Повседневная жизнь охотников на мамонтов
Шрифт:
В целом указанная серия романов — это типичные произведения о палеолите «вообще», где вдобавок каменный век представлен сквозь призму современной феминистки. В наше время данная особенность, разумеется, способна обеспечить романам коммерческий успех. Однако достоверности она им не прибавляет. В сущности, действие романов Дж. М. Ауэл развивается вовсе не в доисторической Европе, а в некоем фантастическом пространстве, где нет ясных привязок ни к месту, ни ко времени — кроме самых общих. Черты древнего быта, характерные в действительности для различных времен и культур, смешаны тут воедино. Есть и очень грубые ошибки — как, например, изображение неандертальцев («людей Клана») не способными к членораздельной речи.
Этот последний курьез имеет свою историю. В 1971
Тем не менее в популярной и художественной литературе «сенсация» немедленно зажила своей жизнью и быстро обросла леденящими душу подробностями. В результате появилась та самая сказка о немых, «мычащих» неандертальцах, которая до сих пор тиражируется современной беллетристикой. Похожую судьбу имела и другая научная гипотеза, высказанная на сей раз уже советскими учеными. В 1950-х годах, после находки захоронения палеолитического человека на стоянке Маркина Гора в селе Костенки, антропологами были отмечены «негроидные черты» в облике погребенного (см. гл. «Закон Крови»). Предположение о присутствии негроидов среди верхнепалеолитических племен Европы произвело тогда сильное впечатление и много раз было повторено — в том числе и в учебниках, и в популярной литературе. В наши дни об этих «негроидах» специалисты предпочитают тактично не вспоминать. Но в беллетристике — в том числе и в романах Дж. М. Ауэл — чернокожие охотники на мамонтов упорно не переводятся.
В конечном счете поиски материала, более-менее отвечающего моим требованиям — быть иллюстрацией к научному описанию жизни людей эпохи палеолита, — привели меня к современному российскому писателю и ученому Олегу Васильевичу Микулову. В настоящее время он работает над серией романов, посвященных первобытному прошлому Европы, два из которых — «Закон крови» и «Тропа длиною в жизнь» — уже вышли из печати. Оба романа написаны, с точки зрения археолога-палеолитоведа, вполне профессионально. Во всяком случае, в них повествуется не о палеолите «вообще», а о совершенно определенных его периодах, датируемых в первом случае около 30—25 тысяч, а во втором — около 18—15 тысяч лет назад. И место действия обоих романов, и даже сами их герои очень хорошо «знакомы» мне, археологу, уже 30 лет проработавшему в экспедициях на Среднем Дону (современная Воронежская область).
Дело в том, что мы, ученые, имеем только одну возможность выделить в палеолите древние социумы — человеческие коллективы, отличающиеся друг от друга культурными традициями. Путь к этой цели лежит через сравнение форм и техники изготовления орудий труда, а также украшений и произведений искусства, добытых на различных стоянках. Наиболее сходные между собой материалы мы группируем в так называемые «археологические культуры». Так вот: из описания бытовых деталей в романах О. В. Микулова всегда с полной очевидностью следует, к какой «культуре» принадлежат те или иные его герои («дети Мамонта», «дети Волка», «дети Серой Совы» и т.д.). Большинство описанных в романах стойбищ хорошо увязывается с конкретными стоянками интересующей нас эпохи. От моих коллег, читающих лекции студентам, мне уже доводилось слышать отзывы о книгах О. В. Микулова как о хорошем пособии для демонстрации этнографических особенностей культур европейского палеолита. Правда, при чтении романов порою бросается в глаза явно чрезмерное увлечение автора первобытной мистикой. Но, компонуя материал для популярных очерков, я имел полную возможность обойти указанные места. Мне уже дважды приходилось писать подробные археологические комментарии к романам О. В. Микулова. В настоящий момент живые описания и эпизоды из его книг перемежают и иллюстрируют собой мой собственный рассказ о повседневной жизни охотников на мамонтов. Конечно, эти эпизоды представляют собой плоды авторской фантазии. Но фантазия — не всегда досужий вымысел. Перед нами именно попытки художественной реконструкции исторических реалий эпохи палеолита.Сделаны они не писателем, время от времени консультировавшимся у ученых, но профессиональным палеолитоведом, самостоятельно проработавшим для этого большой комплекс научных данных. А уж насколько удачно — об этом судить тебе, дорогой читатель!
Глава 1.ОХОТНИКИ НА МАМОНТОВ. ЧТО? ГДЕ? КОГДА?
Эти вопросы знаменитой телепередачи непременно возникнут у всякого, кто захочет понять, о чем пойдет речь в этой книге? Что за народ представляли собою охотники на мамонтов? Где они жили из поколения в поколение? Сколько тысячелетий назад?.. И, наконец, чем вызвано такое особенное внимание к ним?.. Прежде чем описывать повседневную жизнь той эпохи — столь невообразимо далекой, — постараемся кратко ответить на каждый вопрос.
Что?
На палеолитических стоянках нередко находят кости и бивни мамонтов. Долгое время археологи почти безоговорочно признавали их за остатки охотничьей добычи человека. Предлагались даже расчеты для определения по костям примерного количества мяса, которое добыли и съели обитатели этих поселений.
Сегодня с подобными выводами согласны далеко не все. Конечно, не стоит сомневаться, что именно охота была основным источником существования человека в палеолите. Однако теперь исследователи все чаще задаются вопросом: а был ли мамонт и впрямь охотничьей добычей наших далеких предков? Неужели такое вообще возможно?
Надо ли кому-нибудь объяснять, насколько опасен разъяренный слон? А ведь мамонт был защищен от нападений даже лучше слона. Его толстую шкуру, вдобавок, покрывала шерсть — густая и плотная. Между тем охотники верхнего палеолита имели в своем распоряжении лишь копья с кремневыми наконечниками да костяные кинжалы. Как же могли они побеждать такого грозного противника? И была ли в том надобность — при наличии более легкой добычи? Ведь дикие лошади, северные олени, сайги, ослы и прочая живность водились в Европе в изобилии...
Многочисленные изображения мамонта — в скульптуре, в гравюре, в пещерных росписях — говорят о том, что люди обращали на этого зверя большое внимание. Его бивни и кости широко использовались в обиходе, при изготовлении орудий и предметов искусства... Но, с другой стороны, нам известны «мамонтовые кладбища» — то есть места скоплений большого количества трупов животных, погибших явно без участия человека. Это Берелех в Якутии, Севское местонахождение в Брянской области, Фрисенхахнская пещера в Техасе, Хат Спрингс в Южной Дакоте, остров Нью Сейберия близ Аляски. В ряде случаев отмечены и следы более-менее регулярных посещений таких мест древними людьми. Так, может быть, кости зверей, находимые на палеолитических стоянках, были принесены с таких мамонтовых кладбищ?
Скептическое отношение к существованию в палеолите регулярной, целенаправленной охоты на мамонтов все чаще высказывают американские специалисты — археологи и палеонтологи. «...Наконечники типа Кловис, — пишет в одной из своих работ палеозоолог Д. Мельцер, — могли использоваться, как очень эффективное оружие, и, бесспорно, такие стоянки, как Ленер и Муррей Спрингз, демонстрируют высокий уровень охоты. Однако основной вопрос состоит в том, являлись ли продукты охоты на мегафауну необходимой, или даже обычной частью их пищевого рациона, или же человек, которому посчастливилось убить мамонта, проводил остаток своей жизни, рассказывая об этом событии. Я полагаю, что больше усилий тратилось на разговоры о таких животных, чем на реальное их убийство...»