Поверь в мечту
Шрифт:
– А почему его приятель пытался тебя убить?
– Это женщина. – Спенс поморщился. – Мы… расстались не слишком дружелюбно.
– Ага. – Бен подмигнул и ухмыльнулся. – А твоя жена знает об этом?
– Знает. – Может, лучше бы не знала, с досадой подумал он. И добавил: – Я хочу, чтобы кто-нибудь следил за моей женой.
– Думаешь, ты ей уже надоел и она решит поискать развлечений на стороне?
– Думаю, что она может стать мишенью.
– Если она так хороша, как говорят, то я лично буду за ней следить.
– Она
– Да уж наверняка, раз ей удалось затащить тебя к алтарю! Кстати, а где она?
– Поехала домой за вещами, – Спенс усмехнулся, представив, какое лицо будет у миссис Грейнджер, когда она увидит Тори в сельском наряде. Может, открыть окно и послушать, не донесутся ли сюда ее крики?
– Одевайся, – велел он Бену. – Потом приходи в мой кабинет, и мы обсудим план действий. Я хочу прикрыть бизнес Слеттера и его компаньонов.
– Похоже на объявление войны… – Бен потер колючий подбородок.
Спенс взглянул в глаза другу и твердо ответил:
– Это и есть война.
– Поверить не могу, что ты ехала в этом по улицам Сан-Франциско! Как крестьянка! – Мать шла за Тори в ее спальню.
– Ты бы предпочла ночную рубашку? – сухо осведомилась дочь.
– Бог мой! – Лилиан схватилась за сердце.
– Мама, у меня с собой не было никаких вещей, – устало пояснила Тори.
– Потому что ты сбежала с ним! – Лилиан всплеснула руками. – Как ты могла так поступить со мной? Ты выставила меня на посмешище!
– У меня не было выбора. – Тори распахнула шкаф. – После того как мистер Кинкейд принял решение, ничто не могло заставить его передумать.
– Ты должна была настаивать на подобающей твоему положению свадьбе!
– Я пыталась. – Тори достала платье цвета слоновой кости, отделанное черными кружевами.
– Похоже, ты не слишком старалась! – фыркнула Лилиан.
Тори отнесла платье на кровать. Она знала, что мать права. Она не очень-то и хотела устроить настоящую свадьбу. Мысль о том, что придется вновь проходить через ту же череду событий – помолвка, подготовка к свадьбе, – приводила ее в ужас. Наверняка, умыкнув ее, Кинкейд надеялся ее унизить, но, сам того не подозревая, сделал только лучше.
– Ты представить себе не можешь, через что мне пришлось пройти! – Лилиан нервно мерила шагами комнату. Легкий бриз играл кружевными занавесками и оборками на пышной юбке леди Грейнджер. – Чего только не говорили люди!
Тори даже думать об этом не желала. У нее теперь хватало своих забот. Поскорее бы выбраться из этого дома, подумала она вдруг. Резко дернув шнур у кровати, чтобы вызвать служанку, она повернулась к Лилиан:
– Я сожалею, что причинила вам столько беспокойства.
– Беспокойства? Нет, дорогая, это было унижение, самое настоящее оскорбление! А твой отец, представь себе, счастлив! Подумать
Взгляд Тори остановился на золотоволосой красавице кукле, которая вот уже двадцать лет сидела на небольшом столике подле ее кровати. Отец подарил ей куклу в тот день, когда она первый раз упала с лошади. А сегодня он встретил ее на крыльце и едва не задушил в объятиях. Тори стало нехорошо при мысли о том, как он расстроится, когда ее брак закончится так позорно – разводом.
– Отец всегда желал мне счастья, – вздохнула она.
– Счастья! Да знаешь ли ты, о чем судачат в городе? Люди говорят, что вы были любовниками и поженились, чтобы прикрыть твой грех!
Щеки Тори запылали.
– Как смеют твои друзья думать, что я могла сделать нечто подобное? Они знают меня всю жизнь!
– Ты сама виновата! Своим легкомысленным и безответственным поступком ты дала пищу сплетням. – Лилиан перевела дыхание и решительно продолжила: – Я обдумала ситуацию и решила, что наилучшим выходом будет дать большой прием. Пригласить всех, чтобы общество убедилось, что нам нечего стыдиться…
– Нет.
– Нет?
– Я не собираюсь числить среди своих друзей тех, кто сомневался в моей чести.
Лилиан уставилась на дочь.
– Виктория, но слухам надо положить конец!
– Я не собираюсь потакать сплетникам! Если они умеют считать до девяти, то очень скоро обнаружат, что я не грешила до замужества.
– А как ты собираешься жить дальше? Ты же станешь отверженной!
– В некотором смысле я и так жила как отверженная – с того самого дня, как Чарлз покинул меня у алтаря. Зачем что-то менять?
– Виктория, ты должна еще раз все обдумать. Неужели тебя совсем не волнует твоя репутация?
– Мне жаль, мама, но я не собираюсь ни перед кем оправдываться.
Какой смысл унижаться, пытаясь добиться расположения всех этих светских дам с их грязными мыслями? Скоро они разведутся, и тогда ее репутация погибнет окончательно.
Спенс рассматривал три фотографии, лежавшие на его столе. Три мертвеца. Он рассеянно потер шею.
– Пожалуй, мне стоит сегодня заглянуть в полицейский участок… Хоть и сомневаюсь, что от этого будет толк.
– Это те трое, что напали на тебя? – спросил Бен.
– Не уверен. Я не видел лиц. Могу быть уверен только в одном… – Спенс ткнул пальцем в снимок Моу. – Он работал на партнера Слеттера. Думаю, именно ему я сломал ногу.
– Так ты считаешь, это Слеттер разделался с ними? – Бен откинулся на спинку кресла.
– Скорее всего он не одобрил план Оливии разделаться со мной и попытался таким образом дать понять, что думает по этому поводу. Может, он хочет помириться со мной?
– Можно считать, что ему это удалось?
– Нет. Я видел девушек, пострадавших по его вине. Его деятельности надо положить конец, – твердо ответил Спенс.