Повелитель волшебных ключей
Шрифт:
Кот Васька резко захлопнул старинную книгу. Душное облако пыли окутало его, едко щекоча чуткий нос.
О, если б он только что не съел полбанки сгущенного молока, даже вылизав досуха звонкое донышко, если бы не эта сытая тяжесть в животе, он бы превратил в мышей все-все, что он только видит.
Раздался громкий звонок в дверь. Но кот Васька так разволновался, что ничего не слышал.
Звонок повторился.
Кот Васька замер, прислушиваясь и принюхиваясь, шевеля усами.
Он чувствовал знакомый запах, единственный, неповторимый, самый дорогой для него на свете. Кто-то нетерпеливо переступал с ноги на ногу там, за дверью.
Да
И вдруг кот Васька подпрыгнул, наверное, на целых полметра взлетев над полом.
Вовсе незачем ему дожидаться волшебника Алешу, и даже хорошо, просто замечательно, что его нет дома. Потому что теперь он не какой-то там кот Васька, а Великий Волшебник, вооруженный самым главным заклинанием. И он сам поможет бесценному Васе.
Вася Вертушинкин позвонил в третий раз. Звонок был длинный, печальный, даже какой-то безнадежный. Так звонят в последний раз, перед тем как повернуться и уйти.
– Сейчас! Сейчас! – завопил кот Васька и со всех ног понесся в переднюю.
Но как открыть дверь? Эту дрянную дверь, которая осмелилась встать между ним и его пушистым Васей! До замка ему не дотянуться, да, пожалуй, и сил кошачьих не хватит его повернуть.
Нет, да что же это он, честное слово? Растерялся, словно малый котенок. Все же просто, как кипяченое молоко.
Кот Васька лихорадочно зашептал:
Великан или малыш!Ты стоишь или висишь,Ты молчишь или скрипишь,Превращайся сразу в мышь!Произнося эти слова, кот Васька в глубине души еще все-таки не был до конца уверен, что волшебство его послушается. Поэтому он так и остался стоять на задних лапах, взъерошенный, растерянный, потрясенный, прямо перед Васей Вертушинкиным в тот момент, когда дверь бесшумно исчезла, словно провалилась куда-то. А вместо нее по полу суетливо забегал юркий серый мышонок с умопомрачительным тонким хвостом.
Мышонок, как-то по-деревянному стуча лапками, благополучно исчез под шкафом, а Вася Вертушинкин, стоявший прислонившись к двери, от неожиданности пошатнулся и чуть было не упал на кота Ваську.
Глава VI
Чудесное настроение Владимира Владимировича.
И главное:
мы знакомимся с новыми обитателями зоопарка
Директор зоопарка сидел у себя в кабинете и с детским удовольствием посматривал на новый стол и новые белые телефоны.
Он и сам чувствовал себя каким-то новеньким и помолодевшим. Еще бы! Сколько волнений, томительного ожидания, и вот наконец завтра…
Телефоны заливались соловьиными трелями, почти не умолкая.
Звонили из детских садов, школ и даже с меховой фабрики. Не будем скрывать, последний звонок почему-то произвел на Владимира Владимировича самое неприятное впечатление. Он, конечно, отлично понимал, что работники
Владимир Владимирович то и дело снимал телефонную трубку и счастливым, взволнованным голосом говорил:
– Завтра. Завтра. В крайнем случае послезавтра.
Владимир Владимирович облокотился о стол и подпер щеку ладонью. И собственный локоть, и щека, и ладонь – все казалось ему каким-то новеньким.
Но все-таки, все-таки что-то с самого утра мучило, томило Владимира Владимировича, изнутри подтачивая долгожданную радость.
– Ах да, – наконец догадался директор зоопарка. – Кажется, меня огорчил мой друг Алеша, то есть, вернее, я огорчил его, когда он вчера вечером позвонил мне. Возможно, я был с ним чересчур резок, прямолинеен. Радость слишком захлестнула меня. Признаться, я был несколько бестактен. Но ведь, как ни суди, я прав. Сказать по совести: ну что он выбрал себе за профессию? И наш друг милиционер Толик такого же мнения. Помню, когда мы учились в школе, Алешка был первым учеником в классе по физике и математике. Как он блистал на олимпиадах! Он мог стать зоологом, биологом, физиологом. А выбрал себе что-то совершенно непонятное, нечто такое, чему, собственно, даже и не подберешь названия. В наш век покорения космоса – и вдруг какие-то гадания, превращения, заклинания… Утверждает, что без сказок человечество не могло бы существовать. Абсурд! Нелепость! Нет, конечно, я был прав, но вместе с тем я был не вправе его огорчать…
На столе, словно подпрыгнув, весело зазвонил новенький телефон.
– Завтра, завтра. В крайнем случае послезавтра, – уже по привычке сказал Владимир Владимирович.
– Ну ты даешь, Володька! – громко рассмеялся кто-то на другом конце провода. – Даже не спрашиваешь, кто тебе звонит.
Но Владимир Владимирович уже догадался, с кем он разговаривает. Невозможно было не узнать этот бодрый голос, этот жизнерадостный смех. Да, это был его друг, милиционер Анатолий Иванович.
– Толик, милый, как ты кстати, – взмолился директор зоопарка. – Ты, конечно, скажешь, что я сумасшедший. Но я тебя очень прошу, пойдем еще раз сходим посмотрим, все ли там у меня благополучно. Безусловно, я могу сходить и один, но твой опытный взгляд…
– Да что ты, Володька! – снова рассмеялся Анатолий Иванович. – Ну что ты, честное слово! На вверенной мне территории зоопарка все в порядке, иначе и быть не может. Флажки развешены, дорожки подметены, звери на месте.
– Я тебя как друга… – жалобно попросил директор зоопарка. – Понимаешь, когда чего-нибудь так долго ждешь, с таким нетерпением, что только не лезет в голову… Все боюсь, и главное, сам не знаю чего. Вдруг что-нибудь случится, даже не знаю что… Лучше давай лишний раз…
Между тем в клетках зоопарка тоже царило волнение и нетерпеливое ожидание.
Звери ни минуты не могли усидеть спокойно и все, как один, жаловались, что время тянется удивительно медленно.
Больше всех волновался слон Галилей.
Вы, наверно, спросите, почему его так звали?
Не правда ли, не совсем обычное имя для слона? Слон – и вдруг Галилей.
Но все дело в том, что, еще будучи слоненком, обыкновенным лопоухим слоненком, он первым среди слонов твердо и уверенно заявил: «Да! Земля круглая, да к тому же еще и вертится».
Собственно, поэтому его мама-слониха, у которой было простое деревенское имя Толстушка, и назвала его Галилеем.