Повелительница интерьеров и генералов
Шрифт:
Я ей явно совсем не понравилась по неизвестной мне пока причине.
— Я хочу получить гарантии безопасности для себя и детей. Полную над ними опеку, возвращение имущества, признание меня полноценной магически одаренной гражданкой Велиссии и отказ от фамилий Лианор и Иниго. Я — Морозова и возглавлять клан Лианор не стану. А вот моя дочь Софи это сможет, когда подрастёт и я передам ей кольцо.
Король опять что-то тихо сказал Доминге, и тот прикрыл глаза. Я быстро спряла руну «услышать» и толкнула к ним. Вовремя!
— Да, я знал, что она правзам, и скрывал это, — донеслись
— Это измена, — процедил король, — я больше не могу тебе доверять.
— Я действовал в интересах Велиссии. Ты сам говорил, что стране нужна сильная пряха. Вот она.
— Неважно, генерал. Вы давали присягу соблюдать закон и клялись в верности короне, однако нарушили и то, и другое, — холодно парировал Бартеломью, перейдя на официальный тон.
Мамочки! Я что, подставила Домингу? Ох. Надо срочно исправлять.
— Ваше величество, суть пряхи — созидание. Я прошу вас во благо процветания страны не искать виноватых в моём появлении. Если я буду знать, что из-за меня кто-то пострадал, я не смогу творить.
Эти слова я сказала проникновенно, добавив в голос умоляющих ноток, но король не спешил смягчаться.
Зато выступила королева.
— Барт, дорогой, я знаю, как ты горяч, но давай думать сейчас в рамках государственной пользы. Нет никакого смысла отправлять нашего славного генерала в опалу, тем более в преддверии его женитьбы. Доминга Элмо — сильный маг и наш преданный подданный. А то, что он утаил правзама, вполне объяснимо. Вспомни историю его матери и то, что Доминга всегда был защитником правзамов.
— Дорогая, это создаст прецедент, — упрямился Бартеломью.
Похоже, противный он мужик, хоть внешне и приятый. Однако и Доминга радости от заступничества королевы не испытывал.
— Я не готов жениться, и в совет баллотироваться не стану. Но я готов отправиться в тёмные пустоши, чтобы доказать верность короне и искупить вину.
Что?! Какие ещё пустоши?! Какую вину? Что-то мое замечательное шоу проваливалось по всем фронтам в непонятные бездны.
— Давайте поговорим и все обсудим спокойно! — взмолилась я, внутренне готовясь перемещать Домингу на корабль и плыть на острова с ним.
А если будет сопротивляться — усыплю!
Но тут из ряда придворных вышел и подошёл к королю мэтр Стьяга.
— Барт, успокойся, — сказал он, положив ладонь на сжатый кулак короля.
И случилось чудо.
Наверное, прикосновение лекаря имело седативное воздействие, потому что король вдруг заметно расслабился и даже повеселел.
— Ну что ж, давайте поговорим, — выкрикнул он задорно. — Но только я прибыл на новоселье, а не на деловую встречу. Спускайтесь к нам, Галина, я клянусь, что никто не причинит вам вреда и не посягнет на вашу свободу. Посмотрим на ваш дизайн, обсудим всё в непринуждённой обстановке, примем решение и заверим договоренности нерушимыми клятвами.
И вот вроде бы именно этого я и добивалась, однако по спине пробежал холодок. Что-то мне подсказывало — итог переговоров мне не понравится.
— Благодарю, ваше величество. Сейчас посажу корабль и присоединюсь к вам, — тем не менее сказала я и принялась прясть руны невидимости.
Оставлять Грес и детей на корабле без присмотра на территории, где рыщут Лианор и Иниго, я не собиралась. Быстро перелетела в свое поместье, разрешила своим выходить, но вещи велела пока оставить — мало ли как пойдут переговоры? А сама перенеслась в поместье генерала и вскоре, войдя через заднюю дверь, пробежала по холлу и вышла из дома навстречу королю. Подошла к Доминге, встала рядом и присела в реверансе.
— Ещё раз здравствуйте, ваши величества, и прошу прощения за мой спектакль. Я преследовала лишь благие цели, — сказала, виновато опустив взгляд.
— Пройдём уже в дом, милый, — проворчала королева капризно и потянула мужа, вынуждая нас с генералом разойтись в разные стороны, чтобы их пропустить.
Я неотрывно смотрела на Домингу, а вот он на меня нет. Но я все равно надеялась, что он меня поймёт и простит, поэтому, пропустив королевскую чету вперёд на пару-тройку метров, шагнула к нему и взяла за руку.
— Доминга, прости. Я не сказала, потому что ты бы мой план отверг. А я бы не смогла жить в вечном страхе. Я бы не выдержала…
— Я все понимаю, Гааль, — сухо перебил меня Доминга и высвободил руку. — Я просто забыл главную характеристику правзамов и придумал себе то, чего нет.
Обиделся! Очень сильно обиделся.
— Какую характеристику?
Мы шли к дому за королевской четой вдоль гостей и переговаривались почти шёпотом.
— Выгода. Они всегда делают только то, что выгодно им. У правзамов гипертрофирован инстинкт самосохранения, поэтому они могут пойти по головам ради своего комфорта.
Стало обидно!
— Ты же сам недавно говорил, что они, мы то есть, любим детей сильнее, чем родные родители. Не вяжется.
— Очень даже вяжется. Правзамы растят себе тех, кто станет их опорой, щитом и гарантией безопасности в старости, поэтому и вкладывают в них душу. Инвестиции так сказать. — Доминга невесело усмехнулся, а я вспомнила нашу первую встречу.
Сейчас генерал стал таким же колючим и угрюмым, как тогда, и от этого моя душа тоскливо заныла. Неужели это всё, и пробежавшая между нами кошка навсегда оставила непреодолимый разлом в наших отношениях? Я прикусила щеку и уставилась в спину королевы, считая про себя драгоценные камни, украшавшие вырез её платья. Раз, два, пять, семь… Ну и пусть! Раз он такой обидчивый, пусть дуется дальше. Переживу. Главное, чтобы его в непонятные пустоши не услали.
Глава 26
— Госпожа Галина, позвольте пригласить вас на открывающий танец, — мурлыкнул король, напрочь позабыв о своей королеве.
Тут-то я и поняла, отчего она на меня волком смотрела. Видимо, муженек у неё кобель и ни одной юбки не пропускает. А тут я вся такая загадочная и уникальная. Бедная женщина сразу поняла, чем это все обернётся. Однако я не собиралась давать королю никаких шансов и ложных надежд. Адюльтер — не моё. Пусть сразу это усвоит.
— Простите, ваше величество, и не примите за грубость, но я не обучена танцам и вообще не настроена сейчас развлекаться. Решается судьба моя и детей, — ответила спокойно и предельно серьёзно.