Повелительница бурь

Гилганнон Мэри

– Нет! – в один голос воскликнули Аеддан и Бреака.

– Да, – пророкотал от двери низкий голос.

Фиона оглянулась: стоявший у входа в сарай гигант гневно глядел на нее.

– Я выбрал наказание, достойное женщины, которая не хочет знать своего места, и отсылаю тебя на небеса вместе со старым ярлом в качестве его рабыни и наложницы.

Услышав приговор, Бреака ахнула, а Фионе показалось, что она вот-вот задохнется.

– Согласно нашим обычаям, мы должны отправить великого правителя в иной мир в самой лучшей одежде, при оружии, в украшениях и со всем, что он любил при жизни: вот почему я хочу дать Кнорри в спутницы женщину, которая придется ему по вкусу. Этой женщиной будешь ты, Фиона. Ярл и при жизни был неравнодушен к тебе, теперь ты будешь сопровождать его в царство мертвых.

Несмотря на весь ужас своего положения, Фиона едва не рассмеялась – столько злой иронии было в решении Сигурда. Когда-то она испугалась того, что Кнорри захочет сделать ее своей наложницей; теперь же новый ярл соединял ее со старым викингом в смерти, и их супружеским ложем должен был стать погребальный костер.

– Вы не сделаете этого! – Бреака бросилась к Сигурду и упала перед ним на колени. – Умоляю вас, не убивайте Фиону – она не совершила ничего, что бы заслуживало смерти!

Сигурд презрительно взглянул на юную рабыню.

– Ты забыла, девчонка, с кем разговариваешь! Я – ярл, и вправе поступать, как сочту нужным. А что до справедливости моего приговора, то для молодой женщины это большая честь – служить великому воину после его смерти, и я оказываю эту честь тебе, Фиона из Дунсхеана.

Теперь глаза Сигурда смотрели на нее сурово и печально.

Фиона глубоко вздохнула. Она должна сражаться за свою жизнь, и для этого у нее оставалось одно-единственное оружие. До сих пор она боялась упоминать о Даге, но больше ей нечего было терять.

– Едва ли ты подумал, что на это скажет твой брат, – решительно произнесла она. – Ты не боишься, что потеряешь его, если убьешь меня?

На щеках Сигурда заиграли желваки.

– Что ж, сначала он, может быть, и погорюет немного, но потом сам будет мне благодарен. В определенном смысле это большая честь и для него тоже.

– Не лги! – бросила ему Фиона. – Даг любит меня и будет оплакивать мою смерть!

Сигурд покачал головой.

– Он придет в себя и снова станет настоящим викингом – гордым и храбрым воином, который никогда не позволит чужестранке управлять собой.

Фиона почувствовала, что вот-вот потеряет сознание. Все же усилием воли она заставила себя твердо взглянуть в холодные глаза Сигурда.

– Твой брат не собирается присутствовать на похоронах своего дяди?

– Мой посланец не смог найти его, – прозвучал бесстрастный ответ.

Фиона уже знала правду; на этот раз Сигурд не лукавил и не пытался насладиться ее страданиями. Ей оставалось только смириться с ужасной правдой: Даг не вернется к тому времени, когда он еще мог бы спасти ее.

Коротко кивнув, Сигурд повернулся и вышел. Фиона молча последовала за ним. Когда она откинула полог, ее встретил каменно – неподвижный взгляд одного из воинов Сигурда – по имени Кальф.

– Ты не выйдешь отсюда вплоть до того дня, когда старый ярл отправится в свое последнее путешествие, – хрипло произнес он.

Затрепетав, Фиона повернулась и снова вошла в сарай, где Бреака, взяв подругу за руку, подвела ее к очагу и усадила на стул.

– Не грусти, мы обязательно что-нибудь придумаем, – попыталась она ободрить Фиону. – Даг получит известие, вернется и спасет тебя, я в этом уверена.

В ответ Фиона только покачала головой.

– Посланник вернулся, а нового не будет. К тому времени, когда Даг появится здесь, от меня останется только горстка пепла.

Глава 29

– Сейчас тело ярла покоится во временной могиле, вместе с едой, питьем и оружием. – Сообщив эту новость, Бреака вздохнула. – Когда погребальный костер будет готов, его облачат в лучшие одежды и положат в шатер на корабле.

– А я? – спросила Фиона. – Что они сделают со мной?

Губы Бреаки задрожали.

– Тебя принесут на корабль и поместят в шатер рядом с телом Кнорри. Потом начнется погребальная тризна. Воины будут поднимать тосты в память о Кнорри, а скальд – воспевать его храбрость. – Она запнулась, потом через силу продолжила: – Перед тем как поджечь костер, самые близкие друзья Кнорри поднимутся на корабль и возлягут с тобой…

– Возлягут со мной? Ты хочешь сказать…

Бреака кивнула.

– В честь Кнорри. Каждый из них, после того как возляжет с тобой, будет просить тебя передать его почтение мертвому ярлу. «Скажи своему господину, что я сделал это только из любви к нему» – так они будут говорить.

Увидев побледневшее лицо Фионы, Бреака поспешила добавить:

– К этому времени тебя посетит знахарка, и ты перестанешь понимать, что происходит. Говорят, это не больно, ты будешь испытывать только чувство покоя и даже счастья.

– А эта знахарка – кто она? – спросила Фиона, решив про себя, что, если ей станут известны все подробности погребального обряда викингов, то, возможно, она сумеет найти какую-то лазейку для побега.

– Сигурд послал за одной старой женщиной из поселения Отара. Во время погребения ей поручат играть роль «ангела смерти»: именно она будет смотреть за тем, чтобы все соверши лось как положено.

Фиону передернуло.

– Ты хочешь сказать, что меня убьют перед тем, как зажгут костер?

Бреака кивнула.

– Тебе перетянут горло веревкой и задушат, а вдобавок нанесут удар кинжалом.

Несмотря на свою решимость оставаться холодной и бесстрастной, Фиона содрогнулась. Почитатели древних богов Ирландии тоже когда-то совершали подобные церемонии, но теперь большинство ее соотечественников стали христианами, и поэтому погребальные обычаи викингов представлялись ей просто варварскими. Всего ненавистней ей была мысль о том, что воины Кнорри должны будут взять ее. Она могла представить себе такое только в кошмарных сновидениях; теперь, если Сигурд не отступит от обряда, это станет ее судьбой.