Повелители волков
Шрифт:
Послы заехали в ворота, их встретили старейшины, произошел обмен приветствиями, и двух предводителей меланхленов повели в общинную пристройку к дому Иданфирса. А воинам предоставили возможность накормить и напоить коней и пригласили к столу. Конечно, он не отличался богатством и разнообразием блюд (не то, что у царя), да и столом его нельзя было назвать — всего лишь несколько ковриков, расстеленных прямо на земле, но радушие скифов и вино ольвиополитов, настоянное на вяленом винограде, которым потчевали меланхленов, растопили ледок отчужденности, и вскоре
Тем временем в общинном помещении бушевали страсти. Царь меланхленов и его главный военачальник были последними из тех правителей, кого Иданфирс пригласил на Большой совет вождей Великой Скифии. Тема была одна — отпор нашествию тьмы, неисчислимому воинству царя персов Дария. В совете приняли участие цари и вожди агафирсов, невров, андрофагов, меланхленов, гелонов, будинов, тавров и савроматов. Кроме них были и цари-басилеи Скопасис и Таксакис. Скопасис правил объединением кочевых скифских племен, которые жили на берегах Меотиды, по соседству с савроматами. Таксакис представлял многолюдное племя оседлых скифов, проживавших в средней части Данаприса и его верховьях.
— Если бы вы, не причинив персам зла и не начав войну против них первыми, стали просить нас том, о чем сейчас просите, то нам было бы ясно, что ваши речи справедливы, и мы в таком случае действовали бы с вами заодно. — Царь агафирсов, высокий старик с длинной седой бородой, смотрел на Иданфирса угрюмо и неприязненно.
Иданфирс предполагал, почему старец так непреклонен. Войскам скифов, которые шли на помощь массагетам в войне против царя персов Кира, приходилось пробиваться через земли агафирсов с боями. Что конечно же не могло не оставить в душе царя агафирсов, который хорошо помнил то время, неприятный осадок, почти вражду. Тем не менее на призыв поучаствовать в Большом совете он откликнулся, а значит, существует надежда, пусть и слабая, привлечь его на свою сторону.
К сожалению, Иданфирс не знал, что незадолго до Большого совета к царю агафирсов пожаловали послы Дария, которые посулили ему большие милости, если он не поведет свое войско на помощь скифам. Они привезли ценные дары, но с одним условием — чтобы царь съездил на совет, а затем сообщил персам о том, что там происходило. Миссия эта была неприятна старцу, но уж больно сладкоголосо пели персидские послы, да и мешок золотых дариков вместе с ценной серебряной посудой не лишним оказался в его хозяйстве…
— Тебе ли не знать, что войны были, есть и будут всегда, — с легким упреком сказал Иданфирс. — Но после них обязательно наступает мир. Будь все по-иному, всеобщая вражда уже давно уничтожила бы все племена. Однако мы живем, трудимся, торгуем… да и воюем. Иногда из-за сущего пустяка. Но сейчас не время вспоминать былые обиды. Беда, которая вскоре придет на наши земли, затронет каждого из нас.
— Вторгнувшись в Персию без нашего участия, вы господствовали там столько времени, сколько позволили вам боги, — молвил вождь племени андрофагов, худой, как щепка муж с жадными глазами; он с желчной завистью рассматривал убранство общинного зала,
Андрофаги жили в верховьях Данаприса и отличались бедностью и жестокостью по отношению к пленникам. Племя было многочисленным, но крайне диким в отличие от скифов, которые постоянно контактировали с греками, обладающими высокой культурой.
Таксакис побелел от злости и хотел было резко ответить вождю андрофагов, но Скопасис, более умудренный в дипломатии, придержал его порыв, слегка ткнув кулаком под бок и шепнув пару слов; негоже было высказываться басилеям, когда говорил царь всех скифов Иданфирс.
— Зачем ворошить прошлое? — Иданфирс едва сдержал презрение; в свое время андрофагов приглашали принять участие в походе на персов, но те отказались, туманно сославшись на обстоятельства; что они собой представляли, никто до сих пор так и не выяснил. — Лучше поговорим о будущем. А оно незавидное. Персы вытопчут ваши поля, угонят наши табуны, а тех, кого не убьют, продадут в рабство. Ты хочешь такой судьбы своему народу?
— Если Дарий вторгнется в нашу страну и положит начало несправедливости, тогда мы и поднимемся, — заявил царь меланхленов. — Пока мой народ этого не увидит, наши войска не пойдут сражаться против персов.
— Боюсь, когда это случится, вам будет не до сражений! — резко ответил Иданфирс, на мгновение потеряв самообладание. — Вы будете убегать словно зайцы, и вас станут бить на выбор, как на облавной охоте.
— Это мы еще посмотрим! — огрызнулся царь меланхленов.
— Конечно, посмотрите. Но тогда будет поздно что-либо предпринимать.
— Мы думаем, что персы идут не на нас, а на тех, кто были виновниками несправедливости. Вы с ними воевали, вам и ответ держать, — дерзко заявил вождь племени тавров.
— Это слова не воина, а труса! — горячо воскликнул молодой царь савроматов. — Надеешься отсидеться в горах? Пока другие будут за вас кровь проливать, вы будете сидеть в норах. Позор!
— Ты назвал меня трусом?! — Царь тавров побледнел от ярости и схватился за меч. — Ты за это ответишь!
— Конечно, отвечу… — Царь савроматов презрительно ухмыльнулся. — В любое удобное для тебя время.
— Тихо! — возвысил голос Иданфирс. — Мы собрались здесь не ссориться, а мирно решать общее дело! Успокойтесь.
Савромат и тавр обменялись взглядами, в которых светилась ярость, и отвернулись друг от друга. Иданфирс обладал большим авторитетом среди племен Великой Скифии, его уважали и побаивались, поэтому ослушаться царя скифов не решился даже независимый и чересчур самоуверенный царь тавров.
— Мы тоже не примем участия в общем походе, — категорически заявил вождь невров. — Но не потому, что порицаем скифов за их неумные действия по отношению к грозной Персии. Просто наши боги запретили нам воевать против царя Дария.