Поверив этому, поверишь чему угодно
Шрифт:
С Родой я никогда не выходил из себя, как бы ни был раздражен, но на сей раз мне пришлось приложить все усилия, чтобы сдержаться.
– Пожалуйста, дорогая, перестань молоть чепуху. Я еду по работе, какой смысл в этих стонах.
– Держу пари, тебе это понравится, когда ты будешь думать, как я тут горбачусь в этом проклятом бутике.
– Настанет ли тот день, когда ты хоть чуть-чуть погорбатишься. – Я обернулся к Олсону, который выглядел слегка растерянным. – Голоден?
– Дай подумать. Как скажешь.
– Ты готова, Рода?
– Нет, не готова!
Она
Мы с Олсоном переглянулись.
– Женщины! – заставил я себя улыбнуться.
– Да. – Помолчав, он сказал: – Хорошее место у вас здесь. – Он вышел на балкон. – Чудесный вид.
– Это так.
Явно пытаясь сменить тему, Олсон сказал:
– Этот парень, Видаль… довольно загадочный тип.
– Ты так считаешь? Он, конечно, при деньгах.
– Пять лет назад у него почти ничего не было. Раньше он был моим клиентом в «Статлер Хилтоне». В те дни он мог позволить себе только эконом-класс. Он хотел завести у нас расчетный счет, но его кредитный рейтинг был ненадежным.
Я уставился на него:
– Почему Мэссингем не знал этого?
– Наверное, я не сообщил об этом в Нью-Йорк. Я проверил тогда кредитный рейтинг Видаля, и мне сказали, что лучше не иметь с ним дела, поэтому я отказал ему. Это не попало в наши отчеты.
– Но Мэссингем проверял кредитный рейтинг клиентов.
Олсон рассмеялся:
– Это было пять лет назад, Клей. За пять лет много чего может случиться. Вероятно, там подумали, что не обязательно говорить Мэссингему, что мы когда-то кинули Видаля.
– Ага. Значит, ты с ним встречался. Мне предстоит это сомнительное удовольствие в следующий вторник. Какой он?
– Чудила. Во-первых, он почти карлик: меньше пяти футов, и агрессивен, как все коротышки. Носит бороду, лысоват, но энергии у него будь здоров. Ты знаешь этот тип: настоящий заводила, быстро говорит, машет руками, глаза гипнотизера. Когда я с ним общался, он устраивал переполох из самых простых вещей. Бронировать билет в Нью-Йорк было для него чем-то невероятно важным. Можно было подумать, что он летит на Луну, но, полагаю, он сильно изменился с тех пор. По слухам, у него миллионы. Когда ты наживаешь столько этого добра, тебе не нужно производить впечатление, за тебя это делают твои рабы.
– Как ты прав.
И я рассказал ему о Дайере.
Рода вышла из спальни. Она все еще выглядела сердитой.
– Мы будем есть или нет? – недовольно спросила она. – Я голодна.
– Мы ждем тебя, дорогая, – сказал я.
– Ради всего святого, пойдем куда-нибудь в приличное место для разнообразия. Мне надоел этот кафетерий.
Она выскочила из квартиры, и, обменявшись жалкими улыбками, мы с Олсоном последовали за ней.
Когда, весьма редко, Роде удавалось насолить мне, не было человека счастливей ее. Разумеется, я довольно часто делал ей замечания по поводу беспорядка, который она устраивала вокруг себя, а она не признавала никакой критики в свой адрес. Так что возможность поквитаться со мной всегда была для нее праздником.
Вскоре стало очевидно,
После того как мы отвезли Олсона в его квартиру и вернулись домой, я начал вытирать стол после нашей посиделки с коктейлями. Проходя мимо меня, Рода ухитрилась смахнуть со стола краем своей рубашки вазочку с арахисом, и орехи рассыпались по всему ковру.
Она была не в настроении за ужином, и мои нервы были на пределе.
– Посмотри, что ты наделала! Ходи поаккуратней, – резко сказал я. – Ты испортишь весь ковер!
– Давай, пили меня! – (Я видел, что она в ярости от собственной неуклюжести.) – Держу пари, что твоя деловитая, великолепная Вэл так себя не ведет.
Если бы я невозмутимо проигнорировал это замечание, я бы не дал ей повода заподозрить, что тема Вэл для меня чувствительна.
– Замолчи! – сказал я сердито. – Ты что, не видишь, куда идешь?
Она пристально посмотрела на меня, неожиданно чуть усмехнулась и пошла в спальню.
Следующие четыре дня были настоящим испытанием. Помимо того что я занимался своими обычными служебными делами, готовясь к поездке, прибирал на столе и постоянно общался по телефону с Дайером, который задавал дурацкие и ненужные вопросы по заказам, которые он мне дал, я все с большим трудом терпел Роду, ставшую просто невыносимой.
Просыпав в ванной пудру для лица и оставив меня все это убирать, она, притворно огорчившись, покачала головой и с насмешкой сказала:
– Мне действительно надо постараться быть такой же, как деловитая, великолепная Вэл.
Когда Рода проспала и из-за нее я поздно приехал в офис, она сказала:
– Уверена, что великолепная, деловитая Вэл никогда не заставила бы тебя ждать.
Каждый раз упоминание ею Вэл было для меня больше чем уколом – я едва сдерживался и игнорировал ее наскоки, надеясь, что ей надоест кусаться.
Теперь я обнаружил, что с нетерпением жду возможности избавиться от нее на пять дней. Была надежда, что она забудет о Вэл к моему возвращению.
В понедельник мы пригласили Олсона на ужин, и Рода была на высоте. Мы приятно провели вечер, но, когда отвезли Олсона и вернулись к себе, Рода плюхнулась в кресло, закурила сигарету и удивила меня, сказав:
– Давай выпьем, Клей. Тост на прощание, не против?
– Почему нет? Скотч?
– Хм-м-м.
Я налил нам и сел напротив нее.
– Скажи мне, Клей, Вэл была твоей любовницей?
Я так сильно болтанул напиток, что из бокала на ковер вылетели кубики льда.
Рода хихикнула:
– И кто из нас сейчас неуклюжий?
Я собрал ледышки и отнес на кухню. Постоял минуту или две, чтобы прийти в себя, затем вернулся в гостиную, зная, что Рода наблюдает за мной.
– Она была твоей любовницей? – повторила она.
– Нет. А теперь послушай, Рода, с меня хватит. Поняла? С этого момента ты прекращаешь все эти бесконечные упоминания Вэл. Я не знаю, что тебе взбрело в голову, но если ты находишь это забавным, то я совсем нет.