Повороты судьбы. Амулет Вирены
Шрифт:
Мы поднялись с земли. Оправила одежду и окинула взглядом поляну. При свете дня она не была такой же красивой, как ночью. Цветки сложили свои яркие лепестки, а изрядно помятая трава у незнающих путников может вызвать нездоровые ассоциации. Да уж... Вспомнила все события этой ночи и кровь снова прилила к щекам, а в душе, казалось, навсегда поселилось счастье.
– Пойдем, огонечек, - обняли меня со спины.
Но мы так и не сдвинулись с места. Небо на востоке становилось все светлее и в его синий цвет начали вплетаться розовые и желтые росчерки. Время рассвета... Время, когда замершая на ночь жизнь просыпается, уходят страшные тени, прячутся темные
– Все будет хорошо, лисенок, не переживай, - ласковый родной голос.
Горячая ладонь поймала мою руку, и мягкие губы оставили на ней след от поцелуя. Волнение вмиг поутихло, и я решила поверить в такие нужные сейчас слова.
– Пойдем, а то я волнуюсь за наших лошадей. Мало ли что с ними этот эльф сделает, - в голосе Валентина прозвучала насмешка.
– А чем вам так Ситарель не угодил?
– все же задала я этот вопрос.
Мой дракон разомкнул объятия и, взяв меня за руку, потянул в сторону леса.
– Всем, - был загадочный ответ.
– Объяснил, называется, - тихо пробурчала.
Валентин рассмеялся, дернул меня на себя, крепко обнимая и проводя носом по моей шее, чтобы затем зарыться им в волосы. Шумный глубокий вдох и хриплый голос:
– Тем, как он на тебя смотрит. Такой ответ удовлетворит твое любопытство?
Я кивнула. А что мне на это ответить? Что, нет, дай более развернутый? Мне и так стало стыдно и неловко. Куда уж дальше.
К месту стоянки мы так и вышли, держась за руки. Видимо, Валентину так спокойней, потому что когда я хотела вырвать свою ладонь из прочного, но бережного захвата, мне подарили такой взгляд, что я передумала и поняла, что сопротивление бесполезно. Да я не сильно-то и хотела, чтобы меня отпускали. Просто до сих пор было немного неловко. Хотя после последних ночных событий смущаться уже как-то поздно.
Костерок не горел, Лиры, как и Хасса ожидаемо не было видно. Эльфа я тоже не находила.
– Долго же вы гуляли, - насмешливый голос прозвучал со стороны лошадей.
– Неужели заблудились?
Покраснела и перевела взгляд на голос, чтобы увидеть бодрого Ситарэля, который, сложив руки на груди, смотрел колючим взглядом на Валентина. И вот это несоответствие взгляда и веселого тона пугало. Я бы назвала это ревностью, но было что-то еще... Какая-то злость, что ли?
И тут мне в глаза бросилось количество лошадей. Их было четыре. А это значит... Ох, Лира... Теперь-то Хасс ее точно не найдет...
– Ваши друзья, кстати, вас бросили. Или, может, тоже заблудились? Только вот сделали они это по очереди. Сначала Лира исчезла, а совсем недавно и Хасс ускакал, словно за ним толпа нечисти гонится.
Что-то Ситарэль больно язвительный. Таким я его еще не видела... Валентин промолчал, мне тоже нечего было ответить.
– Судя по вашему виду и реакции, вы не сильно удивлены, - продолжил эльф.
– Тогда, думаю, не стоит здесь задерживаться. Лисиена, все в порядке?
– перевел Ситарель смягчившийся взгляд на меня.
– Да...
– растерянно ответила, удивляясь его вопросу и смене настроения. Волновался?
– Давай позавтракаем и действительно пора ехать, - услышала твердый голос Валентина, который посмотрел на меня и, отпустив мою руку, направился к лошадям, видимо, за сумкой с едой.
На его пути стоял эльф, который так и не сдвинулся с места, и проходя мимо, Валентин намеренно задел того плечом. Гневные взгляды скрестились, никто не хотел уступать, а я стояла и все больше нервничала. И когда во мне начала подниматься паника, Валентин вдруг резко выдохнул и улыбнулся. Миленько так, прямо волосы дыбом встали. И как эльф еще не сбежал?
– Только благодаря Лисиене и моей благодарности за ее спасение ты еще с нами и вообще дышишь.
Что это на него нашло? И Ситарель странно себя ведет...
Эльф на реплику дракона никак не отреагировал, все также прожигая того взглядом. Но шаг в сторону, пропуская, сделал, а затем и взгляд отвел.
Завтракали как обычно в тишине и на этот раз вдвоем. Надеюсь, Валентин был прав, и Лира сможет меня найти. А может и Хасс до нее быстро доберется, и они объяснятся? Будем надеяться на Судьбу, которая все всегда расставляет по своим местам.
На сборы нам не потребовалось много времени и уже через пять минут после завтрака мы опять были в пути.
***
Первые зеленокорые клены-стражи появились после заката. Именно они являлись вестниками и хранителями границы, а также проводниками для патрулирующих эльфов.
Магия леса просто удивительная! Больше нигде нет такой. Но и доступна она только светлым эльфам. Каждое дерево здесь уникально по своей сути. Зленокорые клены позволяли проделывать большие расстояния, просто прикоснувшись к гладкому стволу и подумав о конечном пункте в пределах Светлого Леса. Могучие древние исполины дубы хранили память предков и могли дать мудрый совет спрашивающему достойному сердцу. Белоснежные березки являлись хранительницами скорби и слез. К ним шли за утешением. В этой рощице всегда царила какая-то особенная печаль и тишина.
Но больше всего я любила радужную рощу, где стволы могучих высоких эвкалиптов раскрашены природой в яркие цвета, будто художник баловался с акварелью, нанося цветные мазки на гладкие стволы. Разноцветные, красивые, они были хранителями ярких воспоминаний и детства. Именно там маленький эльф приобретал своего покровителя, именно там проходили его первые занятия, посвященные магии жизни, и там же они оставались под защитой чудесных деревьев в отсутствии своих родителей. И именно это место для меня было всегда недоступно. Я ведь не чистокровный эльф...
Меня учила бабушка и с ней же оставляли родители в свое отсутствие. В радужной роще первый раз была во младенчестве, когда получала покровителя. Тогда на свет моей души откликнулась рябина, единственное деревце которой росло на краю радужной рощи. Магия Светлого Леса с неохотой принимала меня. Наверное, если бы не мой покровитель, то я бы вообще чувствовала себя здесь чужой. Только он помогал мне и поддерживал, а я приходила к рябинке каждый день своего раннего детства и любовалась издалека радужной рощей, откуда доносился веселый детский смех. Как мне тогда хотелось к ним! Я могла бы пойти, но понимала, что там мне не будут рады. И когда мне исполнилось пять, папа забрал нас в столицу.