Повелитель деревьев (Мемуары Лорда Грандрита - 10)
Шрифт:
Я почти добрался до скалистого обрыва, уходящего вверх к плато, когда прозвенел гонг второго раунда, обещавшего быть еще горячее и ожесточеннее первого. Вертолет возвращался. Он пролетел над зарослями справа от меня, на высоте тридцать метров. Как мне показалось, он был битком набит людьми, между которыми угадывались и собаки.
Я тут же понял их незамысловатый маневр: высадить эту группу на плато и поджидать меня в гости, в то время как вторая группа, изображая собой загонщиков, будет гнать меня к ним в объятия.
Вскоре я уже видел несколько голов, торчащих над краем обрыва и обозревающих раскинувшееся далеко внизу зеленое море кустарников, в котором
Положение было не из легких. Если я буду продолжать отсиживаться здесь, собаки, оставшиеся внизу, вскоре учуют мой след. Если уже не взяли его, так как их тявканье заметно приблизилось. Находясь в густой растительности, трудно точно определить направление, но мне казалось, что вся свора мчится прямо на меня.
Все это постепенно начинало мне надоедать. Нисколько не хвастаясь, я мог считать, что в течение одного дня потрудился вполне достаточно. Судите сами. Мало кому случается сверзиться с высоты трехсот шестидесяти метров на рандеву с вечно голодной белой акулой. Дивертисмент, скажу я вам, которым не стоит слишком увлекаться, не чаще раза в месяц, по крайней мере. Я уже не говорю о двух вертолетах, уничтоженных на земле, и одном, сбитом на лету. И уж совсем не вспоминаю о беспрерывной стрельбе моих тридцати шести преследователей или об истребителе с его ракетами и напалмовыми бомбами. Для одного неполного дня сервировка была вполне достаточной, чтобы я наелся по горло. Я боялся переборщить и пропустить тот момент, когда фортуна может повернуться ко мне спиной. Мой гнев становился опасным для меня самого. А я не мог позволить себе потерять хладнокровие.
Моя внезапно нахлынувшая усталость была, честно говоря; для меня ощущением достаточно необычным. Те, кто прочел романы моего «биографа» или девятый том моих личных «Записок», знают, что я наделен колоссальной жизненной силой. Можно было бы сказать — животной силой. Но я лишь совсем недавно прошел через одно испытание, скажем так, довольно обескураживающее, вследствие которого моя жена, Док Калибан, его кузина Пат или Триш Вайлд и я сам были вынуждены почти два месяца прятаться, чтобы избежать мести Девяти. В течение последней недели я почти не спал и больше всего на свете хотел сейчас добраться до леса моего детства, чтобы увидеть, как снижается надо мной густой полог его листвы, чтобы насладиться его тишиной и заснуть, объятый его мягкой материнской теплотой и покоем.
Присев в зарослях, я пытался унять внутреннюю дрожь, внезапно охватившую все мое тело. Я кусал себе губы и с силой сжимал винтовку, будто пытаясь расщепить, расплющить приклад руками. Я знал, что случится, если я сейчас уступлю самому себе: я выскочу из засады, поливая врага очередями из своей винтовки, а затем забросаю гранатами. Когда кончатся все мои боеприпасы, придет очередь кинжала, зубов, ногтей, локтей и кулаков, вплоть до того момента, пока никого не останется в живых или пока не померкнет сознание от оглушающего удара прикладом по голове.
Живые яркие картины возможного ближайшего будущего одна за другой вспыхивали перед моим внутренним взором. Но я преодолел это, мысленно посмеявшись над своей слабостью, и дрожь исчезла. Чтобы выскользнуть из сжимающегося кольца облавы, я должен был или вернуться на север, в мангровые заросли, или пробиваться дальше на юг, в джунгли, которые ждали меня.
С вершины плато вниз уже спускались люди в сопровождении по меньшей мере шести собак. Они продвигались медленно из-за крутизны склона, но упрямо и настойчиво. Наверху, у самого края обрыва, торчали оставленные ими часовые. За моей спиной приближалась вторая цепь людей, оставшихся в низине. Вертолет отвалил к югу и шум его моторов больше не заглушал отчетливого лая своры, идущей по следу.
С неба к земле вдруг устремились две черные точки, и из зарослей справа от меня к небу взвился огромный гриб пламени и дыма. Вертолет описал полукруг, пролетев почти у меня над головой, и завис над манграми. Еще секунда, и в небо поднялся новый столб огня и пылающих обломков деревьев.
Я восхитился их планом. Естественно, они не могли знать наверняка, попал ли я в кольцо окружения или нет, но действовали так, как если бы были в этом абсолютно уверены. И, как это иногда случается, это гипотетическое «если» выливается в теорию, которую они могут проверить опытным путем, если только я не постараюсь ускользнуть от их гипотетических предположений.
Мне не оставляли выбора. Я пополз влево, прячась за облаком дыма. Несмотря на все мои предосторожности и на то, что я полз, почти прижавшись носом к земле, я не мог дышать до бесконечности парами напалма, чтобы он наконец не стал мне раздирать гортань своими когтями. На меня напал сильнейший приступ сухого лающего кашля, от которого не становилось легче. Кроме того, я не мог по-настоящему рассчитывать на защитную полоску дыма, которая могла рассеяться при первом же дуновении ветерка. Мне любой ценой было необходимо сбить собак со следа. Еще несколько минут, и я насквозь пропитаюсь запахом бензина, который обычно отбивает у них всякое желание продолжать поиски.
Вдруг впереди, всего лишь в нескольких метрах, я услышал чей-то голос. Из дыма вынырнул солдат с овчаркой на поводке Секунда, и я на ногах, утонув в тени ближайшего куста. Вторая, и я уже на спине солдата. Рывок, резкий поворот его головы в сторону, и его тело со сломанной шеей не успевает коснуться земли, как та же участь постигает и его пса.
Потрескивание пламени огня и плотный белесый дым горевшего напалма, лентами вьющийся меж стволами деревьев и сплетающийся в густую непроглядную пелену, обеспечивали мне надежное прикрытие от нескромного взгляда или уха. Обоняние позволило мне обнаружить второго солдата с собакой менее чем в трех метрах от меня. Но они проскочили мимо, не догадавшись о моем присутствии. Я вытряхнул мою жертву из уже ненужной ему одежды. Она пришлась мне почти впору. Солдат был почти такого же телосложения и роста — метр восемьдесят девять с половиной.
Переодевшись в защитный костюм — пятнистую куртку цвета хаки, перепоясанную ремнем с увесистым тесаком, — я легко смог приблизиться к другому из моих преследователей, который рухнул с кинжалом в горле, не успев даже понять, что я был именно тот, кого он преследовал. Двое следующих принадлежали к группе, сопровождаемой сворой собак. В этот раз я едва не был застигнут врасплох солдатом, который тащился за ними, отстав метров на десять. Но когда он споткнулся о тела двух своих сослуживцев, я уже был готов к встрече.