Повелитель бурь
Шрифт:
– Леха, где парус от второй утэшки? Если не взял, ты у меня с голым каркасом бегать будешь!
Стоящий рядом со мной и готовящийся выйти щуплый паренек, видимо, тот самый Леха, похлопал по боку висевшей на плече сумки и ответил немного вальяжным тоном:
– Спокойствие, господин инструктор. Тута парус, и троса тоже тут.
И спрыгнул на платформу.
Наверное, паруса и океаны еще продолжали жить где-то на задворках моей души, иначе как объяснить то, что ноги мои вдруг пришли в движение и вынесли меня на платформу совершенно без моего участия. Двери с шипением закрылись у меня за спиной, и электричка уехала, оставив меня на незнакомой платформе с осознанием того, что ближайшая вода (если не считать весенних луж) - озеро Коряжное, будет только через две остановки, и то надо быть очень большим энтузиастом, чтобы ходить в этом бочажке под парусом. И следующая электричка будет только через два часа, и мама выскажет мне много теплых слов, потому что я обещал приехать утром, а сейчас и так уже полпервого. И компания туристов-нетуристов со странными свертками уже весело шагала вдоль рельсов в сторону недалеких холмов. Я вздохнул, выругался
Разумеется, ребята не собирались ходить под парусом. Хуже - они собирались под ним летать! Были они из свердловского дельтаклуба «Ламинар», ездили сюда летать каждые выходные, а парусом у них называлось крыло дельтаплана и оно действительно напоминало парус. Правда, сами полеты меня немного разочаровали - этим гордым словом у них назывались десятисекундные прыжки с вершины холма до подножья, после чего дельтаплан приходилось минут десять тащить обратно на вершину. Я попробовал приподнять эту ненадежную на вид конструкцию - тяжеловато. Просто поднимать-то тяжело, а уж на гору с ней взбираться - тем более. Так оно и оказалось. Кроме того, перед тем как начать совершать эти подскоки, с дельтапланом полагалось научиться стоять, держать какой-то «угол», бегать, держа его на плечах, где он держаться совершенно не хотел. Короче, большого энтузиазма этот вид спорта у меня не вызвал и я, пожалуй, так бы и ушел себе, не пожалуйся мне ребята про то, насколько они зависят от ветра, как редко бывает хорошая погода и как долго можно летать при действительно хорошем ветре. К сожалению, сказали мне об этом только вечером в электричке, и я договорился о следующей встрече.
На погоду дельтапланеристы, как оказалось, готовы были молиться. Я на второй-третий выезд чуть было не признался в своих чудесных возможностях, и правильно сделал, что не признался: они бы наверняка меня похитили, держали бы на цепи возле своей горы и кормили бы в обмен на хороший ветер. Они уже на четвертый выезд заметили, что всегда, когда в группе есть я, дует хороший ветер, и на полном серьезе стали зазывать меня всякий раз, со словами: «поехали, а то ветра не будет». Я насторожился и поумерил свой пыл: разочарованию пилотов не было границ. И неудивительно: пожалуй, никакой вид спорта так не зависит от погоды, как дельтапланерный. Похоже, я нашел-таки свое предназначение, но это меня почему-то не радовало. Четыре года я, периодически пропуская пару-тройку месяцев, пытался заставить себя полюбить небо и эту тяжелую и неудобную конструкцию, именуемую дельтапланом. Как там Леонтьев пел в своей небезызвестной песне? «Как приятно и легко моим плечам»... Встречу - побью.
Летать я, разумеется, так толком и не выучился и неизвестно, чем бы это все закончилось, не появись однажды на горе человек с чудовищных размеров рюкзаком за плечами. Из рюкзака споро была извлечена груда ткани и веревок, в развернутом виде чем-то похожая на парашют. Но как выяснилось, эта штука могла летать ничем не хуже дельтаплана и даже как бы не лучше. Я заикнулся об этом своим товарищам и был повергнут нещадному поруганию: выяснилось, что штука эта, именуемая парапланом, полный отстой и фуфло и недостойно даже называться летательным аппаратом. А настоящий пилот не должен даже глядеть в сторону «этих матрасов», дабы непоправимо не уронить себя в глазах общественности. Параплану, однако, все эти доводы ничуть не мешали спокойно парить над склоном, в то время как мы на дельтаплане все так же прыгали сверху вниз и таскали аппарат. Улучив момент, я подошел к незнакомому пилоту-парапланеристу и завел разговор. Выяснилось, что параплан стоит дешевле, лучше подходит для российской погоды, да еще и намного проще в управлении. Короче, через месяц у меня уже был свой первый, пусть и подержанный, параплан. Через два месяца я уже уверенно летал на нем в динамике, а через три - начал делать маршруты, километров по 10-30. Можно было и больше, но я опасался привлечь к себе нездоровое внимание. И так уже мой стремительный прогресс в покорении пятого океана не остался незамеченным в нашем узком кругу.
Незаметно для себя я втянулся в парапланерные соревнования. Все-таки я был тщеславен с рождения. Жаль только, что парапланеризм в мире популярен совсем не так, как футбол, или, хотя бы, гонки Формулы-1. А еще мой совести не давало покоя то обстоятельство, что без своей сверхъестественной способности я - нуль полный. Не счесть, сколько раз я отпускал воздушные струны, находясь в потоке в полутора тысячах над землей, тут же терял поток, снижался метров до двухсот, безуспешно пытаясь самостоятельно набрать, и, плюнув на все, создавал «свой» поток и метров со ста выкручивал обратно. «Ничего», - утешал я себя, - «буду потихоньку тренироваться, глядишь, и научусь сам летать лучше всех». Но веры в это не было. Как ни странно, но мои особые способности только мешали мне научиться летать хорошо: я просто всегда знал, что в любой момент могу сам сделать с воздухом все, что захочу, и поэтому не воспринимал эти полеты всерьез.
В конце концов, я решил, что раз у меня есть такой дар, я вправе использовать его, как мне вздумается. В конце концов, у чемпиона мира тоже есть свой дар - он умеет летать лучше всех, и никто не возмущается данным обстоятельствам. Возможно, у судей было бы другое мнение, ну, это меня мало беспокоило. Также теперь меня мало беспокоила опасность быть раскрытым - у летной братии совсем иное отношение к погоде и к ветрам, нежели у обычного обывателя. И сколь бы странным не было очередное погодное явление, могу поклясться: пилоты ничуть не удивятся и тут же припомнят парочку еще более странных природных выкрутасов, свидетелями которых были лично.
Но против соперников свои способности я не применял долго и Чемпионат России я все же с третьей попытки выиграл сам. Ну, почти. Даже если бы я тогда Шуленкова не подправил на первом поворотнике, на итоговую таблицу бы это мало повлияло.
А вот в Европе уже пришлось «глушить» соперников вовсю, иначе я и до первой десятки бы не добрался. Я уже и не говорю про чемпионат мира. Как не стыдно признаваться, но мои сверхспособности явно пасовали перед мастерством мировых топ-пилотов.
К оправданию своему скажу, что я всегда помогал соперникам в опасных ситуациях, которых был свидетелем. Несколько пилотов избежали травм благодаря моей помощи, а один - так и вовсе могилы. Это к чему это я вспомнил: Вот только что стартовал японский пилот и, метрах в ста над землей фронталку словил. Выкинул запаску, которая еле успела открыться. Это со стороны так выглядело, а если бы не я - хрен бы она успела. Пилот, бледный и покачивающийся, пришел на старт, откуда его тут же утащили медики. Шолохов подошел, поухмылялся в усы: «Детский сад, штаны на лямках», - говорит. Имеет право, да. Как-то на кубке Словении на трех тысячах у Олега жестким пузырем свернуло купол. «В одну секунду», - говорит, - «как узлом завязало». Олег тысячу просвистел вниз, пытаясь его расправить, не смог и выкинул запаску. Запаска не раскрылась. Олег подтянул ее и бросил еще раз, она опять не раскрылась. Тогда он подтянул основной купол, распутал его и раскрыл. Динамическим ударом порвало две стропы, но купол уцелел. До земли оставалось метров сто. Так с этой высоты Шолохов нашел поток, с двумя порванными стропами раскрутил его до двух тысяч, подтянул и собрал болтающуюся запаску и полетел дальше по маршруту. И показал девятый результат в этот день. Я помню его тогда после финиша - собранный и спокойный, как обычно, разве что чуть задумчив. Запаска у него была не фирменная, а какого-то московского умельца. Олег позвонил ему в Москву, поговорил, лишь вскользь упомянув, что чуть не убился только что из-за не сработавшего парашюта, а на другой день поднялся пораньше, и поехал к морю - испытывать. Вернулся весь мокрый, еще более задумчивый, но ничего не сказал, пообещал лишь «набить кое-кому морду, когда вернемся». И два дня летал, фактически, без запаски, пока не купил у кого-то по случаю.
А старую он в Москве конструктору вернул. Так этот гад ее кому-то из молодых пилотов продал, Семецкому, вроде. Семецкий, он вечно где-то шляется, хрен его поймаешь, так что народ - если кто-то его увидит, передайте, чтобы запаску на помойку отнес и купил что-нибудь приличное.
А с Шолоховым вечно всякие чудеса случаются, которые расскажи кому - не поверят. Но в тех, что были - сомневаться не приходится, потому что сам Олег очень редко о таких случаях рассказывает. Обычно история приходит от каких-то случайных свидетелей, потом выясняется, что герой рассказа очень похож на Шолохова, подкатываем к Олегу и слышим спокойный ответ: «Ну да... было дело».
Как тогда, в ноль-третьем, на кубке России.
Приходит как-то вечером Игорь Смолянинов к костру и на Олега косится странненько. Олег - ноль внимания.
Смолянинов помолчал-помолчал и говорит:
– Признайся, ты ж меня разыгрывал?
Олег виду не подает, сидит себе, гречку за обе щеки наворачивает. Народ заинтригован. Игорь обводит всех взглядом и рассказывает:
– Лечу, я значит, сегодня над Машуком и вижу - над Кольцом купол какой-то ходит. Низенько так вдоль хребта, видать, в динамике колбасится. Ну, я думаю - фрифлаер какой-то. С чего бы компетитору в динамике-то болтаться? Так, отметил для себя, лечу дальше - к Евпатории. Долетел, взял поворотник, поворачиваю на следующий и замечаю опять над Кольцом купол. О, думаю, все колбасится, братан. Но теперь я поближе и примечаю, как будто бы Сигма, да и расцветка знакомая. Да нет, думаю, быть такого не может. Чтобы Олег, да в зачетный день, да полчаса дуриком в динамике болтался. А сам маршрут прокладываю, чтобы к следующему поворотнику поближе от Кольца пройти. Прохожу, метров пятьсот до купола, он меня ниже значительно и теперь вижу - действительно Олег. Склон вылизывает. Вот пузырек подошел, купол его вверх потащило, а он - ноль внимания - вывалился и дальше вдоль склона пилит. Тут у меня челюсть падает, и я винговерами высоту скручиваю. Надо же посмотреть, с чего это Шолохов в детство впал? Может, его уже сбивать и санитаров к нему вызывать пора. Скручиваю, влетаю в динамик, иду встречным курсом. Идем лоб в лоб. Ага, думаю, на испуг берешь? Хрен тебе, не таких из динамы выталкивали. А он идет навстречу, морда серьезная и героическая. Отворачивай!
– кричу - отворачивай, дубина! Даже не шелохнется. Ну, задергался я, в самый крайний момент кое-как извернулся, обошел его, куполами чуть потерлись да и разошлись. Я весь взвинченный, матерюсь, закладываю поворот, смотрю, а Олег как летел по прямой так и летит. Дошел до края горы, развернулся, как на картинке и - опять навстречу. Тут уж я перепугался. Не иначе, случилось что-то с чемпионом нашим. Начал летать вокруг него, орать, руками махать, галоши кидать. В какой-то момент смотрю - зашевелился Олег, рукой мне помахал - привет, мол, свернул от склона, пузырек зацепил, махом метров триста выкрутил и свалил куда-то. А я как остался с выпученными глазами и открытым ртом, так и сел тут же в двух километрах по ветру. Ну а теперь - колись, чего это было?!
Все взоры вопросительно обернулись к Шолохову. Олег спокойно доел кашу. Вытер усы и произнес задумчиво:
– Вчера прогноз на сегодня паршивый давали.
И замолчал. Все смотрели и тоже молчали. Даже цикады - и те замолчали. Олег вздохнул.
– Я в городе со знакомыми и забухал. На гору приехал в восьмом часу, а в десять - хлоп, старт открывают. Ну, надо лететь. Я из палатки кое-как выполз, в душ сходил, кофием подбодрился, вылез на старт, полетел. Поначалу вроде ничего было, но над Машуком прихватывать начало. А над перекрестком понял, что если прямо сейчас спать не лягу, засну прямо в воздухе. Но это же - весь день насмарку. А погода стоит знатная, лететь бы да лететь. А потом смотрю вниз - хребет за Кольцом тянется, и высоты приличной и как раз на ветер стоит, наверняка динамик над ним есть. Сяду, думаю, там, высплюсь, потом взлечу и дальше полечу. Влетел в динамик, прошел от края до края - место получше выбираю. Динамик длинный, делать ничего не надо... ну и задремал.