Повелитель Теней. Том 1
Шрифт:
Подпол, который торгаш использовал для хранения артефактов, явно создавался для продуктов.
Да и вход в подпол посреди харчевни – тоже отнюдь далеко не самое умное решение для контрабандиста.
Даже то, что крышка люка без всяких отличительных знаков, отсутствует кольцо или ручка, за которые его можно было бы поднять, а сама крышка подпола практически идеально совмещается с досками на полу, не говорит о тщательности подготовки.
Контрабандист явно рассчитывал исключительно
А местные мужики…
Да кто вообще заподозрит хозяина таверны в том, что он переправляет в обе стороны контрабандные товары?
Но даже со всеми этими натянутыми условностями, не объяснено то, почему кольчуга, боевые топоры, оружие, зелья…
Почему это все находится в такой пыли, если по рассказу толстяка можно сделать вывод, что обмен товара на товар происходит очень и очень быстро?
Ну уж точно не за такой долгий срок, что полки покрываются пылью…
– Не понимаю о чем вы, - хозяин харчевни снова принялся изображать из себя испуганного дурачка.
Фратель разочарованно покачал головой.
Этот торгаш явно что-то скрывает.
– Ты ведь был в подполе не так давно, - произнес Глеб, не купившись на «честный испуг». – Взял склянку для своего друга с кинжалами. Думаю – сделал ты это явно не после того, как мы отправились на второй этаж. Заблаговременно. Сутки, может быть двое назад. А судя по пыли – весь товар там лежал очень и очень давно… Для кого он предназначался? Для чего ты своего подручного накачал укрепляющим зельем?
А ведь парень явно с головой.
Ладно Фратель сообразил что хозяин Таверны усыплял своих посетителей (за что для него приготовлен отдельный котел в загробном мире – можно не сомневаться, что Практик об этом договорится со своими хозяевами).
Но думал он об этом в контексте ограбления.
А тут оказалось все намного интереснее.
И ведь точно – эффект от укрепляющих зелий не длится долго.
Другого входа в подпол нет.
Фратер и Слуга находились в харчевне, когда сперва хозяин таверны, а за ним и двое мужиков пошли на второй этаж.
Тот, что был с ножами, вышел через дверь и, очевидно, забрался на второй этаж по стене.
Сколько бы не вспоминал Фратер, но не мог припомнить, чтобы толстяк передавал последнему хоть что-то похожее на выпивку, не говоря уже и про саму склянку с зельем.
Соответственно, если зелье было выпито, то произошло это до того, как Практик и его рабыня поднялись наверх.
Но Паладин со Слугой весь вечер сидели в харчевне.
Здесь все было спокойно – вплоть до появления Практика.
И, раз так, то по какой причине обладатель переделанных ножей принимал укрепляющее зелье
Толстяк молчал.
Судя по всему заданные вопросы отражают ту часть его жизни, о которой он не горит желанием поделиться ни при каких условиях.
Его взгляд ожесточился, губы поджались.
– В твоем рассказе так много несостыковок, что у меня возникло непреодолимое желание познакомить «Пожинателя» с твоей душой, - глаза Практика вновь сверкнули лучистой зеленью.
Ровно как и руны на его клинке.
– Ты солгал мне, трактирщик, - заявил Глеб. – Либо решил опустить такое количество подробностей, опасаясь чего-то, что история превратилась в разрозненные куски информации, не связанные друг с другом логикой даже при большом желании.
Хозяин таверны продолжал отмалчиваться.
Фратер, покачав головой, повернулся к прилавку лицом, чтобы прихватить кувшин с вином.
От этой истории, даже в изложении хозяина заведения, веяло весьма далеко идущими последствиями.
С такими проблемами, если они свалятся на голову, без графинчика хорошего вина не разобраться.
Паладин потянул руку за одним из кувшинов, краем глаза отмечая что обстановка на лестнице изменилась.
В деталях он рассмотреть не успел, но две лишние пары ног в изысканных сапогах увидел однозначно.
– В укрытие!
Лишь это он и успел выкрикнуть, услышав звук натягивающейся тетивы сразу двух луков.
Лишь благодаря милости своего Бога, он успел выхватить саблю из ножен и ударом плашмя отвести в сторону пущенную в него стрелу.
От следующей, выпущенной уже вторым лучником, он не мог ни увернуться, ни защититься.
Со свистом она устремилась к нему…
Но, пролетела мимо и впилась в глазницу повернувшего голову в сторону лестницы хозяина таверны.
В следующий момент руку одного из стреляющих, с ног до головы скрытых в темных плащах, пробила длинная стрела.
Он, даже не вскрикнув, дернулся наверх.
А следом его напарник упал с прошитым арбалетным болтом горлом.
Фратер бросился вверх по лестнице.
Позади за ним раздавался топот Глеба.
На втором этаже, завидев край одеяний лучника, Паладин бросился в распахнутые двери номера Практика.
Но единственное, что увидел, так это мелькнувший в разломанном оконном проеме силуэт.
Практически одновременно Фратер и Глеб оказались у окна.
Оба едва успели увернуться от пущенной убегающим человеком с улицы стрелы, впившейся в стену за ними.
– Ушел, гад! – Фратер выругался, указывая на тень, которая на фоне ночи казалась еще темнее.