Поворотные элементы
Шрифт:
Вы наверняка замечали новые, а вернее будет сказать, старые слова, то и дело появляющиеся в вездесущей рекламе, опостылевших документах и практически исчезнувшем с лица планеты настоящем творчестве. Сложные определения и причастия на баннерах, «дражайший» и «милейший» в передачах и трансляциях, нетехническую лексику в потихоньку возрождающихся литературных произведениях… Короче говоря, бессчётные и, казалось бы, неуместные единицы речи в различнейших областях. Так вот, всё это моих рук и мыслей дело.
Теперь-то картина происходящего ясна мне в полной мере – или хочется в это верить. Но, поймите, уважаемый N, тогда мной правила злость.
…Что ж, сделав своё «чёрное» дело, я закрыл и зашифровал все каналы, выполнил работу, для которой будто бы пришёл, и удалился…
Бедные госструктуры! Как же они силились понять, кто запустил вирус образованности в годами выглядевшие предельно защищёнными каналы! И народное правительство, наверняка оно было вне себя!.. Ну что ж, вот его гнев, возможно, и добрался до вашего покорного слуги.
Что бы ни послужило причиной моих бедствий: словарный запас, коий я при общении с разными людьми всячески стараюсь контролировать, либо, быть может, выдуманный, высосанный из пальца донос X… или, не исключено, моё членство в партии «За свободу слова!», а возможно, и просчёт в описанных только что безумно рискованных действиях… Словом, мной заинтересовалось следствие.
Началось всё с «банального»: «Мы зададим вам пару вопросов», а завершилось тотальной слежкой и дистанционным прочёсыванием разума и психики. Вернее, не завершилось – продолжается… И я мыслю правду, ведь подобное нельзя не заметить, особенно если ты эмпато-телепатическая личность. Не исключено, что где-то в верхах уже, без лишних сомнений, подмахнули нематериальный приказ о моём безоговорочном стирании.
Вот почему я пишу вам. Да, вокруг полным-полно людей нехороших, злых и завистливых – но верю, что не меньше и правильных, честных, добрых. Надеюсь, что передаваемые знания не повредят вам. Как успел выяснить из нашего ментального общения, вы человек искренний и борющийся за правду. Потому и вверяю с чистым сердцем собственную судьбу в ваши руки и голову.
От ошибки же никто не застрахован. В любом случае, где бы ни всплыло позже это письмо – а оно обязательно всплывёт, будьте уверены, – последствия, вызванные причиной его написания, ИМ вряд ли удастся так уж просто нивелировать. По крайней мере, в ближайшее время. Мы ещё поглядим, кто победит в этой новейшей войне!..
Остаюсь искренне ваш
технический каллиграф первой ступени
Л. Н. Т.
P. S. Если совсем прижмёт, попытаюсь сменить место жительства, внешность, голос, образ мыслей и т. д. Так что, думаю, вам не имеет смысла и даже рискованно связываться со мной. Существующий канал закрою, а когда создам другой, напишу сам. Надеюсь, вы поддержите моё смелое начинание, хотя сознаю, что, ввиду обстоятельств, риск для вас колоссален. Высылать свежие слова можно, тем временем, на прежний пато-адрес; оплату гарантирую. Viva Grammata!
Наркотик жизни
Игла нашла вену и аккуратно вонзилась в неё. Пальцы нежно нажали на поршень, и красная жидкость влилась внутрь организма. Потекла, зациркулировала. Не кровь, но новый, мощный наркотик. Игорь Фомин ввёл себе всю дозу целиком.
Сделав это, мужчина откинулся на спинку дивана, в котором полулежал. Сколько ждать «прихода», он не знал: наркоторговец не сообщил. Когда Игорь заподозрил, что тот не до конца честен, низкорослый толстяк с поросячьими глазками сказал, что сам ещё не пробовал «новинку». Да, так эта штука и называлась – «новинка». Предельно ёмко и честно.
– Не в курсе, – ответил торговец, имея в виду, когда красная хрень начнёт действовать. – Но, говорят, ты сразу почувствуешь.
– Кто говорит?
– Те, кто продали мне его.
– И кто это был?
Наркоторговец промолчал.
– А может, ты вовсе не специалист в… хм… этой области? – усомнился Игорь.
Тогда мужчина вытянул руки и показал исколотые иглами вены. Все вопросы были сняты.
Игорь скривил губы. Что-то останавливало его от покупки и даже тянуло прочь, назад, домой. Но он всё же достал из кармана деньги – весьма приличную сумму, тем более для одной порции. И купил шприц с залитой в него красной жидкостью.
– Приятно иметь с вами дело, – весело произнёс наркаш – и подмигнул.
Никак не отреагировав, Игорь развернулся и пошёл прочь. Сел в мобиль, взлетел и направился наконец к дому, где проживал.
Его квартира располагалась на сто двадцатом этаже небоскрёба. Чего только она не перевидала за сорок с лишним лет жизни владельца. Неожиданные взлёты и болезненные падения. Красивых (и не очень) женщин. Весёлые, безудержные, опасные попойки. Сомнительных личностей. Полицейских, врачей… И ещё кучу всего. Но, если торгаш не врал, то, что ожидало Игоря, затмит любые возможные переживания.
«Надеюсь, что так, – думал он. – В противном случае, придётся искать этого негодяя, чтобы заставить вернуть деньги. Возможно, их даже придётся выбивать, при помощи кое-каких знакомых. А это опять проблемы, опять заботы и треволнения, которые, честно признаться, сильно утомили…»
Рассуждая об этом и о прочих превратностях жизни, Игорь слушал размеренное тиканье настенных часов. Он не мог бы сказать, сколько прошло времени, только вот, по словам торговца, «новейший и удивительно сильный наркотик», кажется, и не думал начинать действовать. Игорь закатил глаза: значит, всё-таки придётся устраивать разборки. Ладно, во всяком случае, он был к этому готов.
Он решил встать с дивана, чтобы выпить воды, поскольку в горле ужасно пересохло, как вдруг понял, что не может двинуться с места.
«Началось, что ли?» – без особого ажиотажа подумал опытный нарконавт Игорь Фомин.
Ну хотя бы так в общем-то.
Игорь лежал, недвижимый, словно оцепеневший. Состояние и не думало проходить, а лишь усугублялось. Озноб растёкся по членам, и они отяжелели, будто налившись свинцом.
Он хотел было подумать, что не ожидал чего-то конкретного, но при этом происходящее его совсем не радует… однако все мысли будто выветрились из головы. Сосредоточиться не получалось; мыслительный процесс не просто замедлился – остановился.