Поворот к лучшему

Аткинсон Кейт

— И это все со слов русской девицы по вызову, которую никто, кроме вас, никогда не видел. Да, и Глории Хэттер, которая тоже «в бегах», по вашему выражению. Ни Теренса Смита, ни Грэма Хэттера с той девушкой ничто не связывает. Кроме того, о ее исчезновении так никто и не заявил.

— Есть те, кто хотел бы ее найти, — сказал Джексон. — Ее звали Лена Михайличенко. Ей было двадцать пять. Родилась в Киеве. Там до сих пор живет ее мать. В России работала бухгалтером. Родилась под знаком Девы, любила диско, рок и классику. Читала газеты и детективы. Длинные светлые волосы, вес — сто двадцать фунтов, рост — пять футов пять дюймов. Христианка. Доброжелательная, заботливая и оптимистичная, они все так пишут — «оптимистичная». Любила читать и ходить

в театр, а еще посещала спортзал и бассейн и, совсем не к месту, была «уверена в завтрашних днях», — похоже, английским она владела не в таком уж и «совершенстве». Думаю, хотела еще раз подчеркнуть, какая она «оптимистичная». И парки. Они все любят парки, по правде, они все пишут о себе примерно одно и то же. Ее фотография есть на сайте www.bestrussianbndes.com, девушка по-прежнему выставлена на продажу, хотя уехала из России полгода назад, чтобы проверить, не золотом ли мостят улицы в Эдинбурге. Тогда-то она и попала в «Услуги» и встретила свою Немезиду в лице Грэма Хэттера. Думаю, вы раскопаете, что мистер Хэттер был связан с «Услугами» и бог знает с чем еще.

— Вы же не бросите все так, правда? Вы должны вернуться.

— Нет.

— Ради бога, Джексон.

— Нет. Я устал от всего этого. Я устал быть свидетелем.

— Вы должны дать показания в пользу Мартина, он же убил человека. Он спас вам жизнь. Вы нужны ему. Он ваш друг.

— Он мне не друг.

Повисла долгая пауза. Supremes просили его остановиться во имя любви. [117]

— Не важно, — сказал он.

117

The Supremes (1959–1977) — американская женская поп-соул-группа. Имеется в виду их хит «Stop! In the Name of Love» (1965).

— Не важно.

— Не забывайте, — сказал Джексон, — у нас всегда будет Париж.

— У нас не было Парижа.

— Это пока, — сказал Джексон. — Все впереди.

55

Не успела София войти, как ее шотландский парень набросился на нее и принялся расстегивать молнию на розовой форме. В розовой форме ему виделось что-то порнографическое, словно Барби развлеклась, придумав идеальный наряд медсестры. Форма у Софии была очень короткая — интересно, в тех домах, где она убирала, были мужчины, которые пытались заглянуть ей под юбку, когда она наклонялась или тянулась вверх? Когда он думал о ее работе, ему неизменно приходили на ум метелки из перьев и то, как она соблазнительно застилает кровати или стоит на коленях, когда моет полы, высоко задрав свою наглую чешскую задницу.

— Подожди, — оттолкнула она его.

— Не могу. Я целый день только об этом и думал.

Она хотела снять жакет, выпить бокал красного вина, съесть тост с фасолью, умыться, закинуть ноги на спинку дивана, сделать сотню вещей, которые для нее приоритетнее секса. Сегодня ей пришлось работать на час дольше. «Новый распорядок», — заявила экономка. Экономка тоже была новой — прежняя, с угрюмой шотландской физиономией, вдруг исчезла, и ее место заняла норовистая москвичка. В «Услугах» сменилось руководство. Софии не очень нравилось при новом режиме. Она подумывала завязать с этой работой и вернуться домой в Прагу, к нормальной жизни. Она представляла, как станет большим ученым, получит признание на международном уровне, переберется в Штаты, у нее будет красивый муж и двое детей. Когда-нибудь она будет рассматривать старые фотографии из Шотландии: Замок, военный фестиваль, холмы и озера. Может быть, она уберет фотографии своего шотландского парня, чтобы американский муж не приревновал. А может, и оставит.

— Ну, давай же, — простонал шотландский парень, стягивая с нее одежду.

Когда на него

находило, отделаться было невозможно.

Он уже задрал розовую форму ей на талию, но тут девушка почувствовала, что ей что-то впивается в спину. «Подожди», — сказала София, и он тяжело вздохнул и перекатился на спину. Его большой, бледный шотландский пенис торчал как флагшток. Ей было не с чем сравнивать, ведь он — ее первый кельт, но ей нравилось представлять, что все шотландцы скрывают под килтами могучее достоинство, хотя, когда она поделилась этой мыслью с другими, более опытными горничными, те прыснули со смеху.

Источник дискомфорта обнаружился в кармане жакета. Матрешка того писателя. София смутно вспомнила царивший у него в доме ужас и как она подобрала куклу и положила в карман. Матрешка была из тех, что поменьше, хотя и не самая маленькая. Девушка открыла ее, потянув в разные стороны. Яичко оказалось с сюрпризом. София нахмурилась.

— Карта памяти «Сони», — сказал шотландский парень. — Для компьютера.

— Я знаю, — ответила она.

Иногда он забывал, что она ученый из утонченной европейской столицы, и вел себя так, будто она средневековая крестьянка, которая всю жизнь картошку копала. На карте памяти была наклейка с надписью «Смерть на Черном острове».

— У Грега сверху есть «Сони», — воодушевился он, позабыв про свой обмякший флагшток. Он обожал все связанное с компьютерами. — Можно посмотреть, что там на ней. Раз прятали, значит, что-то важное.

— Я так не думаю, — сказала София. — Просто роман.

Но когда он загрохотал вверх по лестнице к квартире Грега, она почувствовала радостное облегчение. По крайней мере теперь можно сбросить туфли и выпить бокал вина. Она вспомнила дом писателя, каким он был до того ужасного случая. И почти ощутила запах стоявших в коридоре роз.

56

Тело вынесло на берег в Крэмонде, словно девушка вознамерилась снова и снова возвращаться туда, пока кто-нибудь ее не заметит. Вызванный на место обнаружения патологоанатом сказал, что она могла быть задушена («посмертная синюшность шеи»), но, чтобы узнать точнее, нужно ждать результатов вскрытия. Три дня, что ее носило вдоль побережья по водам Форта, не пошли ей на пользу. Это вам не Офелия, в цветах плывущая по реке.

Крэмонд находился под траекторией рейсов Эдинбургского аэропорта; интересно, подумала Луиза, как они выглядят с воздуха: маленькие паучки, которые бесцельно расползлись по округе, или эффективная, вымуштрованная армия муравьев? Все началось с одного полицейского, принявшего вызов, и за один час число участников выросло в геометрической прогрессии. Ее группа, ее дело. Ее первое убийство. Машину Хэттера нашли на стоянке в аэропорту Эдинбурга — Джексон оказался прав, багажник был просто набит ДНК, и Луиза надеялась, что хоть один образец совпадет с ДНК трупа. Рано или поздно, но они найдут Грэма Хэттера.

Тело погрузили в полицейский катер, но и прокурор, и патологоанатом предпочли улететь вертолетом. Луиза сопровождала труп, как почетный караул. Она коснулась плотного полиэтиленового мешка и прошептала:

— Привет, Лена.

Все это время Лена была девушкой Джексона, но теперь она принадлежала Луизе.

Луиза столько всего хотела ему сказать, но, когда Джексон снял трубку, она произнесла только:

— Мы нашли ее. Мы нашли вашу девушку.

57

Приземлившись в Женеве, они сразу же сели в такси и поехали в банк.

В прохладном холле Татьяна обратилась к женщине за администраторской стойкой:

— Это миссис Глория Хэттер, она хотела бы снять деньги.

Глория подумала, что сотрудники швейцарских банков наверняка говорят по-английски лучше самих англичан. Она могла бы поклясться, что русский акцент Татьяны вдруг куда-то испарился.

Администратор сняла трубку и тихо сказала что-то по-французски. Через несколько секунд их проводили в роскошно обставленный кабинет.