Повелитель Островов
Шрифт:
12
Теноктрис жадно пила из кувшина, по-видимому, не обращая внимания на солоноватый вкус эрдинской воды. На правом виске у нее красовалась ссадина, которая к завтрашнему дню, наверное, будет выглядеть ужасно.
— Ох! — с наслаждением сказала она, наконец-то отодвигая кувшин и переводя дыхание. Они сидели перед гробницей. Гаррик перенес сюда старую колдунью, перед тем как отправиться за водой.
В ночном воздухе звенели комары, но сейчас юноша не обращал на них внимания. Так, время от времени прихлопнет пару на лбу или обнаженной руке.
Теноктрис посмотрела на Гаррика. В смутном лунном освещении на ее лице вроде бы мелькнула улыбка.
— Бенлоу вернулся за своей дочерью, — сообщила она. — Он был в другом теле, но я не могла спутать его ауру.
Улыбка стала и вовсе горькой.
— Я уж думала, что и тебя потеряла, Гаррик.
— Я и потерялся, — вздохнул юноша, — но не по твоей вине. Спасибо, Кашел вернул меня обратно.
Теноктрис кивнула, будто получила подтверждение тому, что знала раньше.
— Кашел замечательный юноша, — сказала она. — Его чутье с лихвой искупает недостаток…
Она покривилась, недовольная тем словом, что вертелось у нее на языке:
— …недостаток образования. Для любого другого волшебника такой силы подобный изъян оказался бы губительным. Врожденные способности у твоего друга просто изумительные.
— Кашел волшебник? — переспросил Гаррик. — Кашел?
— Да, — с этими словами Теноктрис подняла кувшин и сделала еще несколько маленьких глотков. Поставив его на место, продолжала: — На самом деле, он — волшебник. Хотя, думаю, и сам не подозревает об этом.
Покачав головой, старая колдунья задумчиво произнесла:
— Не то странно, что люди чего-то не видят… Удивительно, что часто они видят, должны видеть, но не осознают этого факта. А где ты взял воду?
Гаррик не сразу откликнулся. Его ум слишком был занят фантастическим образом: Кашел над узором из магических символов распевает гимны на древнем языке. Вопрос Теноктрис спустил его снова на землю.
— О! — наконец сориентировался он. — Я просто пошел на кухню к нынешним хозяевам и попытался купить у них воду. Они дали мне кувшин и немного хлеба вдобавок. А деньги брать не захотели. Боюсь, я выглядел, как…
Он рассмеялся, представив себе, как реагировала бы его мать, если б у ее дверей появился вооруженный молодой человек со спутанными волосами и диким взглядом.
— …слегка расстроенный человек.
Кстати сказать, ведь кошелек Лианы исчез вместе с нею… Ну ничего, у Гаррика еще остался один серебряный из платы Бенлоу, а это немало — больше, чем ему доводилось видеть за раз в родной Барке. На ближайшее будущее им должно хватить.
— Ну, и как мы вернем Лиану? — напрямик спросил юноша.
Колдунья кивнула.
— Прежде всего нам надо ее обнаружить, — сказала она. — У нас нет полной уверенности, что она все еще в нашем мире. Хотя, думаю, это вполне вероятно.
Задумчиво посмотрев на Гаррика, она добавила:
— Вместе с дочерью Бенлоу забрал мумию жены. И этот факт… тревожит меня в связи с Лианой. Дело в том, что со своей смертью Бенлоу перестал быть ее отцом. Душа, которая осталась, конечно, очень мощная субстанция, но все же это не человек в полном смысле.
Поднявшись на ноги, Гаррик провел осмотр своего тела: размял затекшие мышцы, исследовал ссадины и ушибы, полученные на обратном пути из… где он там был? Юноша потуже затянул пояс: при этом вес меча лучше распределялся.
— Начнем прямо сейчас? — обратился он к колдунье. — Мне кажется, чем дольше мы ждем, тем более вероятно…
На самом деле он ни в чем не был уверен. Он слабо понимал природу опасений Теноктрис по поводу девушки, да и вряд ли хотел понимать.
— Да, лучше не откладывать, — согласилась старуха, опираясь на ограду и поднимаясь с помощью Гаррика. — Место действия, здесь, в гробнице, почти готово.
Она вошла в склеп, там было темно — свеча давно погасла, оставив только запах копоти. Этот запах в сочетании со смрадом разложения создавал смесь, от которой у Гаррика внутри все переворачивалось.
Теноктрис ощупью разыскала мешок с запасными свечами. Юноша достал кремень и железный ударник. Если использовать труху от перегнившего гроба, может получиться приличный трут.
— Брось это, — сказала колдунья. Она что-то пошептала себе под нос, и в ее сложенных чашечкой руках вспыхнула голубая искра, от которой она зажгла фитиль свечи.
Теноктрис поместила ее на полку, где раньше стоял гроб Маццоны, и усмехнулась.
— Этот склеп кого угодно сделает волшебником, Гаррик, — сказала она. — Запасов накопленной здесь энергии хватило бы, чтоб потопить Йоль. По счастью, она находится в равновесии.
Поглядывая на уже нарисованный прежде круг, колдунья принялась переносить его символы на свободный участок пола.
— Гаррик, — обратилась она к юноше, не отрываясь от своего занятия, — пожалуйста, достань тело Бенлоу из урны и размести его на полке. К сожалению, это необходимо.
— Да, хорошо, — кивнул тот. При помощи ножа юноша принялся выковыривать смолу, которой рабочие в Каркозе запаяли урну. Он старался не думать о том, что делает, точно так же, как запрещал себе обращать внимание на пауков в сумеречном мире. Гаррик не привык отлынивать от работы, пусть даже очень неприятной.
— Теноктрис? — подал он голос через какое-то время. — А это опасно — то, что мы собираемся делать? Я не о себе беспокоюсь…
Колдунья тихонько засмеялась. Она продолжала рисовать символы, используя воск несгоревшей свечи в качестве мелка. Однако скоро ее так разобрал смех, что Теноктрис вынуждена была прервать работу.
— Дружок, — подняла она глаза на Гаррика. — Мой дорогой юный друг! Тебе приходилось когда-нибудь бежать с горы? Знаешь, начинаешь, а потом так разгоняешься, что уже не остановиться… Приходится бежать все быстрее и быстрее, чтоб не упасть.