Поворот навыворот
Шрифт:
В доме послышались шаркающие шаги, так медленно приближающиеся, что девушке показалось, прошла вечность, прежде чем в замочной скважине провернулся ключ.
– Кто там? – услышала она старушечий голос.
– Здравствуйте. Меня Лилей зовут. Я попала в аварию. Можно от вас позвонить? – голос дрожал и девушка уже даже не пыталась с этим бороться. Что бы с ней не говорило, призрак или глюк, она испугалась до чёртиков.
– Какую аварию? – спросила хозяйка дома недоверчиво
– На машине. Ворона в стекло влетела, и я не справилась с управлением. В дерево въехала. Пожалуйста. – уже откровенно всхлипнула девушка.
Дверь наконец-то приоткрылась и в проёме показалась обыкновенная такая бабушка с седым каре, очками в тонкой оправе, и в бордовом халате. Подслеповатые глаза щурились, разглядывая незванную гостью.
– Авария, говоришь? Бедняжка какая! Заходи конечно. – поцокала языком, открывая дверь шире.
– Спасибо вам огромное!!! – Лиле от избытка чувств захотелось даже обнять бабулю, когда она наконец-то смогла пройти внутрь манящего своим уютным светом дома.
Не удержавшись, она всё-таки оглянулась назад, на крыльцо. Там по прежнему никого не было. Старушка, заметив её взгляд, тоже стрельнула туда глазами, и как-то досадливо поджала губы. Мало ли отчего, решила девушка, начиная потихоньку успокаиваться. Ну что она в самом деле? На улице ветер поднялся, а она навоображала себе! Померещится же такое! Никогда ещё раньше галлюцинациями не страдала, впрочем головой так сильно тоже раньше не билась.
– Деточка, у тебя лицо всё в крови. Ударилась наверное сильно. Вот беда то. Испугалась, небось, сильно. Сходи ка ты в ванную, наверное. Приведи себя в порядок. – захлопотала вокруг неё хозяйка, ласково улыбаясь – А я чайку поставлю. Как тебя зовут, говоришь? Кушать хочешь?
– Лиля. Мне неловко, что вы? – попыталась возразить девушка, хотя живот аж подводило от чувства голода.
– Что ты, что ты. Какое неловко, когда такое стряслось? Что ж мы не люди? Иди умойся, а я пока стол накрою. Не стесняйся. Потом позвонишь. Всё равно, уже ночь на дворе. – и её проводили в небольшую комнатку с умывальником и старой чугунной ванной. Вещи она оставила в прихожей.
Над раковиной висело зеркало, с которого на неё смотрела истинная “красавица”. Лицо в разводах туши, на разбитых губах и подбородке засохшая кровь, нос распух и посинел, вокруг глаз тоже отёк и синяки. Одежда в крови. Удивительно, что её такую в дом пустили, а если ещё и вспомнить, как она орала и скулила... От стыда даже покраснела немного. Чтобы не думать о произошедшем, действительно принялась умываться, шипя от невероятно болезненных ощущений.
Из ванной вышла уже в гораздо лучшем настроении. Синяки и ссадины никуда не делись, но хотя бы кровь и грязь смылась. Сняла пиджак, радуясь, что на блузке пятен не так много. Из глубины дома послышалось.
– Лиля, вышла уже? Приходи на кухню. Я тут.
Девушка пошла на голос, рассматривая по пути вышитые картины на стенах. А на кухне её уже ждала полная тарелка борща и парующая сладким травяным ароматом чашка чая.
– Садись, деточка. – бабушка улыбнулась ей и поставила рядом нарезанный хлеб.
– Спасибо. Извините, не спросила вашего имени.
– Параскевья Карповна я. Можешь бабой Параской звать. Кушай пока горячо. Смотри, какая бледная, бедняжка.
– Спасибо! – ещё раз поблагодарила девушка, взявшись за ложку.
Боже, как же вкусно. Её даже не беспокоило жжение в разбитых губах. Она так проголодалась, что теперь чуть не стонала от удовольствия.
– Ешь, ешь. – хозяйка дома не спускала с неё глаз. И улыбка, как приклеенная, не покидала губ. Но девушка всего этого не замечала, слишком погружённая в насыщение пустого желудка. – Может добавки, милая?
– Нет, спасибо. Наверное не стоит объедаться. Хотя, мне кажется, я вкуснее в жизни ничего не пробовала. – смущённо улыбнулась Лиля.
– Ну тогда бери чай. Я сама сбор полезных травок делаю. Жаль к чаю у меня ничего нет. – баба Параска уселась напротив неё и положила подбородок на подставленную ладонь..
– Ну что вы! Я и так уже не знаю, как мне вас благодарить. – девушка обхватила замёрзшими пальцами чашку – А скажите, куда это я пришла?
– Выворотни это. – ответила бабушка, а у Лили даже глаза на лоб полезли.
– Выворотни? Но я думала, что иду к трассе. Как же это?
– Заблудилась значит. Бывает. – успокоила её старушка.
– Но я была уверенна. – потерянно прошептала девушка. – А большие эти Выворотни? Я больше домов рядом и не видела.
– Так, дальше они. Жителей у нас немного и дома далеко друг от друга расскиданы. Ты пей чай, пока горячий. – баба Параска благожелательно заулыбалась. – Так ведь вкуснее и полезнее. Лиля, чтоб не расстраивать хозяйку сделала осторожный глоток.
– Ммм, как вкусно. Это на травах?
– Травки, ягоды лесные. – закивала охотно бабуля, наблюдая довольно за тем, как девушка глоток за глотком выпивает горячий напиток. – Выпьешь, я тебя, милочка, спать уложу. Устала ты. Вон сколько несчастий на голову свалилось.
Чай согревал, распостраняя по телу приятное, но какое-то вязкое тепло. Слова хозяйки не сразу дошли до её разомлевшего сознания.
– А откуда вы знаете про несчастья? – удивилась она.
– Так ты ж сама сказала, что в аварию попала, это ж разве не несчастье. – не менее удивлённо посмотрела на неё баба Параска.
– Ааа. Ну да. Несчастье. – согласилась девушка. Что это она действительно? Выпила последний глоток чая и отставила чашку. – Спасибо, очень вкусно. Не надо меня спать. Мне бы позвонить в полицию и сестре. Можно попросить у вас мобильный?
– Извини, деточка. Нету у меня мобильного. Только стационарный телефон. – развела руками старушка. – Да и зачем тебе сейчас звонить? Ты устала очень. Тебе ведь больно и спать так хочется? Я ведь права?
– Да, конечно. Очень хочется и очень устала. – вяло кивнула Лиля, пытаясь собрать разбегающиеся мысли.
– Вот и пойдём, деточка, со мной. – бабуля бодро поднялась со своего стула и поковыляла куда-то из кухни, поманив её за собой – Пойдём, пойдём.
– Куда? Звонить? – и отчего это у неё голос заплетается? Лиля с трудом поднялась на ноги и поплелась вслед за хозяйкой.
– Ага. Звонить. – захихикала та.
Девушка, едва переставляя ноги, пыталась поспеть за прыткой старушкой. Перед глазами плясали тёмные пятна и казалось что стены пляшут вместе с ними. Впереди маячил бордовый халат и она, проморгавшись, попыталась сфокусировать взгляд, но стало только хуже. И этот дом уже не казался ей милым и гостеприимным. Стены потемнели, по ним словно плесень чёрная расползалась. Рамы на картинах обветшали, да и сами картины стали другие. Лиля хотела было повернуть назад, но ноги сами несли её вслед за хозяйкой, а девушке оставалось лишь испуганно таращиться на то, как всё вокруг меняется, превращаясь в гротескные декорации для её персонального фильма ужасов. Вот и коридорчик остался позади. Баба Параска подошла к какой-то закрытой чёрной двери и повернула торчащий из замка ключ.