Повелитель Ифритов 3
Шрифт:
Я незамедлительно принялся стягивать и ее брючки. Отбросил и их. Те тут же забрались куда-то под кровать на многочисленных ножках.
Взявшись за трусики, я было думал стягивать и их. Но одернул себя, видя, что внутри нет ифрита.
— Вы с ума сошли! — крикнула одна из медсестер.
— Гляньте на ее вещи, — не отводя взгляд от бледного лица девушки, проговорил я.
Врач и медсестры глянули. Я понял это по их возбужденным крикам:
— Одержимости!
— Вот мля! — выругалась молодая медсестричка лет
— Аля, Алевтина. — я легонько взял ее под голову, — Слышишь меня? Приди в себя!
Девушка слабо открыла глаза. Взглянула на меня из-под прикрытых век. Потом ее взгляд сфокусировался, и она быстро проморгалась. Оживившись, вскрикнула, закрыла красивую грудь руками.
— Что?! Я…
— Без одежды. Так было надо, — я кивнул на кофту-одержимость, и глаза девушки округлились.
— Принесите ей что-нибудь накинуть! — гаркнул я, — Вот, хотя бы постельное с койки!
Медсестра торопливо послушалась. Стянула простынь, и мы обернули Алю.
— Он… он пытался убить меня, — губы девушки задрожали, — пытался убить…
— Он много чего пытался, — я прижал голову девушки к груди, — но я помешал ему.
— Я не верю… не верю… Это невозможно…
— Это, — шепнула я, — Ифритор. Для него цель оправдывает средства, Аля. Но теперь, пока ты со мной, ты в безопасности.
Глава 16. Гостья
С инцидента в медцентре прошло три недели. Я настоял, чтобы Алю перевели в дворянский военный госпиталь Нового Краса, что располагался в одном из богатых районов города, где преимущественно проживало знатное офицерство.
Не сразу, но все же девушку перевели. Вновь постарался князь Палеолог.
— Что-то задержался я здесь, на юге, — сказал он тогда по телефону, — Светлане легче, и на этой неделе мы уезжаем в столицу. Но не переживай, я помню наш уговор. Император уже обо всем знает.
— А что с полем? — ответил ему я.
— Да, я говорил с начальником Урупского. Он был в командировке, в Москве. Гарнизон укрепят дополнительными войсками, и весной, когда распогодится, начнется зачистка Кубанского Поля.
Когда, наконец, была назначена дата моей аудиенции у императора, я Связался и с Литвининым из РосАрмы.
— Думаю, — по телефону было слышно, что он говорит с улыбкой, — мы сможем встретиться в Москве, как только вы увидитесь с императором. Здесь уже все знают о ваших заслугах на Кубанском. Совет впечатлен и очень хочет увидеть все по вашим технологиям.
Несколько раз я ходил в сословный следственный комитет. Да, вот так, сам. Даже несмотря на то, что знал о готовящемся против меня деле. Хотел назначить Чижину встречу и в неформальной обстановке спросить обо всем прямо.
Меня смущало, что ни следователь, ни следственный комитет, в целом, никак не развивает дело. Естественно, я не говорил открыто, по какому поводу мой визит. Для тех, кто не в курсе, целью был, скорее, дружеский разговор.
Меня не пытались арестовать, не вызывали на беседы. Когда я являлся, секретарь Чижина — полная женщина средних лет, вечно отвечала одно и то же:
— Следователь занят. О вас, Роман, мне ничего не сообщалось!
Или:
— Следователь в командировке! Когда будет — не знаю.
Было ясно одно: следствие намеренно буксовало и ожидало чего-то. Может, все вообще сойдет на нет, а может, они что-то задумали. Последнее меня беспокоило.
Когда Алю выписали, мы встретились снова. Я и сам хотел поговорить с ней, понять, как Салазар уговорил ее помогать себе. Возможно, девушка может дать мне еще какую-то полезную информацию. Однако, я удивился, когда она позвала меня в родовое поместье Селиных.
— Я не пропадала на поле. Я дезертировала, — опустив глаза, проговорила Аля, — дезертировала, когда встретила его.
Мы сидели в большом кабинете. Уставленный дорогой мебелью из ценных пород дерева: большим столом, полками с книгами, шкафами, пустующим мини-баром и даже деревянным глобусом, кабинет все равно выглядел так, будто тут бывали редко.
Задернутые шторы, пыль, легкий беспорядок — все показывало, что даже прислуга сюда не заходила.
— Кабинет отца, — Аля осмотрелась, — все сохранено так, как было, в тот день, когда папа в последний раз работал за этим столом.
— Соболезную вам, — проговорил я, сидя в мягком кресле. Девушка же расположилась на месте своего отца, — Валя рассказывала мне вашу историю. И показывала шрамы.
— Шрамы? — Аля изломила бровь, — интересно, при каких это обстоятельствах?
— Пыталась переспать со мной за то, чтобы я взял ее на миссию. Но я отказал.
Аля нахмурилась. Некоторое время молчала. Кажется, она была немного шокирована тем, на что была готова ее сестра, чтобы поучаствовать в операции по ее же спасению.
— Проклятье, — она выдохнула, опустив подбородок, закрыла глаза, — если бы я не затеяла все это… Она бы не пошла на такую авантюру. Но, — Аля взглянула на меня, — спасибо, что не согласился.
— Может быть, и нужно было взять ее с собой, — я отрицательно мотнул головой, — тогда Салазар не получил бы ее себе.
— Получил бы, — она сжала губы, — получил бы, Рома. Я единственный человек, что был добр к Вале. Единственный, кто у нее есть. Она верит мне, и пойдет за мной куда угодно. Моя вина, что она в руках Салазара. Если бы не та интрижка… Но я и подумать не могла, что все зайдет так далеко.
— Мы вернем ее, — твердо сказал я, — будь уверена.
Аля молча встала. Ее длинные, волосы закрыли глаза. Опустив голову, девушка прошла к зашторенному окну, слегка сдвинула штору. Серый уличный свет сделал лицо Алевтины еще более бледным.