Повелитель теней. Том 8. Финал
Шрифт:
Грозовая Жемчужина заняла почётное место в хранилище Голицыных. Князь Андрей понимал, что об артефакте Зевса лучше молчать в тряпочку, — чревато неприятностями. Своим потомкам он также приказал помалкивать о семейной реликвии. Однако шли года — незаметно пролетело три века. И Афанасий Голицын, прапраправнук князя Андрея обладал слишком несдержанным характером. К тому же он был хвастлив и любил приврать. И вот однажды, на пьянке с друзьями-аристократами, он всем растрезвонил, как обокрал целого Зевса! Накинув на грудь ещё бутылочку водки, он повёл друзей в родовую сокровищницу — чтобы они воочию увидели Грозовую Жемчужину.
— Ха, да если бы ты мог её поставить в покере, то давно бы её просрал, — засмеялся Геннадий Ломоносов, с хитрецой
— На что ты намекаешь? Что я играть не умею?! — распетушился Афанасий.
— А что, не слабо сыграть на Жемчужину? — спросил Геннадий.
— Не слабо!
Вот так Ломоносовы и получили артефакт Зевса.
Глава 16
— Что ты сделал? — спросил Гермес, потирая ушибленный затылок.
— Не знаю.
Я едва успел ответить, потому что в следующую минуту на нас обрушился град из золота, мебели и стекла. Хаос наполнил этот мир. Пол и потолок поменялись местами, всё гремело, громыхало, и меня бы точно вырубило какой-нибудь безделицей, если бы не энергетический доспех. Ощущение, словно все вещи в особняке Зевса пытались прилепиться ко мне, а заодно и к Гермесу — так как он стоял неподалёку. Огромная ваза впечаталась в стол и рассыпалась осколками — однако осколки не остановились, а продолжили прорываться сквозь остальные вещи. Я слышал, как они мерзко скрежещут о чудом уцелевшие фарфоровые тарелки и золотые кубки. Гермес вяло отбивался от вещей — пару раз споткнулся и барахтался в этой куче, как перевернувшийся на спину жук. Меня пробрало на смех от идиотизма ситуации. Пока я пытался не заржать в голос, меня окончательно погребло под собственностью Зевса. В конце концов, я сообразил и деактивировал Грозовую Жемчужину.
— Артефакт работает как магнит? — донёсся до меня голос Гермеса, приглушённый слоем барахла.
— Судя по всему, — пробормотал я, отбрасывая энергетической волной пожитки Зевса. Мда, я устроил отменный погром. В комнате царил полнейший кавардак. Я заглянул в соседнее помещение через полузаваленный дверной проём — та же картина. — Только он притягивает не что-то конкретное, а всё подряд.
— Всё, что принадлежит Зевсу, — поправил Гермес и указал на противоположную стену. Там висел красивый гобелен, вышитый серебром и золотом: Геракл отрубает Гидре головы. Я вопросительно приподнял брови, и Гермес пояснил: — Гобелен притащила Гера. В качестве напоминания, что она знает о его изменах.
— А если наоборот? — прошептал я и снова активировал Грозовую Жемчужину. Только в этот раз я направил её действие в другую сторону. Теперь она не притягивала вещи Зевса, а, напротив, подталкивала меня к ним. Я почувствовал, как сотни… нет, тысячи энергетических нитей присоединились к моему магическому ядру. Они раздирали меня на части, требовали обратить внимание именно на них; уши заложило от шума и… крика? Вещи словно кричали: «Посмотри на меня! На меня! Я тут!» Я сконцентрировался и силой воли отсёк все энергетические нити, кроме самой короткой. Она вела к бронзовому браслету с подвеской в виде льва. Отлично. Я мысленно потянулся за другой нитью — ведущую к серебряным древним счётам. По очереди через Грозовую Жемчужину я «подключился» ко всем вещицам Зевса, которые находились в особняке.
Как только я расслабился и открыл глаза, Гермес нетерпеливо спросил:
— Научился управлять ею?
— Скорее, понял принцип, — ответил я и покачал головой. — Неужели у Зевса так мало вещей?
— Что? — Гермес с непониманием нахмурился.
— Я прошерстил всё его имущество в особняке. И это почти все ниточки. Осталось всего шесть энергетических нитей, которые направлены вовне. Неужели у Зевса нет барахла за пределами особняка? Или кто-то его присвоил?
— А, ты об этом? — закатил глаза Гермес. — Я же тебе говорил, он очень трепетно относится к своей собственности. Подозрительность — это у них семейное. Уран, Кронос… Вы, люди, назвали бы их шизофрениками или параноиками. Чего? Мне
— Почему?
— Потому что вам страшно, — Гермес улыбнулся. — Страшно думать, что злым можно быть просто так… без причин.
— Но если бы вам было достаточно этой причины, разве вы бы читали о шизофрениках и параноиках? — спросил я, пристально посмотрев на него.
Гермес усмехнулся и перевёл тему:
— Ты сможешь отследить те шесть ниточек?
— С трудом и не сразу, — я поморщился. — Они едва уловимы. Чтобы поймать хотя бы одну и пройти по ней, придётся потратить очень много энергии. Возможно, потребуется месяц или даже два. Я могу попробовать пройти по самой чёткой… Как минимум, она не исчезает, когда я подключаюсь к ней. Но с остальными придётся подождать.
— Хорошо, — кивнул Гермес. — Давай. Мне любопытно. Я понаблюдаю.
Откровенно говоря, я немного приврал: Грозовая Жемчужина потребляла не особо много энергии. Если бы я поднапрягся и воспользовался запасами кристаллов, то вполне справился бы и за две недели. Однако не в моих интересах торопиться. Богам, как выяснилось, не принципиально отыскать Зевса. Они это делают для галочки — чтобы выслужиться и не навлечь на себя гнев Громовержца. А я хочу воспользоваться ситуацией по максимуму — извлечь всю выгоду, до капельки. Я потяну время и обшарю все высокоранговые Данжи Греции. А там уже… можно и Зевса найти. Я спрятал улыбку и в третий раз активировал Грозовую Жемчужину. Шесть энергетических нитей вплелись в моё магическое ядро — пять из них были прозрачными, подрагивали, то и дело растворялись в воздухе. А вот шестая, светло-жёлтая нитка, уверенно вилась куда-то вправо — прямо сквозь стены.
— Пойдёмте, — я встал, вышел из особняка и направился к лестнице. Сколько мы потратили времени на подъём? Несколько часов? Ну, спуск должен быть легче. Может, за часок и управимся. Я уже шагнул на первую ступеньку, когда позади раздался раздражённый вздох Гермеса. Спустя секунду я обнаружил, что стою у подножия горы.
— Не мог попросить? — упрекнул Гермес.
— Да справился бы, — я пожал плечами, стараясь не рассмеяться.
Фыркнув, Гермес закатил глаза и жестом поторопил меня: мол, пошевеливайся, показывай, куда ведёт артефакт. Я последовал по дороге, которую мне указывала светло-жёлтая нить. Бескрайний зелёный луг оказался весьма небольшим — опять пространственная аномалия. Так что очень скоро мы добрались до скромного домика с соломенной крышей. Позади него стояла кузня, из которой доносился звон металла. Жар оттуда разливался настолько сильный, что мне обожгло лицо, когда я приблизился к домику. Гермес цокнул языком, дёрнул меня за плечо и посоветовал:
— Не суйся к Гефесту. Он не любит незваных гостей. Или нить обрывается в его доме?
— Нет, — я благоразумно отошёл подальше от обители Гефеста. — Сделаем крюк.
Мы пошли дальше и миновали жилища Гестии и Аполлона, прежде чем энергетическая нить действительно закончилась. Ну, если точнее — она скрылась в полукруглой арке усадьбы, возведённой из белоснежного камня. А вот с другой стороны нить уже не выходила — то есть она вела к чему-то, что было скрыто внутри здания.
— Не может быть, — разочарованно скривился Гермес. На его лице было написано, как он сильно жалел о впустую потраченном времени. — Ты сделал что-то не так. Зевс ненавидел это место. Он не желал иметь с ним ничего общего. Гера отстояла этот музей. Назло ему. Но я знаю, что и ей он… не по душе, — Гермес задумчиво уставился в темноту, разлитую за полукруглой аркой. — Отвратительные экспонаты. Кому могло прийти в голову их собирать? Я даже не помню, кто затеял эту глупость. Наверное, Дионис. Обычно он — главный поставщик глупостей.