Повороты судьбы, или Вот как бывает
Шрифт:
– Да, его зовут Макс, и он местный.
– И что теперь? О чем договорились? – не унималась Нинка.
– Ни о чем вообще-то не договорились, – расстроенно ответила ей Настя. – Я даже на чай не смогла его по нормальному пригласить.
– А почему он ушел так рано и не остался, чтобы тебя проводить?
– Не знаю… Сказал, что друзья ждут…
Ночью Настя почти что не спала – все крутилась в кровати, вспоминая Макса и то, как они танцевали. Весь следующий день она не могла найти себе места в мучительном ожидании: «А вдруг он все-таки придет?» – при этом каким-то шестым чувством, называемым интуицией, понимала, что этого не произойдет.
Макс не пришел ни в этот
Буквально за день до отъезда, когда Настя почти перестала надеяться, что встретит
– Всё, завязываем играть – перерыв! Подойди к нему, как никак к тебе пришел, видно же… – и когда поняла, что на расстоянии подтолкнуть Настю навстречу ее мечте не удастся, первая свернула игру, громко заявив на весь зал:
– Всё, Настюха, я устала! Перерыв. – И пошла к скамейке.
Насте ничего не оставалось, как присоединиться к подруге:
– Знакомьтесь, это Максим, а это моя подруга Нина, – сказала она и зачем-то добавила: – Вместе учимся и вместе отдыхаем.
Повисла неловкая пауза, которую Нина постаралась сгладить своей милой улыбкой. Потом немного поговорили о том, какие девчонки молодцы, что так активно проводят время в пансионате, занимаясь спортом. Нина радостно подхватила тему и поделилась с Максом, что неожиданно для себя сильно похудела за эти две недели, да так, что стала проваливаться во всю одежду и юбки теперь приходится подвязывать, чтобы не падали. Но дальше разговор опять не пошел.
Макс, проводив девушек до кафе, загадочно улыбнулся Насте и, сказав: «Приезжайте ещё!», – удалился, оставив ее в растрепанных чувствах.
По дороге в город Нина успокаивала подругу:
– Не грусти, Настюха! Главное – начало положено. Обязательно приедем сюда летом. Вот, как вернемся, сразу пойдем в профком и закажем путевки еще.
После окончания каникул девчонки действительно пришли в профком своего техникума, где им в достаточно любезной форме сообщили, дескать, мы вас очень хорошо понимаем, но претендующих на путевки много, а вы уже этой привилегией воспользовались, так что – увы… Но Нину это не остановило. Она была полна решимости во что бы то ни стало поддержать подругу:
– Значит как-нибудь по-другому путевки раздобудем, раз тебе туда так надо. Может он и есть твоя судьба, тогда обязательно увидитесь еще!
Видимо, желание Насти было настолько сильным, что жизнь отозвалась и подкинула другой способ получить льготные путевки – помогла Настина мама, которая взяла их для девочек у себя на заводе. Настя ликовала! И теперь оставалось дождаться окончания экзаменов и 1 июля снова рвануть навстречу мечте. Правда в этот раз еще предстояло провернуть операцию под названием «Я приехала отдыхать с мамой».
Так вышло, что, когда подруги добрались до пансионата, народ у окна регистрации полностью рассосался, и в холле остались только они вдвоем.
– Не забывай, ты – моя мама! – стараясь сохранить серьезный вид напомнила Настя.
– Конечно, я помню! – бодро отозвалась Нинка.
Настя подошла к окну администратора и протянула паспорта – свой и мамин. Миловидная женщина в окне взяла их, вписала Настю и в растерянности подняла на нее глаза:
– Девочки, простите, а 37-го года рождения кто?..
На что Настя, ни капли не смутившись, ткнула в сторону Нины пальцем и ответила:
– Она – моя мама! – и пока администратор не успела опомниться, промурлыкала: – А поселите нас, ПОЖАЛУЙСТА, на первом этаже.
На счет того, что жить им надо обязательно на первом этаже, девушки решили, еще на этапе планирования поездки. Официально вход во все корпуса закрывался в 23 часа, а на дворе вовсю царило лето, продолжались белые ночи, то есть – самое время гулять допоздна! Короче, номер именно на первом этаже, чтобы ребята могли беспрепятственно «проходить» в гости через балкон, был просто необходим. И здесь девчонкам повезло – их поселили как раз на первом этаже одного из центральных корпусов.
В этот раз Настя встретила Макса достаточно быстро – он тусовался с местными ребятами на площадке у спортивного комплекса. Увидев давнюю знакомую, он удивился, но явно обрадовался:
– О, привет! Вы снова здесь?
– Да. Ты же сказал в прошлый раз: «Приезжай», мы и приехали, – светясь от радости и старательно скрывая волнение, ответила Настя. И с какой могла уверенностью добавила: – Приходи в гости!
И сейчас Насте не пришлось долго ждать – через день Макс с другом появились под их балконом. Пара легких, грациозных движений спортивными телами и вот они уже на балконе и заходят в номер. Макс представил друга, которого звали так же, как прошлого Нининого кавалера Юрой. Было понятно, что Макс привел его, чтобы познакомить с Ниной, ну и еще потому, что компания приятеля прибавляла уверенности ему самому.
Они попили чай, поиграли в карты. Девушки с большим интересом слушали рассказы ребят, причем было важно не столько содержание, сколько сама манера повествования. Хотя, надо отдать молодым людям должное – описывали разные истории из жизни они на самом деле очень увлекательно. Затем ребята попрощались и красиво удалились также через балкон.
Настя была на седьмом небе от счастья:
– Нинчик, как классно, что мы приехали! Я знала, что в этот раз всё обязательно получится!
Нина тоже была рада новому знакомству – вполне себе нормальный у Макса друг, очень приличный и есть о чем поговорить.
В общем, все каникулы были впереди, девушки наслаждались невероятно теплой и солнечной погодой, которая словно по волшебству началась с их приездом, каждый день «укрепляли» свой загар, и Настя с нетерпением ждала развития своего романа с Максом.
И вот день, вернее вечер «Х» наступил. Подруги зашли после ужина к себе в номер и собирались уже отправиться к заливу, как услышали знакомые голоса на улице и, выглянув из окна, увидели Максима с Юрой. Они вчетвером прогулялись до пляжа, а потом вернулись к девчонкам. К слову сказать, сегодня днем Настя здорово подгорела на солнце, когда задремала на пляже с открытым лицом, но сейчас чрезмерная краснота в прямом смысле выручала девушку, потому что покраснеть от волнения и смущения сильнее, чем есть, было физически невозможно.