Повелитель демонов
Шрифт:
Мы двое, дитя и старик, жили только будущим. Лиан молчала о том периоде своей жизни, в котором она носила рабский ошейник, я ничего не рассказывал темной о своем прошлом. Потому что один мой день в долине описывал все прошедшие тут годы, а говорить о временах, когда я активно участвовал в истории Минаса, я не хотел. Конечно, благодаря печатям и покровительству Нильф за все прошедшие столетия я не впал в маразм или безумие, не жаловался на память, но и вспоминать о тех, чьи кости не просто истлели — даже пыли от них не осталось — я считал излишним. Тем более никому, кроме меня и горстки эльфов, эти имена уже ничего не скажут, это была просто бесполезная информация. И пусть я был стариком, но роскошь пустого брюзжания и постоянных сожалений об упущенных возможностях мне была недоступна. Пока я служу Нильф, пока богиня благосклонна ко мне, а печати не прожгли кости — я буду здоров, полон сил и в твердом уме. Все, что нужно, чтобы решить проблему седьмой печати, а значит, брюзжать причин у меня нет.
В ходе одной из молитв Нильф я задал богине вопрос, стоит ли мне сместить свое внимание на Лиан и символы на коже девочки, либо же продолжать свои попытки решить величайшую проблему балансировки семислойного магического конструкта. Тогда богиня не дала мне прямого ответа, даже не шепнула на ухо подсказку, но сейчас я понимаю, что Нильф лишь хотела, чтобы я сам решил, что для меня важно. А события говорили, что эльфийка теперь так же важна, как и мои исследования. Без первого я не закончу второе, это было очевидно, а излишний интерес к ее персоне со стороны святош и Вечного Леса теперь и моя проблема.
Освежившись, я натянул штаны и бодрой трусцой перебежал в дом, погнав умываться Лиан. Пока же поставлю вариться кашу. В этот визит мы смогли купить отличного соленого сала, которое идеально подходило для завтраков после тренировки. Когда я уже заканчивал с готовкой, Лиан уже вернулась, посвежевшая и чуть румяная от растираний холодной водой, хотя на ее коже рассмотреть это было и сложно.
— Feuasadh, а ты давно тренируешься? Только с мечом? — спросила эльфийка, усаживаясь за стол.
— Я говорил тебе, что делаю это ежедневно.
— Так ты только машешь мечом? Или еще что-то делаешь? Может, это благословение Нильф?
— К чему этот вопросы? О чем ты вообще? — спросил я в ответ, усаживаясь во главе стола.
— Просто хочу понять, сколько времени потребуется, чтобы стать такой, — и кивнула на меня.
— Какой?
— Ты говоришь, что ты старик, но ты шире в плечах даже коренастого трактирщика, — сказала эльфийка. — И с легкостью управляешься с копьем, острогой или мечом. А от твоих пинков у меня в глазах темнеет, хотя я вижу, что ты сдерживаешься и едва меня касаешься. Вот я и думаю, может, я что-то делаю не так?
Девочка демонстративно посмотрела на свои тонкие руки и, поджав губы, стала ковыряться ложкой в тарелке, разгоняя топленый жир по каше. Я же только покачал головой и постарался спрятать улыбку в бороде.
— Не смейся надо мной! Ты сам сегодня сказал, что все мои противники будут громадными! — поймала меня с поличным Лиан. — Может, мне тоже такой надо стать? Если я буду весить двести фунтов, то мне будут нипочем их удары! Они просто не смогут сбить меня с ног!
— Лиан, мало того, что ты эльф, так ты еще и девочка. Тебе никогда не стать даже такой, как Эрегор, а ты его видела — похож на сухую веревку. Да дело и не в размерах.
— Но ты же сказал!..
— Лиан, есть условия, которые тебе надо просто принять, — перебил я темную. — Ты не можешь весить двести фунтов, никто из эльфиек не мог и не сможет достичь такого веса. Вы не набираете жир, а размер мышц у вас весьма ограничен. Так задумано природой, не спорь с этим.
— И какой я могу стать?
Я посмотрел на поникшую девочку.
— Ну, ты будешь довольно высокой, думаю, футов шесть, не меньше. А вот вес… Думаю, сто двадцать, сто тридцать фунтов. Если будешь непрерывно тренироваться и хорошо питаться — сто пятьдесят. Но это твой максимум, тяжелее стать ты просто не способна от природы.
— Сто пятьдесят, значит… — протянула девочка. — Это много, всего на четверть меньше, чем у мужчин-воинов, о которых ты говорил.
— Мужчины тяжелее за счет роста и ширины плеч, — ответил я, отправляя в рот ложку каши. — Ты можешь попытаться таскать тяжести, но едва ты прекратишь это, все твои труды испарятся. Сила эльфов не в их размерах, а в их выносливости, ловкости и скорости. Развивай эти качества, и тебе не будут страшны даже орки, не говоря о людях или гномах.
— А эльфы? — спросила Лиан.
— Ты собираешься вступать в бой с темными? — удивился я. — Законы Вечного Леса запрещают междоусобицы и убийства собратьев.
— Я не часть Вечного Леса, — заметила Лиан. — И никогда не собираюсь ею становиться.
— Ну… Будешь стараться, и я обучу тебя так, что ты сможешь выстоять даже против Эрегора, — сказал я.
— Я смогу победить командира рейнджеров?
— Выстоять. То есть уйти живой, — поправил я Лиан. — Даже с учетом одинакового обучения он всегда будет намного опытнее тебя, leanabh. А он еще и темный маг, не забывай.
Дальше ели мы молча, изредка постукивая ложками и отпивая горячего чая.
— А ты не хочешь обучить меня и магии? — внезапно спросила девочка.
— Этому нельзя научить, — ответил я. — Способность к магии или есть, или ее нет.
— А как проверить? Мне кажется, у меня есть магические силы! Я же проклятая! — воскликнула Лиан, вскакивая со стула.
— Сядь и доешь, — недовольно кивнул я. — Из-за стола раньше времени не встают.
— Прости…
— А касательно магии… — я задумался.
У темных эльфов Н’аэлора был целый обряд по выявлению потенциальных жрецов Нильф, они же темные маги народа эльфов. Были другие колдуны в Вечных Лесах, связанные с силами природы и стихиями, но появлялись они еще реже темных и во множестве войн прошлого всегда были первой мишенью. Среди людей магов было тоже мало, потому что их преследованием неустанно занимались Три Ордена и их клирики, так что судьба их была незавидна. Но как мне понять, сможет ли Лиан творить темное колдовство? И стоит ли ее вообще пытаться учить с ее печатью на всю спину?