Повелитель войн Кор
Шрифт:
Он сделал небольшую паузу и продолжил:
— Мы продвигаемся вперед быстрее, чем двигались они, и у нас нет никаких данных о том, где они могли поселиться снова. Возможно, уже следующий звездный перелет за пределы Края выведет нас на один из их действующих форпостов. Но только не на этой планете. Это еще не форпост.
Маннинг все так же пристально смотрел на Маннинга, но это был взгляд, не предвещавший ничего хорошего.
— Ты совершенно уверен в том, что то, что тебе удалось извлечь из головы этой лошадиной морды, действительно правда? — спросил он ровным
Райнасон кивнул.
— Хорнг действительно был напуган, и это действительно так. Я чувствовал это сам. И все остальное было тоже реальным — я видел всю расовую память, и никто не смог бы так все подделать. Если бы вы испытали это…
— Да, мне не пришлось испытать этого, — сердито перебил его Маннинг.
— Но все равно я не верю им. — Он замолчал, затем, пожав плечами, продолжил:
— Но эта затея с прямым контактом действительно представляется наилучшим путем держать их под контролем. Мне бы хотелось, чтобы ты, Ли, поплотнее занялся этим и выведал для нас, что думают эти лошади. Не позволяй этому Хорнгу снова вывести тебя из интересующих нас блоков памяти. Если он попытается что-то скрыть, влезь туда и выясни, что там. И, Бога ради, не доверяй ему. Если эти создания действительно Пришельцы, они вполне могут нас дурачить.
Маннинг прервал свою тираду и задумался. Затем, глядя Райнасону прямо в глаза, добавил:
— И будь осторожен, Ли. Я на тебя рассчитываю.
Райнасон проигнорировал его взгляд, которому тот попытался придать по-отечески добрый вид, и повернулся к Маре.
— Попробуем завтра снова, — сказал он. — Сделай после обеда заявку на телепатер; и обеспечь, чтобы мы смогли заняться этим сразу же завтра утром. Через час после того, как мы выйдем отсюда, я зайду к тебе.
Она посмотрела на него с удивление во взгляде:
— Зайдешь? Зачем?
— Вчера я сам сделал заявку. Вино из сектора II, урожая восемьдесят шестого года. И мне нужен кто-то, с кем бы я мог его опробовать.
Она улыбнулась:
— Идет.
Маннинг заканчивал собрание:
— …Карл, обязательно занеси мне к вечеру доклад о ремеслах Пришельцев. Следующее: я раздам каждому из вас все доклады, которые сделали другие члены группы; внимательно изучите их и посмотрите, не было ли чего-то упущено при первом ознакомлении. Возможно, нам удастся обнаружить еще кое-что, что ускользнуло от внимания. Изучите их тщательно — все отчеты как один составлены небрежно. Вы все стремитесь избавиться от них побыстрее.
Райнасон поднялся вместе со всеми, усмехаясь про себя при воспоминании о том, как Маннинг сам торопил всех с представлением ему докладов. Да, в этом заключалось одно из достоинств быть начальником — списывать собственные ошибки на подчиненных. Он направился к двери.
— Ли! Задержись на минутку. Мне нужно поговорить с тобой с глазу на глаз.
Райнасон сел, и когда все остальные ушли, Маннинг примостился напротив него. Он медленно вытащил сигарету и закурил.
— Моя последняя пачка. Извини, не могу предложить тебе сигарету — следующий рейс не скоро, а я привык именно к этому сорту. Знаю, что сейчас их изготавливают таким образом, чтобы они не формировали привыкание, но я из тех людей, которые обладают многими недостатками.
Райнасон пожал плечами, ожидая, когда Маннинг начнет разговор по сути дела.
— Я полагаю, что такие привычки делают меня человеком более широких взглядов в отношении того, что делают мои подчиненные, — продолжал Маннинг. — Представь — как я могу возражать против курения или спиртного, если сам употребляю?
— Я рад, что у вас такие взгляды, — сухо ответил Райнасон. — Но зачем вы просили меня остаться?
Маннинг медленно выпустил струю дыма, наблюдая за ней прищуренными глазами.
— Знаешь, Ли, хотя я и смотрю сквозь пальцы на некоторые вещи, я все же стараюсь не спускать с тебя глаз. Когда на тебя возложены обязанности руководителя, то невольно чувствуешь себя ответственным за каждого подчиненного. — Он хохотнул, коротко и немного неестественно. — Нельзя, конечно, сказать, что я альтруист в полном смысле этого слова — ты ведь меня знаешь, Ли. Но когда ты облечен властью, то должен быть готовым к тому, чтобы взять на себя ответственность. Ты согласен со мной?
— Вы должны отстаивать свою собственную репутацию перед Управлением Сектора, — ответил Райнасон.
— Да, конечно. Конечно, в таких ситуациях начинаешь со временем мыслить… как бы это сказать… с отцовских позиций по отношению к своим подчиненным — так наверное будет правильно, хотя мне никогда раньше, во внутренних мирах, не приходилось играть роль добренького папаши. Но я имею в виду, что это… это имеет место в данном случае, во всяком случае я так чувствую. Я начинаю беспокоиться за тебя, Ли.
Райнасон начал догадываться, о чем сейчас пойдет речь. Он глубже уселся в кресле и спросил:
— Почему?
Маннинг нахмурился, пытаясь придать выражению лица участливую озабоченность.
— В последнее время я частенько вижу тебя с Марой. Похоже, ты серьезно увлекся ею.
— Мара — это один из тех ваших недостатков, о которых вы мне только что говорили, Маннинг? — спокойно спросил Райнасон. — Не хотите ли вы предостеречь меня, чтобы я держался подальше от нее?
Маннинг покачал головой, давая этим понять, что он отрицает такое толкование своих слов:
— Нет, Ли, не совсем так. Она не такого сорта женщина. Так я считаю.
Я вижу, как ты смотришь на нее, и, поверь моему опыту, ты на неверном пути. Когда ты здесь, на Краю, то тебе не нужна жена.
— То, что мне здесь необходимо, солидный недостаток, — так вы считаете, да?
Маннинг подался вперед.
— Вот это, пожалуй, ближе к делу. Да, приблизительно так. Ли, у тебя появилась в последнее время какая-то внутренняя напряженность из-за этой работы; не думай, что я не замечаю этого. Телепатический контакт с этой лошадью не ладится, судя по тому, что ты мне рассказывал. Я думаю, тебе следовало бы вечерком расслабиться, хорошенько напиться и послать все к чертям. И прихвати с собой одну из городских женщин, они всегда под рукой.