Повелитель Теней. Том 2
Шрифт:
Например, то, что она пытается оказать давление своей воинственностью, потому что этот суровый наряд, подходящий для путешествия в морозную стужу, последний раз Бог Виноделия видел на ней довольно давно.
— Бахус, опустившаяся ты скотина! Прекрати заниматься своим виноградом, когда я хочу с тобой поговорить!
Бог Виноделия Бахус.
Мужчина, только что поднесший секатор к очередной кисти, от неожиданной экспрессии высказанных в его адрес слов, непроизвольно дернул пальцами.
Металл
Названный Бахусом, критически осмотрев результаты своих действий, неодобрительно покачал головой, бережно уложив гроздь к таким же, после чего неспешно повернулся к своей незваной гостье.
— Надеюсь, дни твои будут долгими, Аминасифаль, — поприветствовал он надменную Старшую Богиню сипловатым басом. — Долгими, и полными безраздельного одиночества, эльфийская богиня.
Женщина с пронизывающим взглядом и пепельными волосами, сощурила свои неестественно прекрасные глаза.
В ее взгляде, позе, мимике благодаря языку тела можно было прочесть желание мгновенно испепелить бога-пропойцу, заставив его пожалеть о сказанном.
Судя по всему, эльфийку не смущало даже то, что она находится несказанно далеко от центра своей силы.
— Расщепить бы тебя, — прошипела она сквозь плотно сжатые губы.
Бахус, хмыкнув себе под нос, ответил едкой ухмылкой.
— Ты забралась далековато от своего анклава, Старшая богиня. Явилась без предупреждения, ведешь себя так, будто имеешь право вытирать об меня ноги… Ты всегда была такой невыносимой? Или тысячелетия взращивания великой эльфийской идеи заставили твои радикальные мозги начать протекать от вседозволенности?
— Подбирай слова, Бахус, когда разговариваешь со Старшей богиней, — рыкнула в ответ женщина.
— Ты пришла ко мне в дом, чтобы указывать мне, что мне делать, а что нет? — голос Бога Виноделия налился силой. — О, прекрасная Богиня Аминасифаль. Ты, кажется забыла о древних законах, не так ли? Пусть я и не имею отношения к различным пантеонам, таких как я немало. И нам очень не нравится, когда лезут в наши дела другие божества, указывая нам что и как следует сделать. Смотри, мы и обидеться можем. Уверен, ты не забыла, что наших скромных сил нейтральных божеств будет вполне достаточно для того, чтобы превратить твою резиденцию в пыль, а тебя — низвергнуть в мир смертных. Или ты за этим и пришла, о несравненная и прекрасная эльфийская богиня?
Вроде бы простые, логичные слова, основанные на древних обетах и обещаниях, данных богами друг другу.
Ни разу серьезно не нарушенные ни одной из сторон, давшей обещание их чтить.
И подействовавшие отрезвляюще.
Как и всегда происходит с теми, кто является сильным, но одиноким соперником — напоминание об их уязвимости перед количественно превосходящим, но уступающем в собственных силах — срабатывает.
Губы Аминасифаль разжались, сложившись в приветливую улыбку.
«Богиня, как точное отождествление своей паствы», — промелькнула в голове Бога Виноделия мысль. — «Не смогла добиться своего грубой
— Я рада тебя видеть, Бахус, — подобное поведение среди богов Аурхейма не столь ново, сколь являлось пережитком давних времен, когда выжившие в Последней Войне боги перессорились меж собой из-за разоблачений в двойных играх и подтекстах в ранее заключенных соглашениях. — Вижу, твой урожай процветает, как и всегда?
Видел бы кто-нибудь из смертных разговор двух божеств, наверняка бы отрекся от религии, подумав, что и у небожителей бывают проблемы с головой.
И был бы не особо далек от истины.
По крайней мере в случае с теми богами, которые начали свой путь сравнительно недавно по меркам Вселенной.
Добившись могущества, которое не снилось ни одному смертному, они возвышались над мирским.
Но вот свою божественную незрелость никак не могли унять.
На это требовались эры, которые большинство из них так и не переживут.
Несмотря на свой более чем нескромный возраст и божественный опыт, Бахус оставался Младшим Богом за пределами расовых Пантеонов.
А значит его не почитал какой-то конкретный народ, ежедневно вознося ему молитвы и подпитывая энергией своих душ.
Бахус жил тем, что давал любой разумной форме жизни благо веселья, отрицания серости бытия и наслаждения текущим моментом.
— Снова будешь просить о вине времен Последней Войны? — не стал отвечать Бог Виноделия на риторический вопрос об урожае.
Естественно виноградник будет процветать у того, кто получает с его помощью божественные нектары и амброзии, обладающие столь тонкими букетами, что способны заставить драконов рыдать как детей, Древних Богов примириться с одиночеством, а смертных — сойти с ума.
Право дело, Аминасифаль, пусть и вобрала в себя мощь погибшего Панетеона эльфов, никак не могла научиться степенности.
Бросалась из крайности в крайность, непоследовательная, недальновидная…
Впрочем, порой и ей улыбалась удача и мозги у древней эльфийской воительницы вставали на место.
И из далей астрала можно было наблюдать за тем, как дамочка с пепельными волосами расставляет своих длинноухих пешек в хитроумной комбинации.
Такие, как, например, складывались сейчас.
— Как-нибудь в другой раз, — на губах Старшей Богини появилась искусственная улыбка.
— Так и будешь ходить вокруг да около, или задашь вопрос напрямую? — спросил Бахус.
Аминасифаль вздернула правую бровь.
Бог Виноделия, оторвав от кисти на груди виноградинку, отправил ее в рот, наслаждаясь изысканным вкусом.
— Одиночество не идет тебе на пользу, Старшая Богиня, — произнес он. — Становишься дерганной, замкнутой, некоммуникабельной. Любой другой бог на моем месте, обратись ты к нему так, как звучали твои первые слова на пороге моей обители, использовал все свои силы, чтобы вышвырнуть тебя, заставив насладиться красотами астрала и болью пониже поясницы. Поэтому, уважь старика-алкоголика, не трать мое время. Мне еще новый урожай подготовить нужно.