Повешенный
Шрифт:
– Да нет же! Мой брат, Уилли! У него были такие же тёмные волосы и глаза… У него были глаза, как у тебя! Я помню его глаза. И его взгляд. Он всегда сажал меня к себе на колени и дарил подарки. Ты… Ты правда меня не узнаешь?
Уилл не успел сделать и шага – старушка протянула руку и вцепилась в его предплечье с неожиданной для своего возраста и сложения силой: женщина была невысокой и хрупкой. Во рту пересохло горьким металлическим привкусом, в груди все резко поднялось в ожидании неминуемого падения, а Уильям мог только сочувствующе смотреть на женщину перед собой, догадываясь, что она сейчас
Уилла не в первый раз принимали за давно умершего родственника, но он надеялся, что это был последний.
– Миссис Донован, я уверен, что ваш брат был чудесным человеком. Но, мне очень жаль, – Уилл накрыл ладонь женщины своей и слегка сжал ее, – он вряд ли смог дожить до столь преклонного возраста. Все это просто ужасное нелепейшее совпадение. К тому же люди очень часто бывают похожи друг на друга. Такова уж наша природа.
– Но, Уилли… Да. Уилли умер. Тогда… ты пришёл забрать меня с собой, Уилли?
– Миссис Донован, я не ваш брат, – Уилл тяжело вздохнул и, приглушив голос до шёпота, добавил: – Мари, отпусти меня, пожалуйста.
Возможно, было слишком жестоко давать этой женщине ложную надежду. Это казалось ему правильным, казалось именно тем, что он должен был сейчас сказать, повинуясь внутреннему голосу. Но чем больше Уильям вглядывался в искажённое старостью и морщинами лицо, чем больше смотрел на тонкие ссохшиеся губы и ощущал силу, с которой старушка цеплялась за его руку, тем медленней билось его сердце. Полный умоляющих просьб взгляд смотрел на него из-под редких белёсых ресниц, но лицо этой женщины, лицо Мэри Донован казалось ему все так же незнакомым. Как бы он ни пытался вспомнить ее, как бы ни пытался узнать этот голос.
С трудом отцепив от себя руку женщины, Уилл отступил на шаг, убеждая себя, что он все делает правильно.
– Вам нужно хорошенько отдохнуть, миссис Донован. Я вернусь к вам завтра. Надеюсь, вы не будете скучать без меня.
Холод пробежал по спине Уильяма, когда миссис Донован в последний раз посмотрела на него взглядом полинявших от времени синих глаз. Быть может Уилл ошибся?
– Извините, пожалуйста.
Дверь приоткрылась, и в палату заглянула девушка. Она тут же поманила Уильяма наружу, и он, не колеблясь ни минуты, поспешил выйти из ставшего неожиданно душным кабинета. Уилл почувствовал, как тиски спали с него – ему даже не пришлось выдумывать оправдания, чтобы поскорее покинуть пациентку. Причина ухода сама его нашла.
На вид девушке было не больше двадцати пяти – чуть младше самого Уильяма. Она оглядывалась по сторонам, а затем подалась вперёд и шёпотом начала:
– Надеюсь, бабушка не утомила вас, доктор Белл. Она в последние годы стала совсем плохой. – Губы внучки миссис Донован растянулись и поджались, а руки скрестились на груди. – Ей везде мерещится ее старший брат. Мы уже прячем от неё фотоальбомы. А то она нам каждый вечер показывала его фотографии и рассказывала, каким он был замечательным и любящим. Даже слушать не хочет о том, что он погиб больше полувека назад. Сразу затыкает уши и говорит, что мы лжём. Уже не знаем, что с ней делать.
– Да, – коротко кивнул Уилл. – В ее возрасте эмоциональные нагрузки противопоказаны. – Быстрый короткий вздох и шелест ручки по бумаге. – Ей придётся остаться у нас на некоторое время, чтобы мы могли ее понаблюдать. Надеюсь, это не вызовет никаких проблем?
– Нет. Спасибо вам большое. К счастью, страховка покроет все затраты.
Медсестра выскользнула из палаты, едва не задев Уильяма, и он отступил на шаг, бросив на сестру Эбигейл хмурый взгляд. Он заметил краем зрения, как внучка миссис Донован рассматривала его и медлила, не решаясь нажать на ручку двери, и тут же поспешил заполнить на весу документы миссис Донован. Плохая привычка, но Уильяму никогда не хватало времени разобраться с бумагами сидя за столом: голова сама клонилась к дереву или запрокидывалась на подголовник кресла с громким храпом.
– Вы, кстати, очень похожи на него.
Уильям замер, вскинув голову, и непонимающе переспросил:
– На кого?
– Ее брата. Я бы даже подумала, что вы с ним близнецы. Если бы вы не были так молоды, – хихикнула девушка.
Улыбаться было больно. Улыбка раскалёнными углями прожигала щеки. Смотреть в знакомые и такие чужие глаза было невыносимо. Но уйти было еще сложнее. Уилл переминался с ноги на ногу, чертил круги на чистом листе и украдкой бросал взгляды на точно так же смущающуюся внучку миссис Донован. Несколько раз они одновременно вздыхали, и пальцы девушки с силой сжимали дверную ручку в нерешительности открыть палату и уйти.
– Доктор Белл! – голос медсестры пронёсся над коридорным шумом громоподобной волной.
– Простите, нужно идти. – Уилл виновато улыбнулся. – Вы знаете, где меня найти, если я понадоблюсь.
– Я побуду с бабушкой. Спасибо за помощь.
Девушка еще раз сжала небольшой ладошкой руку Уильяма и впорхнула в палату миссис Донован. Уилл недолго смотрел ей вслед, прежде чем взлохматить отросшие, немного вьющиеся от влажности и пота волосы и отправиться к недовольно кривящей лицо сестре Смит.
– Доктор Белл! – нетерпеливо топая ногой, повторила медсестра, прижимая к груди планшет с листками.
– Кто там еще? – Уилл натянуто улыбнулся, надеясь смягчить гнев сотрудницы, но та лишь покачала головой и заглянула в свои записи, зашагав прочь от Уилла.
– Девушка. Четырнадцать лет. Потянула на тренировке лодыжку. Пятнадцатая палата, – как приказ отчеканила женщина и резко замерла около одной из дверей. – Пыталась упросить отпустить ее домой под честное слово, что больше не будет травмировать ногу.
– Все они так говорят, – Уилл взял из рук медсестры планшет и быстро пробежался взглядом по записям. – Родителям позвонили?
– Отец уже едет. С ней подруга, потому что… Мы едва смогли разобрать хоть слово из ее речи без помощи переводчика. Сами увидите.
– Мексиканцы?
– Не угадали.
Женщина многозначительно хмыкнула и нажала на ручку двери, ослепляя Уильяма рванувшим из окна солнечным светом. Лимонный аромат заполнил собой каждый уголок новенькой палаты, и Уилл шагнул в распахнувшийся перед ним цитрусовый сад. Сидящая на кровати пациентка явно не жалела ни о чем, выливая на себя утром полфлакона духов. Девушка, точнее даже девочка, болтала ногами и напряглась, стоило Уильяму появиться в дверном проёме.