Повесть о спорт капитане
Шрифт:
Что делать, может быть, все же поговорить с ним? Спрятать самолюбие в карман? Конечно, всего не скроешь: об их отношениях, о том, что они конкуренты, знают многие. И пока был старый дон, с которым у Трентона существовали долгие дружеские отношения, все было тихо. Шла конкурентная борьба, конечно, но вполне благопристойная— без пистолетов, изнасилований и угроз. Теперь же…
Идти к новому дону на поклон — радости мало. Раньше надо было думать, корил себя Трентон, установить какие-то отношения, если не дружбу. Черт бы побрал эту проклятую мафию! Вечно они там режут друг другу горло! Сегодня дон — завтра труп! Поди угадай, на котого ориентироваться.
После долгих мучительных размышлений Трентон наконец решился — куда ж денешься! Он через посредников связался с ненавистным доном, послал ему ящик лучшего. французского шампанского и попросил о скорейшем свидании.
В ответном письме дон вежливо уведомлял мистера Трентона, что благодарит за подарок, но, к сожалению, принять его не может, так как является президентом общества борьбы против алкоголя Сан-Диего (он сожалеет, что мистер Трентон не осведомлен об этом). Что касается свидания, то он рад будет видеть мистера Трентона у себя на вилле, скажем, в четверг, часам к семи. С уважением и т. д.
Получив это послание, Трентон побледнел от ярости. Это, по существу, был приказ явиться. Да и сам он свалял дурака — надо же было послать вино трезвеннику! Вот идиот! Где были его люди? Почему не предупредили? Досталось и Бобу, и секретарше, и О'Коннору. Вот когда пригодилась бы Кэрол: уж она-то наверняка знала всех трезвенников избранного сан-диегского общества, тем более что таковые были наперечет!
В четверг, надев скромный костюм из серого тергаля, Трентон отправился в Каноссу. Он ехал один, без телохранителей. Неписаные законы мафии охраняли его. Убивать у себя или в дороге приглашенного гостя ни один уважающий себя мафиозо не стал бы.
Вечер, проведенный у нового дона, был один из самых ужасных вечеров в жизни Трентона.
Он рассчитывал на доброжелательный или уж, во всяком случае, интимный разговор с глазу на глаз, во время которого — с потерями, конечно, — удастся урегулировать отношения.
Но уже въехав в железные и никем (на первый взгляд) не охраняемые ворота виллы, миновав рощицы пальм, клумбы, большой бассейн и остановившись у колоннады длинного, с крыльями белого дома в стиле рабовладельческого Юга, Трентон был неприятно поражен десятками машин, стоявших во дворе, и ярким освещением окон.
Негр-дворецкий ввел его в зал, где толпилось множество людей, добрую половину которых он знал. Здесь были помощник мэра, начальник полиции, несколько членов университетского попечительского совета, спортивные деятели и даже один конгрессмен.
И все эти люди, в большей или меньшей степени осведомленные о его отношениях с новым доном, теперь присутствовали при его унижении — прибыл на поклон!
Тем более что у дверей хозяин его не встречал и Трентону пришлось пробираться в толпе, чтобы подойти к стройному, моложавому, очень худому человеку — новому дону.
— А, добрый вечер! — приветствовал он Трентона. — Милости прошу. Что будете пить?
Все это было произнесено таким тоном, чтобы окружающие поняли: хозяин, конечно, вежливый человек, но много внимания этому гостю уделять не собирается.
Так и вышло. Трентон слонялся по залу, разговаривал со знакомыми, сто раз принимал решение уйти, проклинал себя за трусость, дона за хамство, гостей за то, что' они все это видят. Наконец, дождавшись, пока все разойдутся, испив до дна чашу унижения, остался с доном наедине.
— Пошли поговорим, — неожиданно деловым тоном пригласил хозяин.
Они прошли в небольшой, скромно обставленный кабинет, и там — еще одно унижение — дон сел за широкий письменный стол, усадив гостя в кресле напротив — на место просителей.
— Слушаю, — сказал он, закуривая сигару.
— У меня есть предложение, — взяв себя в руки, твердо заговорил Трентон. — Калифорния велика. Здесь не две — двадцать две «конюшни» найдут себе работу. Давайте разделим штат. В Сан-Диего можем работать вместе, остальная часть страны — свободное поле. В букмекерские дела я не вмешиваюсь — это ваша епархия. Если нужна комбинация с моими ребятами, всегда договоримся.
Дон долго смотрел на кончик своей сигары, потом на застывшего в напряжении Трентона, вздохнул и наконец заговорил:
— Боюсь, вы плохо представляете себе ситуацию. С тех пор, Трентон, как вы отошли от настоящей работы, вы многое подзабыли, да и тогда мелко плавали. Ваша ошибка в том, что вы ставили не на ту лошадку. Покойный, — он ткнул сигарой в висевший на стене портрет благообразного старца, убитого дона, — был достойный человек, но утерял чувство реальности, без чего нельзя занимать такое положение. Поэтому какие-то подлецы убили его. Я конечно, разыщу их и жестоко отомщу. Теперь многочисленные дела перешли, как вы знаете, ко мне. Что ж делать, нельзя бросать людей, доверивших мне свои деловые судьбы, свои интересы! Я понимаю чувство долга. Но все это меня не интересует. Я буду этим заниматься лишь ради других, если хотите, из филантропических соображений. Я люблю спорт. Это самое чистое, честное и прекрасное, что есть на свете, Трентон! Даже профессиональный. Вся эта клевета, вся эта грязь, которую льют на профессиональный бокс, кэтч и так далее, меня не трогают. Заметьте, Трентон, я не против любительского, хотя им занимаются дураки — он ведь приносит так мало дохода! — Дон замолчал, раскуривая сигару, потом снова заговорил, явно испытывая удовольствие от собственного красноречия.
— Та вот, вы молодец, вы сумели соединить выгоды профессионального спорта с престижем, который дает любительский. Это разумно. Только этому пришел конец. Все меняется, Трентон. Был один, — он снова ткнул сигарой в портрет, — пришел другой. — Он повернул тлеющий конец сигары к себе. — Были вы, теперь буду я. Вот мои предложения, — он сделал паузу. — Вы продаете мне «Трентон-клуб» — не бойтесь, за разумную сумму— со всей «конюшней», договорами, контрактами, труппами. Кстати, ваш смешанный кэтч — отличная идея. Поздравляю. Думаю, я разовью ее — у вас все же мало порнографии в этом деле. Значит, «Трентон-клуб». Далее, хотя могу обойтись и без вас, но вы предлагаете меня на свое место президентом спортклуба университета. Это
будет выглядеть солидно в глазах дураков. И уезжаете из города. Мол, у вас другие дела в других штатах, вы вынуждены переехать, потому и все эти перемены. Тоже солидно — не теряете лицо. Что получаете взамен? Я гарантирую безопасность ваших отелей, ресторанов — словом, вашего неспортивного бизнеса. Пусть процветает на здоровье! Обычная дань, как до меня было. Все осталь
ное ваше. Ну как?
Трентон сидел ошеломленный. Этого он не ожидал.
— А если я откажусь? — задал он жалкий вопрос, заведомо зная ответ.