Повелитель грома [Бог грома]
Шрифт:
Местный Вождь и Барабанщик по очереди подошли к чурбаку, стукнули по его вершине взятой из связки священной веткой и разразились речью, время от времени постукивая веткой, словно подчёркивая важные места. Затем их примеру последовали все приехавшие вожди и барабанщики.
Время шло, у Остина давно уже болела голова, во рту пересохло и он лежал, задыхаясь, и словно сквозь сон слышал гудение в центре Дома Грома. Он хотел пить и есть… но прежде всего — пить. Дважды он пытался связаться с Баку или Суррой, но так и не получил ответа. Кошка и орёл, испугавшись пожара, могли убежать из долины. «Лучше бы они
Теперь их с Логаном шансы выпутаться из этой истории существенно уменьшились. Он было обрадовался, увидев здесь Кротага и Укурти, поскольку рассчитывал, что те замолвят за них словечко. Но они и вида не подали, что знакомы с пленниками, значит, дела, заварившиеся здесь, были для них гораздо важнее, чем дружба с колонистами.
Ни Остин, ни Логан понятия не имели, сколько длилась эта конференция. Сторм потерял счёт времени и был уже почти без сознания от голода, жажды и удушливого запаха священных веток.
Когда короткий толчок под рёбра заставил его очнуться, день уже давно минул, и в ночной темноте ярко светили голубые факелы. Над ним стоял один из тех юношей, что выносили к костру ритуальный ствол для речей. Он поднёс к губам Остина какую-то трубку.
Остин жадно схватил её, и в рот полилась жидкость. Судя по пряному и сладковатому вкусу, вода была щедро приправлена какими-то травами, и Сторм жадно глотал её, чувствуя, как постепенно проясняется сознание и отступает жажда. Затем трубку отдёрнули от его губ и, слизывая последние капли, он ощутил, как его тело снова наполняется энергией. Таким же образом напоили и Логана.
Местный Вождь и Барабанщик стояли около костра, с явным нетерпением наблюдая за этой процедурой. Похоже, им не терпелось начать что-то важное.
Лёгкое постукивание по барабану вызвало стражников — жёстких, закалённых в сражениях бойцов, как отметил для себя Остин. Они немного ослабили путы, поставили пленников на ноги и вытолкнули поближе к свету.
Подошёл ещё один воин. Через плечо у него висели походные пояса землян вместе с оружием и флягами. Похоже, снаряжение будет сопровождать их в этой дороге. И тут Сторм вспомнил то, что видел Логан возле спасательной шлюпки… Жертвоприношение. Не предстоит ли и им, как той несчастной лошади, быть заколотыми во имя каких-то неведомых богов, воплотившихся, по мнению норби, в эту космическую железку?
В деревню их принесли, но сейчас заставили идти самих. Сеть неудобно стягивала затёкшее от долгой неподвижности тело, грубо врезалась в руки и стягивала грудь. Остин спотыкался на каждом шагу, едва справляясь со своими одеревенелыми ногами. Тогда двое его стражей встали по бокам, подхватили его под руки и повели.
Далеко позади цепи воинов он заметил женщин. Похоже, предстоящая церемония собрала всех членов племени и всех гостей здесь, в центре деревни, вокруг перенесённого из Дома Грома Столба Мира.
Пленников повели, а скорее потащили по хорошо утоптанной дороге к тёмному подножию горы, где вчера огонь загнал их в ловушку. За ними, как заметил Сторм, всё время оглядывавшийся в поисках Кротага, длинной колонной шли хозяева и гости, освещённые светом факелов.
Они поднялись выше, и к запаху священных веток присоединился запах сожжённой травы. Один раз они пересекли прожжённую полосу, но Остин не смог определить, была ли она раньше или появилась вчера, во время охоты на них.
Теперь зарокотали барабаны. Не только местный колдун — все собравшиеся здесь колдуны принялись отбивать чёткий маршевый ритм. И в такт барабанам гулко и тяжело застучала кровь в висках у Сторма.
Гипноз! Эту опасность Остин понимал. Его собственный народ знал власть ритма и мог накладывать на людей заклинания, веря в которые, люди спокойно могли убить или принять смерть. Так что тут туземцы Арцора не изобрели ничего нового.
Он начал нарочно спотыкаться и то замедлять, то ускорять шаг, сбивая навязчивый ритм. Когда-то его обучали способам избегать подобных ловушек, и к тому времени, как они поднялись к вершине горы, он почти избавился от одури.
И вдруг… Трудно сказать, что это было. Может быть, звук, слишком высокий или слишком низкий для восприятия человека. А может, даже не физическое явление, а какое-то воздействие на уровне подсознания. Но у него возникло чёткое ощущение, будто вся эта громада земли и камня, вздохнула и заворочалась, пробуждаясь.
Остин хорошо сознавал, что он столкнулся с чем-то неизвестным не только ему, а вообще ни одному инопланетнику, кроме Вайдерса, который, вероятно, тоже прошёл через это. Барабаны, барабаны… Как ни дёргался Остин в жёстких руках своих стражей, как ни противился этому воздействию, что-то внутри него отзывалось на эту магию. От сопротивления почти не было толку. Барабаны, шаги…
И снова гора вздохнула и вздрогнула, словно в предвкушении… Чего? Словно это не куча земли и камней, а затаившийся в ожидании зверь… человеку даже вообразить трудно такого зверя.
В воздухе всё сильнее пахло гарью. Голова разламывалась от непрерывного грохота барабанов, многократно усиленного горным эхом. Теперь он и впрямь напоминал раскаты грома.
Подъем закончился, и они остановились, немного не дойдя до вершины. Барабаны внезапно смолкли и те, кто несли факелы, начали гасить их, втыкая в землю. Теперь все стояли в полной темноте, освещённые только светом звёзд с безоблачного неба.
Затихло эхо барабанного боя, установилась полная тишина. Что ответит на это зверь-гора? Воображение Остина тут же нарисовало ему огромную тварь, затаившуюся и выжидающую, — как это умела Сурра, — с терпением, на какое не способен ни один человек, с терпением дикого охотника. Ждали норби… ждала гора… ждали пленники. Снова этот вздох, этот звук, который нельзя услышать, можно только почувствовать каждой клеточкой напряжённого тела.
Потом…
Молния! Огромный зигзаг молнии ударил ввысь, осветив склон. За ней другая, третья…
Они кружились и переливались у небольшого пригорка на самой вершине. «У головы зверя, — мелькнуло в голове ослеплённого, потрясённого Сторма. — Корона молний над головой затаившегося зверя».
Потом ослепительный луч бичом щёлкнул по земле, и на неподвижную толпу потянуло дымом пожарища. Ещё удар… Теперь уже Сторм не сомневался, что здесь действуют не природные силы, а разум.
Хиксы… нет, вряд ли. То, что работало здесь, не было похоже ни на излучатель хиксов, ни на какое другое оружие, с которым Сторм сталкивался раньше. Не было это похоже и на деструктор, удар которого он пережил в Пещере Садов.