Повелитель Человечества
Шрифт:
Диоклетиан снова повернулся к Керии. И она снова кивнула. Что-то в глазах Рыцаря Забвения заставило Джаю задуматься, было ли тут вообще дело в разрешении безмолвной воительницы. Конечно, никто кроме Императора не обладал властью над Десятью Тысячами. Возможно, она предлагала едва различимый совет или мнение.
Диоклетиан повернулся к баронессе с гулом активных суставов брони. – Я могу предложить вам судьбу, которую будет не стыдно запечатлеть в упомянутых вами архивах, баронесса Д’Арк. Но мне нужно больше, чем ваше слово. Мне нужна ваша жизнь. Мне нужно, чтобы вы шли, сражались и, скорее всего,
Не последовало ни малейших колебаний. – Пошлите на Хайрок за нашими священными доспехами, – ответила она, – и наши кровь и сталь станут монетами Императора, которые можно тратить до последнего вздоха Империума.
– Я не могу сделать это.
Впервые за всё это безумие Джая почувствовала скользящий холодок беспокойства, который грозил перерасти в страх. – Объяснитесь, пожалуйста, – хрипло сказала она, сдерживая панику.
– Вы сделали правильный выбор, – ответил Диоклетиан. – Если вы привезли бы сюда свои военные костюмы, то их расплавили из мести или передали в другие дома, как трофеи. Но мы не можем отправить сообщение на Хайрок, баронесса. Хайрок, который вы знали, больше не существует. Он пал от армий магистра войны всего несколько недель спустя после вашего заключения в тюрьму. Теперь это – мёртвый мир, вращающийся вокруг солнца.
Ошеломляющая тишина не продлилась долго. Невероятный порядок и достоинство собранных рядов медленно исчезли, и придворные и техноадепты снова превратились в голодных оборванцев из Себераканского изоляционного комплекса. Больше всех опустошённой выглядела Джая. Она упала на колени, изо всех сил пытаясь дышать:
– Целый мир. Целый мир.
– Целый мир, – подтвердил Диоклетиан. – Дети Императора наказали вас за поиски правды о предательстве. Они принесли огонь и разрушение на Хайрок. Теперь ветер развевает знамёна Третьего легиона посреди пепла.
Джая не могла подобрать слов. Архивы благородного дома, пережившего тысячелетия Долгой ночи, сражавшегося, чтобы охранять людей, города которых цеплялись за стены его крепостей. Сотни поколений почтенной стражи, защиты слабых, верности клятвам, присмотра за священными доспехами, которые являлись источником жизненных сил и спасением Хайрока тысячи лет.
Четырнадцать миллионов человек в свободных владениях и городах-крепостях по всей планете.
Ушло. Всё ушло.
Дом Виридион подвёл их и не смог защитить. Его отказ сражаться вместе с армиями магистра войны обрёк их на уничтожение.
Джая заставила себя встать, слишком опустошённая, чтобы плакать. Боль была не такой, как от голода, а гораздо глубже, холоднее и злее.
Звуки двигателя в облаках стали ближе. Солнце почти зашло, остался только тонкий осколок, тёмный и грязный над горизонтом.
– Нам… нам нужны доказательства.
– Вы их получите, – пообещал Диоклетиан. – У нас есть орбитальные пикты и поверхностные изображения для вашего ознакомления, баронесса.
Джая кивнула, не моргая, не показывая раздирающую изнутри боль.
К ней подошла Рыцарь Забвения. Керия несколько долгих секунд смотрела в глаза немолодой женщине, и баронесса без страха выдержала её взгляд.
Керия отвернулась и посмотрела на Диоклетиана.
– Вы уверены? – спросил кустодий.
Рыцарь Забвения не ответила.
Диоклетиан посмотрел баронессе в глаза. – Я могу предложить вам прощение Императора, – сказал он. – И могу предложить вам месть.
Джая прочистила всё ещё непослушное горло. – Я… мы… дом Виридион принимает и первое и второе.
Холодные глазные линзы Диоклетиана и золотая лицевая панель не показали ничего из его редкого восхищения тем, как человеческая женщина сопротивлялась разрушительному горю. – Думаю, у вас получится. В вашем распоряжении неделя на подготовку. Возможно, десять дней. Больше у нас нет.
– Как нам сражаться? – спросила она, закрыв глаза. – Как мы сможем послужить Императору без священных доспехов?
– Я ожидал эти вопросы, баронесса. – Небо потемнело от появления громоздкого транспорта. Его гигантский силуэт задрожал в вышине, большие когтистые опорные шасси заскрежетали из корпуса.
– И вот, – продолжил Диоклетиан, – ваш ответ.
Глоссарий
Antiquitous Archives – Античные архивы
Archimandrite Venture – создание архимандрита
Aresian Vault – Аресианское хранилище
Battle of Mount Galheim – битва у горы Галхейм
Blessed Ruin – Благословенное Разрушение
Bringers of Blessed Ruin – вестники Благословенного Разрушения
Crawler – “Сборщик”
Declaration of Allegiance – декларация верности и повиновения
Envolius Reach – Инволий Рич
House Riathan – дом Риатан
hearth-ship – корабль-очаг
Hexarchion Vaults – Гексархионские хранилища
Jarrish conclaves – конклавы Джарриш
Toxma – токсма
Unmaker God – Несозидающий бог
Девять
В тени амбиций
В тумане
Химера
Ра скоблил штыком Имперской армии по щеке, сбривая мокрую тёмную щетину, и одновременно наблюдал за экранами, на которых в реальном времени отображалась подробная информация от оставшихся групп дозорных. Последние несколько дней Шпиль бога кипел от активности, прекратив составлять планы и ремонтировать внешние туннели, возвращались Объединители и приданные им армии сервиторов.
Отделение за отделением кустодиев и Сестёр сообщали о продвижении вражеских орд, которые наступали уже почти по сорока основным магистралям. Зернистые пикт-изображения показывали отвратительные силуэты изуродованных титанов, шагавших позади толп марширующих легионеров. Но их было немного в сравнении с бесчисленными затопившими проходы размытыми фигурами порождённых варпом сущностей.
Большинство атак варп-существ отражали автоматизированные защитные системы, установленные в соответствии с амбициозными планами его предшественников. Тогда они делали первые шаги в паутине, всё ещё сражаясь клинком к клинку против демонов и прочей нечисти, только чтобы превратить защиту Имперской Темницы в изнурительный крестовый поход в этом тайном мире. Теперь волна достигла наивысшей точки и неизбежно в полную силу хлынет назад.