Повседневная жизнь первых христиан. 95–197
Шрифт:
Мы узнаем, какие были цены и чем «приправлялось» меню, из смачной беседы клиента с трактирщиком:
— Хозяин, счет!
— Ты выпил секстарий вина. (В счет оно, похоже, не включено.) Хлеб: один асс.
— Согласен.
— Девица: восемь ассов.
— И с этим согласен.
— Сено для мула: два асса.
— Мул — вот что мне обходится дорого 59.
Относительно прочих расходов реакция проезжающего вполне сдержанная!
Таверны пользовались дурной репутацией. Римское право допускало в них проституцию 60, трактирщик считался жадиной, плутом и немножко сутенером, его жена 61—
Народный юмор подвергал осмеянию поведение плута-кабатчика: очень скоро он стал традиционным персонажем сатиры, комедии и поговорок. Самой знаменитой трактирщицей была Елена, мать императора Константина 64. Обратившись в христианство, она повлияла на своего сына — а вместе с тем и на ход истории.
В Помпеях при раскопках было обнаружено множество таверн. Одна из них включала в себя атрий (своего рода гостиную), две столовые, кухню и комнату, украшенную эротической настенной росписью, которая не оставляет ни малейших сомнений относительно назначения этого помещения 65. Даже роскошные гостиницы курортов считались домами свиданий, где легко было вступить в любовную связь.
Посещавшиеся главным образом простым людом, кучерами и погонщиками мулов, караван-сараи и постоялые дворы пользовались устойчивой репутацией мест грязных, шумных и лишенных комфорта 66. Нетрудно представить себе, с какими неудобствами сталкивался чужестранец, не имевший ни друзей, ни знакомых. Именно этим и объясняется, почему античность, как языческая, так еврейская и христианская, придавала столь большое значение гостеприимству, частному и публичному.
Следует постоянно помнить об условиях, с которыми сталкивались в те времена пускавшиеся в путешествие, чтобы понять увещания о гостеприимстве, коими изобилуют послания апостолов 67и христианские сочинения 68. Античность усматривала в нем нечто священное. Странник, переступивший порог дома, считался посланцем богов или Бога. Города, корпорации и члены ассоциаций практиковали взаимную обязанность оказывать гостеприимство 69.
Ветхий Завет бережно хранил память об отцах и матерях, принимавших странников: об Аврааме, Лоте 70, Ревекке 71, Иове 72и, наконец, о блуднице Раав 73. В Книге Иова написано: «Странник не ночевал на улице; двери мои я отворял прохожему» ( Иов 31, 32).
Отголоски этих древних примеров мы встречаем в послании Климента христианам Коринфа, в котором епископ Рима, в свою очередь, призывает их быть гостеприимными 74. Похвальное слово гостеприимству встречается в Евангелии 75. Другие священные книги Нового Завета не только настаивают на обязанности принимать странников, но и дают духовную мотивацию этого. Хозяин, принимающий странника, принимает самого Иисуса Христа 76, что служит одним из оснований для принятия в Царство Небесное.
Третье соборное послание святого апостола Иоанна Богослова, адресованное Гаию, открывает перед нами обыденную жизнь одной из общин Малой Азии, тем самым снижая идеальный образ первоначального христианства, столь широко распространенный. Глава упомянутой общины не отличается гостеприимством, что вызывает недовольство странствующих проповедников. Димитрий, с которым доставлено послание, несомненно, был доверенным человеком Иоанна и, возможно, проповедником Евангелия. Адресату, известному своей верностью и приверженностью истине, автор пишет: «Возлюбленный! Ты как верный поступаешь в том, что делаешь для братьев и для странников. Они засвидетельствовали перед церковью о твоей любви. Ты хорошо поступишь, если отпустишь их, как должно ради Бога, ибо они ради имени Его пошли, не взяв ничего от язычников. Итак, мы должны принимать таковых, чтобы сделаться споспешниками истине» 77.
Если даже братский дом порой оказывал плохой прием христианину, не желавшему иметь ничего общего с язычниками, то наплыв странников должен был сделать долг гостеприимства тягостным, особенно в крупных городах, через которые проходило много народу, — таких, как Коринф и уж тем более, по вполне понятной причине, сам Рим. Легко представить себе, каким бременем ложился долг гостеприимства на христианскую общину города, в котором братья-странники появлялись ежедневно. И даже в наши дни некоторые монастыри Парижа, Лондона и даже Страсбурга со страхом ждут приближения времени каникул!
Именно этим и объясняются усталость братьев Коринфа, крупного портового города, которых Климент увещевает опомниться 78, и благодарность Игнатия Антиохийского за прием, который повсюду ему оказывался. Во II веке Мелитон, епископ в Сардах, даже написал ныне утраченный трактат о гостеприимстве 79. Радушие, с каким христианские общины обычно принимали странствующих братьев, вызывало восхищение у язычников. Аристид в своей «Апологии» писал об этом: «Увидев странника, они принимают его под своей крышей с такой радостью, будто и вправду встретили брата». Зато некоторым, например Лукиану, щедрость христиан скорее служила поводом для насмешек 80.
Прием странников был обязанностью всей общины, но в первую очередь — епископа, диаконов и вдов 81. В середине II века в Риме и Карфагене существовала касса, пополнявшаяся по воскресеньям за счет пожертвований членов общины и служившая для приема странников 82. Путешествующий брат обычно имел рекомендательное письмо 83. Если же возникали сомнения, то простая беседа позволяла выявить самозванцев. Позднее Церковь стала устраивать специальные постоялые дворы для своих странников 84.
Со II века начинает формироваться законодательство о христианском гостеприимстве. Предписания «Дидахе» («Дидахе, или Учение XII апостолов») 85, составленные около 150 года, адресованы главным образом христианским общинам, состоявшим из бывших иудеев, и помогают понять их повседневные проблемы. Они предназначены не отдельным лицам, но «ответственным церквам». Осмотрительность была тем более необходима, что стало множиться число ложных братьев и зачинателей ересей. Плевелы давали столь же густые всходы, что и доброе зерно.