Повенчанные небесами, или Моя маленькая тайна
Шрифт:
Я своими глазами видела в его паспорте штамп о заключении брака. Но после него стоял другой штамп — печать о разводе.
Их регистрация состоялась намного позже назначенного срока. Это вполне подтверждало его слова, как и слова Павла, об аварии. Аварии, которая не случилась бы, если бы Богдан тогда не торопился.
Между нами стояло столько «бы», что казалось, легче отказаться друг от друга, чем снова испытывать судьбу. Но, несмотря на все препятствия, Богдан здесь, и сам он никуда уезжать не собирается.
Мне
Глава 22
Богдан приходит неизменно каждое утро, и каждый вечер я вижу, как нелегко ему уходить. Снежана так и вообще не скрывает своего восторга и радуется каждому его приходу. Не заметить возникшую между ними связь просто невозможно. Глаза моей малышки горят, когда встречаются с такими же черешневыми глазами своего папы.
После болезни мы уже дважды ходили на прогулку вместе. И маленькая ручка очень крепко держится за большую мужскую руку. Аличева права: Богдан будет хорошим отцом. Он очень внимательный, заботливый.
Я прекрасно помню, как сама была очарована им. Только сейчас у меня нет той наивной восторженности, вместо нее есть чувство уверенности, надежности и защищенности.
— Теперь нам нужно к маме, — доносится до меня голос Богдана, но дочка упрямо показывает пальчиком на яркий паровозик, на котором они только что катались.
Я стою возле разноцветного ограждения и жду, когда они выйдут за территорию детской железной дороги. Моя крошка уже устала, и я слишком хорошо знаю, как тяжело сейчас будет отговорить ее от желаемого. Раньше я не задавалась вопросом, почему она такая упрямая, но сейчас прекрасно вижу от кого это самое упрямство ей досталось. Моя дочь не только внешне очень сильно похожа на своего отца, но и пошла в него характером. Точная копия только в миниатюре.
Богдан подхватывает маленькую упрямицу на руки, но она продолжает тянуться в сторону аттракциона. Спешу на помощь, пока парк не оглушил капризный плач Снежаны. Однако Богдан что-то шепчет дочке на ухо, и та послушно затихает.
— Что ты ей сказал? — спрашиваю, когда они подходят ближе.
— Что мы придем в другой раз, — отвечает Богдан, но у самого взгляд лукавый.
— Богдан! — Хочу выпытать у него секрет управления одной маленькой вредины.
— Я пообещал ей, что мы обязательно придем еще раз, если Снежана будет хорошо кушать. Так, Снежана? — Он просит подтвердить его слова, и дочка согласно кивает.
С сомнением смотрю на этих заговорщиков и вздыхаю. Явно не договаривают. Причем оба! Хотя Снежана пока говорит мало и очень редко, предпочитая любимое «ы-ы-ы».
— Ладно,
Богдан спускает дочь вниз, но она просится обратно на руки. Устала.
— Все-таки надо было взять коляску, — замечаю.
— Зачем? Мы прекрасно обойдемся без нее, — отвечает Богдан, подхватывает дочь и ловко усаживает к себе на плечи.
Я каждый раз невольно замираю, затаив дыхание. Никак не могу привыкнуть, что теперь моей дочке доступен еще один способ передвижения — на плечах папы. Снежа чуть подпрыгивает попой, явно намекая, что хочет «поскакать на лошадке».
Мы в парке, вокруг полно народа, но Богдан изображает «го-го», как просит его Снежана, которая от счастья громко хохочет, привлекая к себе еще больше внимания. А мне ничего не остается, как догонять принцессу, скачущую верхом на папе.
— Все, Снежана, «лошадка» устала, — сообщает Богдан, переставая дурачиться.
Не передать словами, как много значит для меня дочкина счастливая улыбка и все то, что делает Богдан для нее.
Пока мы идем на выход из парка, Снежа затихает. Поглядываю на дочь, которая, обхватив Богдана за голову, начинает клевать носом.
— Богдан, она сейчас уснет. — Предупреждаю его.
— Давай тогда снимем. — Он останавливается и чуть наклоняется, чтобы я могла взять дочку.
Тяну на себя свое сонное солнышко.
— Давай ее мне. — Снова забирает у меня дочь Богдан. — Поправь ей косыночку, чтобы солнце в глаза не светило.
Поправляю косынку, натягивая рюш на лоб. Чувствую, как по моему лицу скользит взгляд Богдана, и мое сердце само учащает ритм. Опускаю руку и отступаю на шаг, увеличивая между нами расстояние. Словно отрываю себя от них, хотя всеми силами хочу быть рядом.
Юлиана поправляет дочке косыночку и отходит, как будто не хочет находиться рядом со мной. Каждый раз, когда она отводит взгляд или отстраняется, мое сердце разрывается на части. Как же сложно быть рядом и в то же время чувствовать, как отдалилась от меня Юлиана.
Немного прижимаю к себе Снежану, чтобы ей было удобнее.
— Идем? — спрашиваю у ее мамы, которая так и не хочет смотреть в мою сторону.
— Идем. — Тихо соглашается Юлиана.
Дочь так сладко спит, что не могу отвести от нее глаз. Ее дыхание касается моей рубашки прямо напротив сердца, словно согревает.
Моя дочь. Моя малышка. Моя Снежана. Моя жизнь.
Хочется кричать на весь мир, как я счастлив, что могу держать ее на руках и чувствовать тепло.
— Богдан, подожди. Я положу ей под щечку платочек, — беспокоится Юлиана.
— Не надо. Пусть спит.
— Она испачкает тебе рубашку.
— Это ерунда. Главное, чтобы не брюки, — отшучиваюсь. — Фартук я с собой не взял.