Повелители теней
Шрифт:
— Давай остановимся здесь, — обратилась она к Джилли.
Побелевший от всего перенесенного ужаса торговец кивнул и вынул меч, глядя на приближающуюся первую волну тварей… проходящую мимо них.
— Но как?.. — Джилли был поражен.
Сувьель недоверчиво глядела на мелькавшие мимо нее темные тени, потом посмотрела на Керен и Хайдара, отбивающих волну за волной. Потом маг засмеялся, поднял над головой сжатые кулаки и метнул в ближайших к нему зверей пламя. Вспыхнуло багровым, повалил дым, раздались визги и вой. Когда дым рассеялся, Сувьель увидела валяющиеся на земле, почему-то бескровные, останки животных.
Он распух, одежда треснула по швам, плечи раздвинулись, руки начали удлиняться, а голова расти, приобретая змеиные очертания. Мускулы заходили булыжниками под кожей, покрытой черно-зелеными узорами. Руки стали огромными и могучими, на пальцах появились короткие острые когти. За плечами возникла пара жутких перепончатых крыльев, покрытый чешуей хвост мотался из стороны в сторону.
Сувьель тут же узнала его.
— Порождение Демона! — прошептала она в ужасе.
Чудовище повернуло голову и пристально посмотрело на нее золотистыми глазами.
— Приятно, когда тебя узнают, — произнес он глубоким звучным голосом.
— Зачем ты здесь? — гневно закричала Сувьель. — Кто тебя позвал?
— А вот отсутствие уважения уже неприятно. — Одно из темных существ приблизилось к нему, но он отшвырнул его взмахом крыла. — Знай ты, насекомое, я Орграальшенот, Принц Израгантира, я пришел мстить! — Порождение Демона уставилось на Сувьель. — И я получу то, что ты ищешь, женщина! Я думал, что вы все можете быть полезны мне. — Он посмотрел на Керен, безвольно повисшую в его руке. — Но при тщательном размышлении понял, что этой одной мне будет достаточно.
Несколько темных созданий двинулись в его сторону и тут же обратились в ошметки плоти.
— Значит, ты убьешь нас, — спокойно произнесла Сувьель.
Мрачная ухмылка исказила нечеловеческое лицо.
— Да нет, есть другой способ. — Он задрал голову к теряющимся во мгле утесам. — Но то, что я поместил вас сюда, привлекло чужое ненужное внимание, так что позвольте удалить вас обоих из этого места. — Он посмотрел на Джилли. — Сначала ты. Приятного путешествия!
— Нет, погоди… — начал Джилли.
Его лошадь лишилась всадника. Сувьель проглотила комок в горле, вытерла вспотевшие руки о край плаща и повернулась лицом к демоническому принцу. Керен по-прежнему пыталась освободиться от сжимающей ее руки, и сердце Сувьель упало. «Во имя Матери! — подумала она. — Я всех погубила!»
Гнусная усмешка монстра сделалась шире.
— Я точно знаю, куда тебя отправить.
И она внезапно оказалась во тьме. Несколько долгих мучительных секунд Сувьель боялась, что ослепла, потом зрение начало возвращаться. Была ночь, она оказалась в лесу, сидела на куче мокрых листьев под густыми кронами деревьев, не пропускавшими звездного света. Она встала, стряхивая гниющие листья с платья, и попробовала понять, где оказалась. Потом зарыдала, спрятав лицо в ладонях, до нее начал доходить весь ужас происшествия.
Сувьель судорожно вдохнула, на миг задержала дыхание, потом выдохнула. Ей необходимо взять себя в руки, иначе все действительно станет плохо. Она привалилась к поросшему мхом стволу, позволяя звукам леса успокоить свои мысли. Потом Сувьель снова услышала свое дыхание и замерла в напряжении. До нее донеслись голоса.
Сувьель осторожно двинулась на звук. Несколько раз поскальзывалась и падала, но продолжала двигаться на появившийся за деревьями свет. Она увидела на поляне костер и сидевшие рядом с ним человеческие фигуры. Из осторожности Сувьель затаилась за деревьями и начала рассматривать их. Все были мужчины, за исключением одной, более хрупкой, фигурки со светлыми короткими волосами. Сувьель видела только профиль женщины, которая сидела глядя на клинок, лежавший у нее на коленях, и время от времени она проводила по нему точильным камнем…
Узнав это привычное движение, Сувьель облегченно выдохнула. Дрожа от радости, она бросилась через кусты на поляну.
Кто-то схватил ее и сбил с ног. Падая, она больно ударилась рукой.
— Кто это?
— Я шел за ней, шпионка, наверное.
— Прошу вас… — выдохнула она. — Керен! Это же я… Сувьель.
Грубые руки схватили ее и перевернули на спину. Вокруг нее кольцом стояли мужчины, на их лицах было написано подозрение. Потом подошел кто-то еще, Керен…
Не Керен! Она смотрела на Сувьель, узнавая, на ее лице заиграла плотоядная улыбка.
— Ты! — прошептала Сувьель.
Созданное Бернаком зеркальное дитя…
Нерек остановилась рядом с ней и произнесла:
— Начало положено.
Все исчезло в один миг, Джилли Кордейлю показалось, что воздух полностью вышел из его легких. На один мрачный пугающий миг.
Потом появился свет. Джилли катился по крутому склону, вместе с ним неслись куски сухой земли и булыжники, за которые он пытался схватиться, чтобы хоть немного замедлить свое движение. Бесполезно. Он остановился у подножия холма, со ртом, полным земли, в разодранной и испачканной одежде, потрясенный происшедшим. Ругаясь и выплевывая осколки камней, Джилли попытался встать на непослушные ноги. Он находился на дне пересохшего русла.
Нужно было найти Керен и Сувьель. Торговец понятия не имел, куда теперь двигаться, но это чудовище не могло забросить их далеко. Надежда еще была.
Негромкий ритмичный звук привлек его внимание, звук становился громче, и Джилли узнал топот копыт.
«Всадники, — подумал он. — Может, дружески настроенные, но в последнее время мне что-то не очень везет…»
Несколько всадников выскочили из-за поворота, все они радостно завопили, заметив его.
Могонцы! Джилли бросил на них лишь один короткий взгляд и начал карабкаться назад, туда, откуда он прикатился. Но смог подняться лишь на несколько метров, после чего снова съехал в облаке пыли.
Всадники были уже близко. Он чувствовал, как дрожит под копытами земля, и пытался подняться, глядя на их усмехающиеся физиономии.
Но тут, словно ниоткуда, вдруг возник тощий седой человек, завернутый в шкуры. Он перегородил всадникам путь и с криком выбросил вверх руки. Лошади в страхе шарахнулись назад. Многие встали на дыбы, несколько всадников свалились, некоторые потеряли стремена или поводья. Человек продолжал стоять на своем месте, как будто его не касалась произведенная им суматоха.