Повести и рассказы. Избранное
Шрифт:
– Вы прошли бы. Вот на стул присядьте, – предложил Максим. – Из-за двери неудобно общаться.
– Не хотела я разуваться, да уж ладно, пройду, посижу малость, «в ногах правды нет».
Скинув обувь, Галина зашла в комнату и села на стул.
– Хотел у Вас спросить, – первым продолжил разговор Макс. – В последнее время по ночам из кухни я слышу разные звуки: звон посуды, скрип половицы. При этом кошка находится в коридоре, а баба Клава у себя спит. Что это может быть?
– Не знаю, милый, не знаю, – задумавшись, отвечала Галина. – Поди, у Клавы
И она начала было хихикать, но, увидев серьёзное выражение лица студента, успокоилась и спросила:
– А ты в доме-то, кроме уборки снега что-то ещё делал? Может, мебель переставлял?
– Ну, я немного мебель двигал, когда тараканов травил.
– Тараканов травил? – переспросила Галина.
– Да.
– Так вот, милый мой, видать, ты нарушил спокойствие домового. Вот он на тебя и взъелся, мстит, покою не даёт.
– А что, такое разве бывает?
– Как видишь, бывает, – сказала Галина, немного выпучив глаза. – Но это всего лишь моё предположение.
– Да уж.
– Как говорится, в чужой монастырь со своим уставом не ходют. Всё надо делать с разрешения и без резких движений.
– У кого разрешение-то спрашивать?
– У домового, у кого ещё! Правда, я не знаю, не приходилось самой-то. Помню, после смерти мамы, мы с сестрёнкой на Шарташ переехали к тётке своей. У нас ещё тогда бабушкя наша жива была. Так вот, эта бабуля умела разговаривать с домовым. Были у неё прибаутки разные, всегда ему сахар в блюдце на ночь оставляла, бывало, сама не съест, с ним поделится.
– Что же мне теперь делать? – развёл руками Максим. – Тараканов, что ли, откуда-нибудь привезти, чтобы этого домового успокоить?
– Да может и так обойдётся, пошумит, попугает, да и успокоится, – ответила Галина. – Не переживай, просто не обращай на это внимания, да и всё. Будто и нет его.
– Ну, ладно.
Помолчав немного, Максим опять вопрос задал:
– У Клавдии Ивановны в чулане я гроб видел, зачем она его хранит?
Галина рассмеялась.
– Да это тут молодые ребята из похоронного бюро ездили, всем старухам гробы по дешёвке предлагали изготовить. Вот Клава и сделала для себя заказ. Парни пришли, обмерили её с ног до головы, а потом по мерке той изготовили. Да многие наши пенсионеры также купили у них. Никто ж не знат, что дальше будет. После развала Союза вообще непонятно, как жизнь-то сложится. Деньги, вишь, на глазах в простые бумажки превращаются. Так вот вложились старики, чтоб средства свои сохранить, хоть и дорого это было.
Она опять рассмеялась. Тут зашла баба Клава с пятисоткой в руке.
– Чем это тебя Максимка наш рассмешил? – спросила она, глядя на заливающуюся от смеха Галину, протягивая ей деньги.
– Да он про гроб твой спрашивал, чего, мол, там стоит.
– Вот ведь проныра какой! – покосилась на Максима хозяйка. – Везде сунется!
Максим почувствовал себя словно «не в своей тарелке»:
– Я случайно увидел, когда лопату ставил, – оправдывался он.
– Молодец, любознательный парнишещкя (парнишечка – прим. автора). Ты уж не серщай (не серчай – прим. автора) на его, Клавощкя, – поддержала Максима Галина. – Ну ладно, я пойду, ещё прибраться дома хотела.
Обе бабули вышли из комнаты. Максим посмотрел на часы – было половина двенадцатого. Сегодня в гости обещала приехать Марина, и он так ждал этого выходного. Договорились, что встретятся на автобусной остановке в двенадцать.
– Так, мне пора уже собираться, – вслух сам себе скомандовал Максим.
После чего оделся и вышел из дома. На крыльце столкнулся с Клавдией Ивановной, которая вышла, чтобы проводить Галину.
– Куда это ты? – спросила она.
– Ко мне девушка приезжает, пойду на остановку её встречать, – ответил ей студент. – Вы, пожалуйста, ворота не закрывайте на засов, я скоро приду.
– Ладно, ладно, иди.
14
Марина приехала с небольшим опозданием. Максим подал руку и помог девушке сойти с подножки автобуса. Молодые расцеловались. Автобус, с шипением закрыл двери и поехал дальше. А ребята, перейдя на другую сторону дороги, отправились в дом на Норильской.
По дороге Марина расспрашивала Макса:
– Как ты говоришь, зовут хозяйку?
– Клавдия Ивановна.
– Сколько ей лет?
– Вовка говорил, что ей восемьдесят два или восемьдесят три года.
– А она не против гостей?
– Я её не спрашивал, но, думаю, она против не будет.
– Дом старый?
– Не знаю, вроде не очень, сейчас сама увидишь.
Так за разговорами и дошли до дома. Максим уверенно открыл ворота и пропустил Марину вперёд, после чего зашёл сам и задвинул засов. Потом, немного обогнав свою спутницу, сопроводил её через ограду к крыльцу. Зашли в дом. В коридоре включили свет. Максим помог Марине снять верхнюю одежду. Девушка озиралась по сторонам, пытаясь разглядеть обстановку.
В это время из кухни, опираясь на трость, вышла хозяйка.
– Здравствуйте, – увидев её, сказала Марина.
– Клавдия Ивановна, познакомьтесь, это Марина, – представил Максим свою подружку.
Марина поздоровалась и покраснела, очевидно, смутившись сверлящего взгляда бабы Клавы.
– Мы сейчас с дороги чайку попьём и немного приберёмся. Помните, я обещал Вам, что отмою разрисованные стены? – сказал Макс.
– Ладно, – наконец отозвалась Клавдия Ивановна. – Пойду, прилягу.
****
Молодые люди зашли в комнату и закрыли дверь.
– Максик, я привезла тебе всё для варки супа, – сказала Марина, доставая из пакета мешочки с продуктами. – Здесь вот несколько картофелин, половинка замороженной курицы, лук и немного вермишели.
– Маринка, по тебе я больше соскучился, чем по супу, – улыбнулся Макс, обняв Марину.
– Макс, а вдруг бабуля зайдёт, – смущаясь, сказала девушка.
– Она же сказала, что пошла к себе, – сказал Максим и сильнее прижал подружку к себе.