Повелитель пространства. Том 3
Шрифт:
Радостная Кнопка скакала вокруг галопом, за ней весело прыгали собакены, Алиса и Ксюша обнимали и целовали меня, совершенно никого не стесняясь, Влад проронил скупую мужскую слезу и отправился приводить в себя Юрца, Джессика отпустила книксен, сeстры Накидара вежливо поклонились, а князь Соловьёв пожал руку, как равному. Бабушка прильнула к моему уху и еле слышно прошептала: «Спасибо тебе внук, спасибо за всё», и только Марта смотрела прямо в глаза и победно улыбалась. Конечно, она знала, что так будет, как же иначе? Могла бы и предупредить, но, видимо, захотела
Как только первоначальные страсти улеглись, ко мне стали подходить знакомые и совершенно неизвестные люди, чтобы поздравить, примелькаться, завязать разговор, или сделать намёк на возможное сотрудничество. Вся эта процессия продолжалась довольно долго, я даже потерял счёт времени в какой-то момент.
Я старался никому не отказывать в разговоре, принимал поздравления с улыбкой и раздавал визитки Марии заинтересованным в экономическом сотрудничестве. Однако, краем глаза, я замечал и множество недовольных взглядов. Оно и понятно, титул князя не выдавался уже больше десяти лет, завистников должно было быть немало. Многие стремились к этому титулу не одно поколение, а тут какой-то молодой граф их обскакал.
Несколько человек осмелились подойти, чтобы познакомить с дочками, но им хватило буквально одного взгляда и выпущенной ауры Темнейшей княжны, чтобы быстро ретироваться. Мне новые невесты были совершенно ни к чему, однако не стоило забывать, что я не единственный мужчина в роду. Есть ещё Юра и Влад, которые поспешили улизнуть к барной стойке. Вот к ним-то я и вежливо отправлял желающих породниться, а то расслабились там, сидят себе, бухают, а бедный Витя всё вывозит в одиночку.
Торжественная часть закончилась, и все присутствующие плавно перетекли в концертный зал, где должно было состояться выступление моих Вари и Саши. Я же пока решил посмотреть, что за бумаги мне вручила Ольга Анатольевна.
Помимо грамот к орденам и документов о присвоении титула, здесь обнаружился документ о зачислении мне тридцати тысяч имперских баллов и дарственная на довольно обширную территорию, прилегающую к Лавинино. Это-то я и надеялся увидеть, и меня приятно удивила величина территории, которая была примерно в два раза больше нынешнего города. И наконец-то ко мне в собственность перешла многострадальная земля под воротами, где располагался палаточный городок.
Теперь, при желании, я мог прогнать оттуда всех переселенцев, но делать так я, конечно же, не буду. Зато теперь могу, на вполне законных основаниях, взять всё это безобразие под контроль. Такой опции очень не доставало, потому что контролировать тот стихийный беспредел, который творился около Лавинино, с каждым днём становилось всё труднее.
Где бы найти ещё пару-тройку менталистов? Это бы значительно ускорило заселение новых людей в город. Бедный Михаил работает уже буквально на износ, он почти не спит и ест прямо на посту. Вот только менталисты — штучный товар. Дар не такой редкий, как магия разума, но всё равно очень ценный. Пожалуй, следует
Ладно, об этом будем думать потом, а пока стоит хорошо провести вечер и насладиться шоу моих Голосовых, уверен, они придумали что-то по-настоящему грандиозное. Мы последними вошли в концертный зал, удобно устроились на мягких креслах и приготовились внимать зрелищу.
Императрица вновь вышла на сцену, чтобы объявить начало концерта, однако её прервали несколько поднятых рук из первых рядов.
— Князь Лепестков? — Ольга Анатольевна обратила внимание на эту небольшую коалицию, — Вы хотите что-то сказать? Это срочно? Хорошо, поднимайтесь на сцену.
Три немолодых мужчины в богатых одеждах вышли из зрительного зала и вальяжно продефилировали к трибуне.
— Ваше Величество, согласно древнему имперскому закону, номер шестьсот сорок два дробь три, — важно начал Лепестков, — решение о присвоении высшего дворянского титула может быть оспорено, если не менее трёх действующих князей с ним не согласны, — в зале вновь воцарилась тишина.
— Такой закон существует, однако, он не применялся уже несколько столетий, — Императрица явно не ожидала такого, да и все остальные тоже.
— Всё верное, Ваше Величество, только юридической силы он не утратил, — Лепестков явно не собирался отступать, — следуя букве данного закона, мы, князья Лепестков, Ибрагимов и Агафонов протестуем против Вашего решения в отношении Виктора Лавинина, и требуем его пересмотрения!
Что-то надоели мне эти Лепестковы, честное слово. Что детки, что папаша — идиот на идиоте. Куда вы лезете? Чем я вам, блин, помешал? Подумаешь, повалял немного княжичей по арене, так за дело же, чего теперь из мухи слона раздувать?
Тем временем, Павел Павлович подошёл к Императрице, они переговорили некоторые время, и Ольга Анатольевна взяла слово.
— Ваш протест принимается, Ваша Светлость, — зал ахнул, — я, как Императрица, обязана следить за тщательностью исполнения закона, однако, попрошу Вас аргументировать свою точку зрения.
— Спасибо, Ваше Величество, — Лепестков обозначил полупоклон, — я считаю Виктора Лавинина недостойным княжеского титула. Он садист и провокатор. Он искалечил двоих моих сыновей на территории Академии без каких-либо причин.
— То есть, Вы хотите сказать, Ваша Светлость, что Виктор Николаевич получил сегодня высшие государственные награды незаслуженно? — Ольга Анатольевна явно начинала злиться, — Почему-то мне кажется, что с Вами смогут поспорить миллионы людей, видевших его поступки своими глазами.
— Что Вы, Ваше Величество, ни в коем случае, — судорожно зажестикулировал руками князь, а мне вспомнилась песенка: «Что ж ты, фраер, сдал назад?» — Однако, я считаю, что Виктор Лавинин, несмотря на свои заслуги, является крайне жестоким человеком, которому нельзя доверять руководство таким большим количеством жителей Империи.