Поверь в себя
Шрифт:
Пэриш продолжал осматривать травинки и листья.
— Он пробыл здесь некоторое время, — резко заключил он, распрямляясь.
— Он?
Мик кивнул.
— Ботинки одиннадцатого размера, фунтов 180-190, рост пять футов десять дюймов или шесть футов. Полно следов, все истоптано вдоль и поперек. Выкурил полпачки сигарет. Забросал окурки землей, но недостаточно аккуратно.
— Значит, не просто мотоциклист — кроссовик. Пэриш покачал головой.
— Кто-то наблюдал за ранчо. Высматривал кого-то или что-то или ждал, когда кто-то выедет.
Они вернулись к дому.
— Я проверю по дороге, где он мог выехать из леса, — сказал Мик.
— Ну,
— Может быть, и нет. Не думаю, чтобы он проявил особую осторожность на выезде. Если Элис еще не проснулась, я займусь этим в первую очередь. Нет смысла поднимать ее без нужды.
Но Элис уже встала и теперь поджидала их с готовым кофе.
Вид у нее отдохнувший, подумал Алан. Несколько часов сна пошли ей на пользу — ее теплые карие глаза вновь светились. На ней были джинсовая юбка и белая блузка. Он впервые видел ее в юбке и не мог не обратить внимания на ее стройные ноги — выпуклые икры, изящные щиколотки и розовые ногти пальчиков, видневшихся из босоножек.
Боже, какая женщина! Ничего похожего на костлявые модели с ногами как палки. Он вздохнул и заставил себя сосредоточиться на деле.
— Мне нужно кое-что докончить, — сказал Алан Мику, поднимаясь из-за стола. — Предупреди меня, когда захочешь осмотреть ковбойский домик.
Он перемахнул через загородку в загон и стал подзывать мустанга.
Железное Сердце. Он взял это имя, когда ему исполнилось восемнадцать. Судья одобрил его намерение без возражений. Алан сделал это специально, отказавшись носить имя отца, бросившего их с матерью. В тот момент это имя соответствовало его желанию быть таким человеком. А теперь что с ним происходит? Весь из себя выходит, чтобы быть ближе к Элис и ее деду, забывая о только что обретенном брате.
Пэриш закончил свои дела и уехал, а Элис отправилась навестить деда. Она звала с собой и Алана, но он сослался на то, что неразумно оставлять ранчо без присмотра.
— Им незачем возвращаться, — возразила Элис. — Они знают, что у нас нет того, чего они ищут.
Он пожал плечами.
— Передай привет Джо, скажи ему, что я подумываю о встрече со святым человеком.
— Мне неприятно, что ты остаешься здесь один. Если они вернутся…
— Если они вернутся, я задержу их для допроса, — поддразнил он ее. — Езжай, Элис, со мной все будет в порядке.
Всю дорогу до города образ Алана стоял у нее перед глазами. Черт, вся эта его дикая мужественность должна предостерегать ее…
Утренние легкие облачка превратились в темно-серые грозовые тучи, и Алан решил загнать верховых лошадей в стойла. Мустанги сами справятся с непогодой, поэтому он выпустил их из загона. Чалый жеребец обезумел бы в ограниченном пространстве во время грозы.
Ветер усилился настолько, что ему пришлось придерживать свою шляпу, и он поспешил в ковбойский домик, чтобы надеть плащ. Тут посыпался град размером с голубиное яйцо, оставлявший следы на земле и видавшем виды его грузовичке. Стук падающих градин и раскаты грома были почти оглушающими, и Алан молил Бога, чтобы это не напугало мустангов.
Град кончился так же неожиданно, как и начался. Установилась такая тишина, что он подумал бы, что оглох, если бы не слышал грохотание грома. Небо было свинцовым до самого горизонта, и тучи, казалось, цеплялись за верхушки деревьев. Температура заметно опустилась, стало прохладно и влажно.
Алан как раз вошел на кухню в тот момент, когда зазвонил телефон. Он взял трубку.
— Долина, — произнес он.
— Алан, я уже в больнице у деда.
— Как он?
— С ним все хорошо. Завтра его переводят в обычную палату. Но я звоню не поэтому. Одна сиделка сказала, что по радио предупредили о надвигающемся урагане.
— Ничего удивительного. Здесь в течение пяти минут шел град размером с яйцо. Мой грузовичок не узнать.
— О, Алан…
— Ну, мышка, пусть это будет самым худшим… Верховые лошади в безопасности в своих стойлах, и я надеюсь, что мустанги в не меньшей безопасности под деревьями. Я собрался проверить наверху окна, пока не разразился дождь. Температура упала. Ты пожалеешь, что не надела куртку.
— В «блейзере» отличная печка. Я пробуду здесь еще пару часов. Забыла сказать тебе, что в холодильнике кастрюля жаркого и домашний хлеб. Да, еще мороженое. Так что поешь.
Ему было приятно сознавать, что она думает о нем.
Он прошел по всем комнатам и всюду как следует закрыл окна. Ощущение беспокойства заставило его посмотреть на то место под деревьями, где побывал мотоциклист. Сейчас там никого не было, но все-таки он опустил штору на окне. Ему не хотелось, чтобы Элис зажигала здесь свет после наступления темноты с открытым окном и кто-то наблюдал за ней, как он сам это делал каждый вечер с крыльца ковбойского дома.
Может быть, подумал он, ему следует остаться здесь сегодня на ночь, поспать на диване или в спальном мешке на крыльце.
Черт, как все это не нравится ему. Если бы взяли что-то ценное, можно было бы понять причину взлома и быть уверенным, что злоумышленник не вернется.
Алан решил поправить вырванные петли на металлической двери и, сняв их, пошел в маленькую мастерскую в конюшне. Заодно он занялся починкой сломанных дубовых стульев и комода. Гремел гром, дождь монотонно стучал по крыше, тихо ржали лошади, а он так увлекся работой, что не заметил, как вошла Элис. Вернувшись после девяти вечера домой, она обнаружила, что он не ужинал. Она подождала немного, решив, что он появится на звук ее «блейзера» и поинтересуется здоровьем Джо, но он не показывался. Обеспокоенная, она отправилась на его поиски. В ковбойском домике было пусто, его постель застелена. Оставалась только конюшня. Свет в ней не горел, но она увидела желтую полоску под дверью мастерской. Включив свет в конюшне, она убедилась, что с лошадьми все в порядке. На пороге мастерской она остановилась в изумлении. Стоя спиной к ней, Алан напевал какую-то балладу в стиле кантри глубоким вибрирующим голосом. Глаза его прикрывали защитные очки, и он весь был в опилках. Он успел уже починить два стула, стол и комод ее бабушки. Волосы он завязал в конский хвост на затылке. Ей захотелось распустить их и погрузить в них руки. Кто это сказал, что мужчинам не идут. длинные волосы?
Алан перестал петь и обернулся. Улыбка осветила его красивое смуглое лицо, запорошенное опилками.
— Привет. Как Джо?
— Он в хорошем состоянии, спрашивал, не сможешь ли ты навестить его завтра.
— О, с удовольствием. — Он стянул защитные очки и бросил их на верстак. — Извини, я собирался встретить тебя у дверей. Не нравится мне, что ты приезжаешь в пустой дом.
— Ты, похоже, славно потрудился. Он улыбнулся.
— Я забываюсь, когда мне в руки попадают инструменты.
— При такой скорости ты быстро все отремонтируешь. — Боже, как же ей хотелось дотронуться до него! Неужели только накануне она лежала в его объятиях у костра и чувствовала, как в ней пробуждаются давно забытые желания. — Я собираюсь приготовить ужин. Ты ведь не ел?