Повелительница драконов
Шрифт:
— Не беспокойся, Талли. Ты не слепая. Просто здесь так темно.
Голос раздался возле ее левого уха, и после короткого раздумья она узнала и его. Он принадлежал Карану. Но что-то с ее головой было не в порядке. Пытаясь сосредоточиться, она почувствовала, что ей трудно вспоминать. Не невозможно, но очень трудно. Ей не удалось вспомнить соответствующее голосу и имени Карана лицо. Когда она попыталась сделать это, увидела только пламя.
— Каран?.. — пробормотала она.
Ее собственный голос звучал незнакомо,
— Каран? — повторила она. — Ты тоже здесь?
— Каран здесь, — ответил Каран. — И твой вага тоже.
— Хрхон! Ты не ранен?
— Ничегох страшногох, — просипел вага. — Толькох парах царапинх.
— Хорошо. — Талли ощутила несказанное облегчение. Потом ей вспомнилось, что говорил Каран. — Ты можешь читать мысли? — спросила она.
Каран тихо засмеялся.
— Нет. Но другие тоже задали Карану такой же вопрос, когда очнулись. И даже он сам, когда был здесь первый раз. Не беспокойся. Через час взойдет солнце. Тогда все увидишь.
Талли застонала. Вкус крови во рту усилился. Она осторожно нащупала кончиком языка источник кровотечения и ощутила внезапную колющую боль. Один из коренных зубов отсутствовал. Ее лицо на ощупь было опухшим.
— Что случилось? — пробормотала она. Чернота над ней начала кружиться. Ей стало дурно. — Где остальные? Где, черт возьми, мы находимся?
— Случилось то, что предсказал Каран, — ответил Каран. — Планер был слишком тяжелым. Он разбился, и Каран ничего не смог поделать. — Он вздохнул. Но Талли показалось, что он рассмеялся. — А ты там, куда Каран должен был тебя привести. В пропасти. Ты об этом еще пожалеешь, — добавил он.
Последнюю фразу Талли пропустила мимо ушей. Очень осторожно она повернулась в том направлении, откуда звучал его голос, кончиками пальцев ощупала почву и ощутила нечто пружинящее, влажное и теплое. По какой-то причине, которую Талли не могла выразить словами, это нечто было неприятным на ощупь. Оно было мягким и ворсистым, будто спина гигантского паука. На этот раз Талли, попытавшись подняться, смогла принять положение полусидя. Было очень тепло. В воздухе пахло… странно. Лесом, жизнью и еще чем-то, чего она не знала. Но что бы это ни было, оно внушало ей страх.
— Дракон, — пробормотала она. — Что с ним?
Каран не ответил. Этого и не требовалось, так как ее вопрос, в сущности, был излишним. Все видели, как он разбился.
— Почему так темно? — раздраженно спросила она.
Где-то в темноте, слева от нее, пошевелился Каран. Она не могла его видеть, но по звукам определила, что он, как и она, сел и поднял руку, чтобы на ощупь изучить окружающее пространство. Звуки были настолько четкими, что на мгновение ей показалось, будто она видит Карана.
— Ты в пропасти, — сказал он, как будто этого ответа было достаточно. — Планер пробил верхний ярус леса и упал. Каран боится, что очень глубоко. — Талли уловила ужас в его голосе. — Может быть, до самого дна.
— Но я же хотела сюда, не так ли? — спросила она.
— Нет, — ответил Каран. — Сюдаты не хотела. Но Каран не знает, так ли это на самом деле. Его беспокоит темнота.
— А почему?
Талли попыталась пошевелиться. Почва под ней сразу же задрожала сильнее. Талли снова застыла.
— Ты не должна говорить, — серьезно сказал Каран. — В пропасти есть обитатели, у которых хорошие глаза, но плохой слух. И такие, у которых плохие глаза, но острый слух. Удар планера разогнал все живое, но ненадолго.
— А другие? — спросила Талли, сознательно игнорируя предупреждение Карана. — Что с ними?
— Веллер мертв, — ответил Каран. В его голосе не было ни малейшего следа сочувствия. — И Каран, и ты, и Ангелла умрут. У ваги, возможно, есть шанс. Он сильный.
— Мертв? — пробормотала Талли. — Веллер — и мертв? — Но это невозможно! Она слышала его голос!
— Он наверняка умер, — ответил Каран. — Его выбросило из планера при ударе. Тебе, Ангелле, и ваге, да и самому Карану повезло, а он выпал наружу. Если он не погиб при падении, то умрет до наступления рассвета.
— Так ты не видел, как он умер? — уточнила Талли.
Она ощутила странное облегчение. Вероятно, это было по-детски, но, пока она не видела труп Веллера собственными глазами, она могла внушить себе, что он еще жив. Талли вдруг почувствовала, что любила Веллера больше, чем думала до сих пор.
— Нет, — ответил Каран. — Но ты можешь верить словам Карана: пропасть убьет всякого, кто проникнет в нее слишком глубоко. Нас тоже.
— Если этот парень сейчас же не прекратит болтать о смерти, я помогу этой проклятой пропасти, — вмешался голос из темноты.
Талли подняла глаза и попыталась определить направление, откуда прозвучал голос Ангеллы. У нее не получилось. Странная, поглощающая звуки местность делала почти невозможным определиться в пространстве.
— Ангелла? — позвала Талли.
Ответом ей был издевательский смех.
— Кто же еще? Или ты гостей ждешь?
— Вы должны молчать, — еще раз сказал Каран. — Не следует говорить здесь слишком много.
— Ах, заткнись! — грубо оборвала его Ангелла. — Расскажи нам лучше, где это мы.
Талли все еще не могла точно определить, откуда раздавался голос, но вдруг он стал звучать намного ближе. Потом Талли ощутила возле себя чье-то присутствие. «Удивительно, — подумала она, — как быстро приспосабливаются к ситуации органы чувств».