Повести
Шрифт:
— Та-ак! Обязательно приведет, — согласился с ним Мурзин.
Долинов поднял голову.
— Товарищ майор! Просить вас не смею. Но если бы вы разрешили, этот батальон начисто уничтожить можно. У них барак на отшибе стоит, почти возле самого леса. Дайте мне людей. Я этой ночью власовцев навсегда спать уложу!
— Да кто же теперь с тобой пойдет? — с презрением спросил Мурзин.
Долинов с мольбой оглядел хмурые лица партизан.
— А что? Я пойду, — неожиданно сказал один из них.
— И я!
— И я!
— И я тоже!
Вызвалось сразу несколько человек.
— Как думаешь, комиссар? — обратился Мурзин к Степанову.
— Надо рискнуть. Нам с этими власовцами по соседству теперь не жить. Да и селян выручать надо.
— Тогда объявляйте сбор! Всем батальоном по ним ударим!
В полночь партизанский батальон Степанова внезапно обрушился на спящих власовцев. Над крышей барака взметнулось пламя. Предатели Родины в одних подштанниках выскакивали из горящих окон. Шквальным огнем встречали их партизаны. Спаслись бегством немногие.
В этом коротком ночном бою погиб лейтенант Долинов. Рискуя жизнью, он первым подкрался к бараку и снял часового, стоявшего у ворот. Потом бросился в казарму предателей. По единодушному мнению партизан, он кровью искупил свою вину перед ними.
Все длиннее становились дни, все сильнее припекало весеннее солнце. Как только растаял снег, вновь участились диверсии партизан на железных дорогах Моравии.
Подрывники первого батальона пустили под откос немецкий эшелон с бронемашинами и грузовиками на участке Говези — Всетин.
На линии Границе — Моравская Острава Карел Вертронек со своей группой уничтожил семнадцать вагонов с боеприпасами и продовольствием. От взрыва возле станции Белотин пути были выведены из строя на двое суток.
А у города Валашский Клобоук партизаны атаковали из засады немецкую автоколонну. В результате скоротечного боя больше сотни гитлеровских солдат остались лежать на дороге.
И все это только отдельные эпизоды из целой серии смелых и решительных операций, проведенных в ту пору партизанами бригады имени Яна Жижки. Они действовали в обширном районе. То тут, то там раскатывалось эхо взрывов, поднимавших на воздух склады и воинские эшелоны. Партизаны совершали налеты на небольшие гарнизоны врага в мелких селениях.
Гестапо и полиция СД городов Злина, Всетина, Брно, Моравской Остравы буквально сбились с ног, отыскивая в горах партизанские становища. Терпению Карла Германа Франка пришел конец, когда он узнал о нападении партизан на воинский эшелон с живой силой возле деревни Полична. В этом дневном бою партизаны убили около пятидесяти солдат и тридцать двух немецких офицеров.
Статс-секретарь протектората приказал связать его по прямому проводу с начальником службы безопасности Злина. Но вскоре ему доложили, что секретный подземный кабель на линиях Прага — Злин, Брно — Злин, Голешов — Злин и Злин — Визовицы нарушен партизанами во многих местах. Карл Герман Франк приказал немедленно, как только будет восстановлена прямая связь, соединить его с замком Визовицы, где с недавнего времени обосновался оберштурмбанфюрер СС Отто Скорцени.
Но пока немецкие связисты устраняли повреждения, произошло новое дерзкое нападение партизан, в результате которого командир 16-й танковой дивизии немцев генерал-майор фон Мюллер попал к партизанам в плен. Это произошло так неожиданно, что даже много повидавший на своем веку майор Мурзин был удивлен не меньше, чем сам Карл Герман Франк.
Командование отряда «Ольга» поручило взводу Иозефа Матоушека привести в исполнение смертный приговор, который партизаны вынесли полковнику Кобличеку.
Неподалеку от города Кромерижа, где находилась ягдкоманда, зверски расправившаяся с Сергеем Жуковым, располагался красивый замок графа Дубского. Партизанские разведчики доложили Матоушеку, что в этом замке часто бывает полковник Кобличек.
Дочь графа Дубского, стройная двадцатидвухлетняя голубоглазая блондинка Элизабет Дубская-Эйхлер, муж которой пропал без вести на восточном фронте, работала в гестапо города Кромериж. Полковник Кобличек часто по вечерам после работы отвозил ее на своей машине в замок.
Этим и решил воспользоваться Иозеф Матоушек. Он намеревался захватить замок и под страхом смерти заставить Элизабет Дубскую-Эйхлер позвонить в Кромериж полковнику Кобличеку и попросить его срочно приехать к ней. По мнению партизан, это был самый надежный способ захватить коменданта живым, затем доставить его в лес, где и должно было свершиться правосудие.
Старинный родовой замок Дубских был обнесен высокой каменной оградой. Въезд в усадьбу был только один — через массивные железные ворота, которые почти всегда заперты. В ночь, назначенную для проведения операции, тридцать два партизана во главе с Матоушеком вышли из Хржибского леса, подступавшего почти к самому замку, и при помощи принесенных с собой самодельных деревянных лестниц перебрались через ограду в сад.
Подняв с постели старого графа и его близких, партизаны обнаружили, что графини Элизабет в замке нет. По словам насмерть перепуганного графа, она осталась ночевать в городе. Тогда Матоушек приступил к допросу членов графской семьи. Его интересовало, в каких отношениях находится полковник Кобличек с графом Дубским и как его можно заманить в этот замок. На всякий случай по приказу Матоушека партизаны перерезали телефонные провода, а весь обслуживающий персонал замка согнали в одну комнату и выставили надежную охрану.
После допроса, длившегося до самого утра, Иозеф Матоушек решил не уводить партизан из замка, а дождаться вечера в надежде, что полковник Кобличек пожалует сюда сам. Выставив караульных в саду и внутри двора, он разрешил остальным укладываться спать. Он и сам собирался уже отдохнуть, когда запыхавшийся партизан вбежал в кабинет графа Дубского и, схватив Матоушека за руку, подвел к окну.
— Смотри, пан велитель!
Из окна второго этажа замка был хорошо виден остановившийся возле ворот сверкающий лаком легковой автомобиль. Из него выходили увешанные крестами немецкие офицеры.