Повернуть судьбу вспять
Шрифт:
— Ну, не знаю, но я тебе верю! — постаралась Любка смягчить обстановку. — С девчонками мы разобрались, без вас… А к кому я хожу, вас не касается.
Любка вдруг почувствовала, что выходит из себя. Странное ощущение — понимание, что ты стоишь перед выбором ударить сейчас, или ждать удар каждый день. Так они не отстанут, это было в Галкиных глазах, она держала за душой что-то большее, чем просто желание утолить свои амбиции. Если они могли бить вдвоем одного, никаких правил для них не существовало. И странно, что это понимала только она, многие старались наладить с ними
— Она вообще обурела… — произнесла за спиной Война, немного удивленно.
— Я буду вам признательна, если вы отправитесь куда-то по своим делам, — Любка постаралась казаться вежливой, понимая, что драки уже не избежать.
Свежий ветер в своей голове Галка посчитала хамством. Сначала она опешила и секунд пять сверлила Любку взглядом.
— Чего с ней возиться, мочить ее надо… — словно бы размышляя, произнесла она.
Война за спиной только этого и ждала — она вдруг схватила ее волосы.
И в тот же миг в носу что-то хрустнуло, Галка ударила спереди.
«С двумя не справлюсь», — сразу сообразила Любка. Если верить на слово, Галка была каратисткой — нейтрализовать ее, можно справиться со второй. Любка ударила Галку в лицо, набрасываясь и прижимая к стене. Пнула в колено, как учил Сережа, пока жил в их доме, потом с силой ударила коленом в пах. Развернулась, не зацикливаясь, сколько волос останется в руке Войны, со всей силы нанесла удар в челюсть снизу, стараясь вышибить ее.
До ее лица она могла достать только так. И отскочила.
Похоже, нападать на нее больше не собирались. Одна сползала по стене, вторая трясла головой. Нет, ни та, ни другая не проливали слез, в отличие от Любки, у которой слезы катились сами собой от боли в носу. Она пощупала его — не сломан, но могла быть трещина. Из носу лилась кровь.
Из комнат уже выглядывали любопытные. Рисковать и продолжать драку она не собиралась. Силы приступа, потраченные на драку, были на исходе, теперь ей стало не по себе. Убивать людей она не умела и не хотела, а если продолжить драку, это будет неизбежно. Или ее, или она. Вряд ли та или другая остановятся на полпути. И вряд ли они отстанут, зная, что она в комнате живет одна. Глотая слезы, теперь ей было еще и обидно, она развернулась и, не торопясь, спустилась в холл, решив переждать гнев у Тани, куда эти двое точно не сунутся.
— Что случилось? — испугалась Таня.
— Ничего, — ответила Любка, запрокидывая голову, прикладывая к носу платок.
— Что значит, ничего? — изумилась Таня. — Давай, рассказывай.
— Я же сказала — ничего! Я, наверное, уеду… — вдруг решила она.
Любка решила, что лучше промолчать. Они могли подумать, что она именно жаловаться и пришла. Танька была мирным человеком, ее любили. Наверное, у нее никогда такой ситуации не было. Их не обижали, не оскорбляли, не приставали, не наезжали. Любка не могла понять, почему же у нее-то все по-другому? Сама по себе она была даже более мирной, чем все ее подруги. Но у нее обязательно находились враги. В ее присутствии поднималось все плохое, что было в человеке. И она никого не хотела в это втягивать. Что они могли сделать?
В это время в комнату быстрым шагом вошла Лена, а за нею начали собираться другие девчонки третьего курса прядильщиц.
— Давай, рассказывай, — приказала Лена с пренебрежением.
— Я сама разберусь, — хлюпнула Любка носом.
— Разберешься, разберешься… А теперь рассказывай, иначе я тебе нос доломаю, ты меня знаешь! — пригрозила она.
Девчонки с их курса смотрели на Любку мрачно. Любка немножко струхнула.
— Это Война со своей подругой, — постаралась она успокоить всех. — Они хотели, чтобы я к своим не ходила… В смысле, к вам, к страшим курсам… Их двое было, а так бы я справилась. Я потом с ними поговорю, когда-нибудь… Я им объясню. Они, наверное, думают, что я подлизываюсь… Но я… я пока никого не знаю…
Любка рассмеялась. Глупо было надеяться поговорить с тем, кто этого не ждет.
— Это, наверное, те, которые к Вальке с Наташкой ходят? — сказал кто-то из собравшейся толпы.
— Они что, совсем страх потеряли? — изумленно произнес еще кто-то.
— Так, пошли, показывай…
— Да нет, — испугалась Любка. — Не надо… Я сама…
— Сама-сама, показывай… Ты не дома, здесь порядки другие, — рассердилась Лена. — Один раз спустишь, второй раз гроб заказывай!
Ее вытолкнули вперед.
Такими девчонок с третьего курса Любка никогда не видела. Они открывали двери комнат, в которые заходили Война и Галка, и открывали шкафы, заглядывая под кровати. Последняя комната в углу была комната Наташи и Люды, в которой они жили с Галкой и Иринкой. Галку и Иринку Любка уже знала, к ней они относились хорошо. В комнате оказалась и Валя.
— Что случилось? — все пятеро слегка напугались, когда в комнату ворвалась толпа разъяренных третьекурсниц — и напугались еще больше, когда заметили Любку в крови.
— Люб, что случилось?
— У вас? — грубо спросила Лена и хохотнула, когда Наталья показала рукой на шифоньер.
За нею хохотнула Таня. А после, когда девчонки сказали своим, что хорошо друг друга знают, наверное, смеялись все. Кроме Любки. Войну и Галку вытащили из шкафа и бросили на пол. Вид у них был испуганный.
— Вы зачем сюда прятаться прибежали? Вы думали, мы за вас заступаться будем? — над поверженными Любкиными врагами склонились Наталья и Валя. — Мы выросли вместе, ели спали… Если услышим, что Любку пальцем задели, первые вам башку оторвем… — теперь они тоже выглядели рассерженными.
Третьекурсницы уже успокоились, переговариваясь между собой.
— Ну, прости, ну мы не знали… Прости, Люб… — мямлила и Война, и Галка. — Но вы же не заступились за Татьяну и Ирину! — Война и Галка были перепуганы.
— Мы их и знать не знаем, — рассмеялись девчонки. — У нас село не маленькое! Какое нам до них дело?
— Они почему-то решили, что я против них настроила девчонок… — пояснила Любка, когда на нее посмотрели вопросительно. — Но мы помирились, сразу же.
И девчонки разошлись. Опять разошлись, как будто никогда не знали друг друга.