Повелитель книг
Шрифт:
— Суть в том, — сказал Джаг, — что Каннитон считал движущуюся цель наиболее уязвимой. Так что вопрос в том, по собственному ли желанию Эртономус Дрон перевозил книгу, или он просто боялся этого не делать.
— Значит, книга имела для него существенную ценность, — сказал Краф, — и он знал, что на нее зарится кто-то еще.
— Да, — кивнул двеллер. — И держать ее там, где книга и он сам находились ранее, становилось небезопасно.
— Возможно, возможно… — задумчиво проговорил волшебник.
— Есть способ не сходя с места выяснить, является
Волшебник испытующе посмотрел на своего друга. Великий магистр Фонарщик молча толкнул к нему книгу через стол.
Вряд ли на лице Крафа можно было прочесть особое удовольствие.
— Ты же знаешь, я терпеть не могу возиться с маги ей другого волшебника. Я сто раз тебе говорил.
Великий магистр серьезно кивнул.
— Ты еще обычно твердишь, что от подобных действий ничего хорошего ждать нельзя.
— Могу повторить и еще раз: копаться в чужих заклятиях в самом деле очень непросто и крайне опасно.
Великий магистр вздохнул и сказал:
— Ты, разумеется, совершенно прав. Я отнесу книгу обратно в Хранилище Всех Известных Знаний. Мы будем годами биться над ее расшифровкой, хотя таящие ся в ней загадки, вполне возможно, не имеют ни малейшего значения, или же упустим тот шанс, который книга могла бы нам дать.
— Ни малейшего значения? — повторил Краф.
Великий магистр Фонарщик посмотрел на волшебника.
— Может, это кулинарная книга.
— Кулинарная? — Краф недоверчиво фыркнул. — И ее стерег как зеницу ока маг, который привлек к этому еще и гоблинов?
— Может, это очень ценный сборник кулинарных рецептов, — кивнул Великий магистр.
— Клянусь седыми бородами Древних, вы меня подначиваете, Великий магистр! — воскликнул волшебник.
Великий магистр Фонарщик сложил пальцы домиком.
— И как, удачно получается?
Краф возмущенно запыхтел трубкой.
— Семнадцать моряков с «Ветрогона» отдали жизни за то, чтобы доставить эту книгу в Рассветные Пустоши, — сказал Великий магистр. — Библиотекарь первого уровня Джаг чуть жизни не лишился, пока ее добывал.
Волшебник вопросительно взглянул на двеллера. Тот нехотя кивнул.
— Так и было. Книга находилась под серьезной защитой.
Краф помолчал еще немного. Джаг взял пример с Великого магистра и замер, как и тот, в неподвижности.
— Ну ладно, — буркнул наконец волшебник. Он вытянул руку и пробормотал несколько слов на свистящем языке, который двеллер, к своему удивлению, узнал. Потом Краф вытянул ладонь, и от нее в сторону книги за струились мелкие голубые искорки.
Почти немедленно из книги вылетел кипящий всплеск красного пламени, которое за секунду разрослось так, что накрыло собой всю поверхность стола.
Джаг ощутил жар поднимающегося над ним в воздух огненного шара.
12. ЛОВУШКА СРАБОТАЛА!
Не успел Джаг броситься в безопасное место, как увидел, что Краф наклоняется к огненному
Волшебник сунул руку в огонь. С его уст лихорадочно полились слова отрывистого свистящего языка. На глазах у удивленного двеллера пламя отступило от тела волшебника. Удивительно, но кожу Крафа даже не обожгло.
Пламя вспыхнуло снова, только на этот раз оно ударило в чашу силы, которую Краф, очевидно, создал своей магией, и начало лизать стены невидимого сосуда.
— Назад, — скомандовал волшебник. — Я не знаю, смогу ли удержать выпущенную здесь энергию.
Джаг придвинулся к Великому магистру, будто надеялся прикрыть его своим телом. Если от этого вообще возможно как-нибудь защититься, подумал двеллер, глядя на то, как крутящееся пламя внутри невидимого сосуда становится все ярче и лихорадочнее.
Жаркие смерчи каким-то образом вырвались из магической тюрьмы, которую Краф сплел вокруг заклятия. Шляпа волшебника слетела, и он, не глядя, поймал ее концом посоха. Его седые волосы отбрасывала назад вих-пившаяся в воздухе сила, а одежда прилипла к телу, будто он грудью встретил порыв штормового ветра.
Великий магистр Фонарщик беспомощно смотрел на своего друга. На лице его была тревога.
Джаг был уверен, что старому волшебнику пришел конец. Вся мощь Крафа не могла помочь ему вырваться, и у него не было шанса применить хитрость, которая помогла ему победить такого противника.
— Великий магистр. — Двеллер умоляюще потянул Великого магистра за рукав. — Нам надо уходить.
— Нет. — Великий магистр Фонарщик не тронулся с места. — Я не оставлю своего друга. Он не даст этим чарам взять над собой верх — слишком он горд и упрям для этого. Но ты можешь идти, Джаг.
Двеллер не отпустил руку Великого магистра, но и отходить не стал.
— Если вы верите в Крафа, Великий магистр, то тогда я тоже останусь. — И мы оба безумцы, подумал он про себя.
Дрожь пробежала вверх по руке волшебника, становясь все сильнее. Краф упрямо выпятил челюсть, и в глазах его снова заиграл зеленый огонь.
Потом ударил гром, да такой, что у Джага заложило уши, и стол, над которым горел огненный шар, треснул. Пламя погасло раньше, чем обгоревшая столешница рухнула на пол.
Волшебник спрятал руки в складки мантии — он не хотел, очевидно, чтобы присутствующим стала заметна сотрясавшая его дрожь.
— На редкость увлекательное занятие, — сказал он и громко выдохнул, опустив узкие плечи.
— Но что же произошло? — спросил не отошедший еще от испуга двеллер.
— А ты разве не понял? В книге была ловушка. — Волшебник оглянулся на Карасона, появившегося с ведром воды. — Вода тебе не понадобится, любезный Карасон, хотя я бы не отказался от кружки подогретого вина если ты не против.