Повелители Марса
Шрифт:
— Нужно предупредить сборщики, — сказала Линья. — Пока Гипатия не вернулась к более нестабильной фазе.
— Пожалуйста, ты думаешь я уже не сделал это?
Прежде чем Линья успела ответить, расположенные в нижней части когтистых ног «Пса войны» гироскопы зафиксировали приближение сейсмических волн. Величина поступавшей энергии оказалась гораздо больше, чем она видела прежде, и они находились прямо в эпицентре.
— Принцепс! — закричала она, но было уже слишком поздно, когда вся мощь землетрясения проревела из глубин планеты. Ближайшие здания разлетелись в буре расколотых камней
Миллионы тонн камней рухнули ревущей лавиной разрушенной породы, когда задрожала вся долина. Пыль взметнулась из расщелин, которые протянулись по всему городу, как трещины по льду замёрзшего озера, и твёрдая на вид скала рвалась с лёгкость пергамента. «Амарок» пошатнулся, как смертельно раненый зверь, когда земля задрожала и разошлась. Появились пузыри извергавшейся магмы, омывая разрушенный город адским красным сиянием.
Панели стабилизаторов Линьи зазвенели предупреждениями, когда их допуски превысили во много раз, заполнив отсеки титана светом аварийных ламп. Даже в изолированных нижних частях бога-машины шум казался оглушительным. Линья боролась, пытаясь сохранить устойчивость титана, когда Винтрас на ходу развернул «Амарока». Скала под военной машиной треснула и раскололась, из расселин ударили гейзеры.
Линья схватилась за поручень над головой, когда «Амарок» наклонился далеко от центра тяжести.
Она закричала, поняв, что титан сейчас упадёт.
Винтрас согнул правое колено «Амарока» и направил руку с мега-болтером вниз. Ураган снарядов взорвал землю в упор. Отдача была свирепой, и с отключёнными компенсаторами её оказалось достаточно.
Невероятно, но титан сумел устоять, и, сделав с полдюжины покачивавшихся неустойчивых шагов, сумел полностью восстановить равновесие. Линья была поражена. Она уже изменила мнение о Винтрасе, как о высоко квалифицированном принцепсе, но теперь она поняла, что он был исключительно квалифицирован.
Но в этот момент земля под титаном разверзлась.
Даже исключительно квалифицированный принцепс не мог помешать ноге погрузиться в расселину пузырящейся магмы.
— Это — ошибка, Ави, — сказал Хоук, быстро обходя препятствие, чтобы идти в ногу с Авреемом по арочным проходам «Сперанцы». — Серьёзно. Подумай об этом — тебя разыскивают, мой друг. Высунуть голову из окопа — отличный способ поймать пулю. Я всю жизнь только и делаю, что не высовываюсь, и это — лучший способ действия, поверь мне.
— Спаси меня Омниссия, но на этот раз я полностью согласен с крепостным Хоуком, — произнёс Тота Мю-32. — Это — не мудро.
Авреем посмотрел на Хоука, ярость в его сердце превратилась в медленно горящий огонь, питаемый постепенно возрастающим количеством поступавшего кислорода. Он сжал кулаки, и за его спиной Расселас Х-42 обнажил металлические зубы.
— Разве не ты сказал: «Однажды я заставлю ублюдка поволноваться»?
— Может и я, не помню, но ты не хочешь слушать меня, Ави, — возмутился Хоук. — Я просто говорю, но ничего не делаю. Ты же — один из тех опасных типов, которые делают, что говорят.
Койн и Исмаил догнали их,
— Борода Тора, ты должен послушать его, Авреем, — сказал Койн. — Ты прикончишь всех нас.
— Если боишься, Ванн, возвращайся, — ответил Авреем. — Ты не обязан идти со мной. Я предпочёл бы иметь за спиной человека, кому не плевать, чем, того, кто дрожит за свою шкуру.
Лицо Койна вытянулось, но у Авреема не было настроения для извинений.
— Это — несправедливо, Авреем, — сказал Койн. — Разве я не всегда был рядом с самого первого шага?
— Верно, — согласился Авреем, — но чего стоит твоя поддержка, если это всего лишь меньшее из двух зол? Мы сделаем это и сделаем сейчас. Пришла пора Механикус понять, что мы не просто числа или ресурсы. Мы — люди, и мы не позволим себя убивать, потому что их это устраивает.
С тех пор как Исмаил заставил его душу ощутить боль сервиторов и крепостных «Сперанцы», Авреем понял, что не сможет закрывать глаза, не чувствуя тошнотворный ужас от страданий по всему флоту Котова. Он почувствовал смерти в подфюзеляжных жилых отсеках, когда отключили энергию целостных полей. Он плакал, когда и так уже повреждённые бронированные листы обшивки уступили, и целую палубу выбросило в космос.
Две тысячи триста семь мужчин, женщин и рождённых в космосе детей погибли, не говоря уже о трёхстах одиннадцати сервиторах, которые моментально замёрзли или потеряли органические компоненты.
Он больше не мог терпеть — и с помощью Исмаила — собирался показать Адептус Механикус, что с них хватит. Отключив успокаивающий шлем аркофлагелланта, он покинул убежище по маршруту, который так и не смог запомнить. С Расселассом Х-42 и Исмаилом он направился в ту часть «Сперанцы», где провёл немалое время не крепостным Механикус, как он раньше считал, а рабом.
Тота Мю-32 решил зайти с другой стороны.
— Вы — Избранный Машиной, крепостной Локк, — произнёс он, схватив руку Авреема. — Вы — особенный и не можете так рисковать собой. Вы слишком ценны, чтобы погибнуть из-за акта эмоциональной злости.
— Если я особенный, то должен заслужить этот дар, — ответил Авреем. — Если я — Избранный Машиной, то обязан как-то распорядиться этой властью, так? В конце концов, какой смысл быть кем-то важным, но не использовать власть, чтобы сделать жизнь людей лучше?
— Механикус убьют вас, — сказал Тота Мю-32.
Авреем ткнул большим пальцем за плечо и сказал. — Хотел бы я увидеть, как они попробуют это сделать, когда со мной аркофлагеллант. Я использую его, если потребуется, не сомневайтесь.
— Х-42 — мощное оружие, — согласился Тота Мю-32. — Но он смертен, как и все мы. Пуля в голову убьёт его, также как и любого из нас. Пожалуйста, передумайте, я прошу вас.
— Нет, — ответил Авреем. — Уже слишком поздно.
Ноги безошибочно привели его в пищеблок-86, на место предыдущей непреднамеренной расправы с крепостными, и Авреем улыбнулся, увидев, что идеально выбрал время. Одна смена из тысяч людей как раз заканчивала доедать питательную пасту, а другая ожидала у противоположного входа, пожирая голодными глазами предоставленные Механикус помои.