мере, получать большую зарплату, но она серьезно возражала против бросания учебы. Папа тоже. И он всегда хотел, чтобы я использовала свои навыки для чего-то более серьезного, для «лучшего будущего человечества». Он думает о той программе, которую я написала, как об игрушке. Как я уже сказала, они просто не понимают этого.
— В отличие от твоей бабушки.
Эта мысль заставила ее улыбнуться.
— В отличие от бабули. Она тоже не очень понимает, чем я занимаюсь, но чертовски гордится мной за то, что я делаю это лучше, чем кто-либо другой. Думаю, у нее просто никогда не было никаких
— Однажды, я хотел бы с ней познакомиться. — В его тоне звучала искренность и что-то еще, чему Кайли не могла дать объяснения, но это заставило ее живот сжаться.
От того, как длинные пальцы, все еще державшие ее руку, постоянно дразнили и переплетались с ее собственными, стало трудно дышать. Что он с ней делает? Всю прошлую неделю он считал своей миссией избегать ее, словно она была носителем бубонной чумы. А вчера они снова оказались в тесном помещении, и сегодня утром он просыпается с желанием стать дружелюбным и уютным? Этот человек меняет настроение, как «Брюинз» [17] меняют нападающих… каждые сорок секунд или около того.
17
«Бостон Брюинз» — профессиональный хоккейный клуб.
Нуждаясь в пространстве между ними, Кайли сделала вид, будто хочет отдернуть руку, и встала.
— Пойдем. Еще нужно перенести коробки, они будут здесь через несколько часов.
Даг крепче сжал руку и покачал головой.
— Позже. Останься здесь.
Она нетерпеливо хмыкнула и потянула сильнее.
— Отпусти.
Кайли не видела, чтобы он приложил хоть малейшее усилие, но в одну минуту она стояла рядом с кроватью, прислонившись всем телом к двери, а в следующую обнаружила, что лежит, раскинувшись на груди очень довольной собой гаргульи.
— Нет, — в конце концов прохрипел он, сверкнув черными глазами. — Не хочу.
В груди Кайли паника боролась с волнением, но так или иначе, она использовала прилив энергии, чтобы попытаться освободиться.
— Даг, пойдем. У нас есть дела. Отпусти меня.
Еще одно быстрое движение, и они поменялись местами, и перед Кайли предстало очень самодовольное, улыбающееся лицо.
— Я же сказал, что не хочу тебя отпускать, и, как оказалось, у меня есть несколько идей относительно действий, которые нам с тобой нужно выполнить прямо сейчас.
Он действительно пошевелил бровями, когда сказал это, и Кайли обнаружила, что разрывается между весельем и паникой, когда давление его тела на ее стало совершенно ясно, что его намек был совершенно искренен.
Как она попала в такую ситуацию?
И что еще важнее, хотела ли она выбраться из нее?
Ее гормоны похотливо закричали «Привет, моряк!» и попытались заставить ее широко расставить ноги и обхватить талию Дага, готовясь к стремительной поездке. С другой стороны, ее мозг сильно натянул внутренние вожжи и закричал: «Лежать, девочка!», пытаясь взять ситуацию под контроль.