ПОВСЕДНЕВНАЯ ЖИЗНЬ ПОДВОДНИКОВ
Шрифт:
Что же могло делать такое судно среди океана, где глубины свыше 6 километров? Между тем судно устойчиво отмечалось в ограниченном районе открытого океана.
Мои подозрения Домбровский оценил весьма однозначно:
«Нечего создавать проблему, когда начальство не ставит задачу. Хватает своих забот».
Мне оставалось либо махнуть на все рукой, либо действовать в одиночку на свой страх и риск. Для начала надо было обрести документальное обоснование. Я обратился к заместителю начальника штаба флота Л.У. Шашенкову:
– Лев Уварович. Когда затонула лодка Кобзаря,
– Ну да, конечно. Я руководил…
– - Где же отчетные материалы?
– Эх-ма! Нашел, что спрашивать! Столько лет прошло. В архиве, конечно.
– Лев Уварович! Очень прошу. Прикажите отыскать эти материалы.
– - Хорошо, если не сожгли…
Я понимал: только дружеские отношения помогут мне заполучить эти документы.
Через несколько дней архивная папка ждала меня на КП флота. Развернув карты, я сразу понял: центр района поиска 129-й и центр района действий «Гломара» - один и тот же. Однако к тому времени «Гломар Челленджер» покинул район и ушел в Штаты.
Пришла медсестра, и контр-адмирал Сунгариев - аналитик с горящими глазами - снова превратился в пациента, облаченного в мешковатую пижаму с отложным белым воротником. Его увели на процедуры…
Второй нашей встрече, увы, не суждено было состояться. В регистратуре госпиталя мне сообщили, что больной Сунгариев переведен в палату интенсивной терапии и доступ к нему запрещен. Такой поворот событий удручал и Анатолия Тимофеевича не меньше, если не большее чем меня. Однако, что для бывшего подводника госпитальные препоны?
Утром мне позвонила медсестра из кардиологии и передала просьбу Сунгариева принести ему портативный диктофон. Через два дня, вставив компакткассету в свой магнитофон, я слушал глуховатый прерывистый голос:
– А батарейка-то слабовата. Боюсь - не хватит. В следующий раз принесите свежую… Ну, так вот. Прошло примерно два с половиной месяца. Службы, следящие за морской обстановкой докладывают: какой-то новый объект с позывными "Гломар Эксплорер" появился в интересующем нас районе.
Я перепроверил международные справочники - такого судна фирма «Гломар» не регистрировала. Напрашивается вывод: кто-то маскируется под судно этой фирмы. И этот «кто-то» интересуется районом гибели нашей подводной лодки. Но… глубина! Кто, как и каким способом может обследовать то, что лежит на такой чудовищной глубине, оставалось совершенно непонятным. Мной и моими офицерами была подготовлена частная карта района и краткая докладная записка: имеются требующие дополнительного подтверждения данные о том, что спецслужбы США изучают район вероятного нахождения нашей затонувшей подводной лодки и неустановленный объект с позывными «Гломар Эксплорер» выполняет какое-то целевое задание.
Своим докладом я сломал скепсис своего шефа. Забрав с собой группу «гениев-аналитиков», мы, как цыгане, шумною толпой вторглись в кабинет командующего флотом. Вот, товарищ командующий, такой сюрпризик!
Комфлота адмирал Н.И. Смирнов быстро вник в суть дела и пришел в возбужденное состояние:
– Немедленно готовьте корабль! Нет, два корабля! Посадить специалистов, начинить аппаратурой какой надо и в кратчайший срок направить в район! Выявить объект, вскрыть характер его деятельности и намерения!…
Если б мой дражайший шеф мог предвидеть, к каким последствиям приведет этот первый докладик!
Приказать легко. А как выполнить?
Можно подумать, что в нашем распоряжении было по меньшей мере полсотни стоящих под парами кораблей. Послать на внеплановую задачу, да еще два корабля, - это значит сломать весь годовой план использования кораблей. Ведь хитрый комфлота дополнительно ни одного корабля не дал!…
По выходе из смирновского кабинета начальник смотрел на меня уже зверем: на кой черт мне твоя инициатива?! Лезет со своими идиотскими идеями… Но… Приказ есть приказ, даже если ты напросился на него сам.
Через несколько дней в район точки "К" вышел наш самый быстроходный корабль с солидной дальностью плавания. Соблюдая полное радиомолчание, корабль прибыл в район через неделю. Прибыл и обнаружил в районе судно совершенно непонятной конструкции. Даже не судно, а плавучую «платформу» размером чуть ли не с футбольное поле. Посредине - ажурные фермы, похожие на нефтяные вышки. Стеллажи труб. На палубе снуют гражданские лица. На появление нашего корабля американцы не реагируют. Якорных цепей и швартовых бочек не видно, тем не менее судно удерживается на месте. Погода свежая. Каких-либо работ «платформа» не производит.
Вот и вся информация.
Прошло трое суток. Судно "Гломар Эксплорер" покинуло район и легло курсом на Гавайские острова. Согласно приказанию наш корабль неотступно следовал за ним на дистанциии визуальной видимости.
25 декабря 1974 года, а это был канун Рождества, судно «Гломар Эксплорер» приблизилось к острову Оаху и вошло в Гонолулу. Нам было ясно, что по установившейся традиции всю рождественскую неделю, с 26 декабря по 2 января, судно в море не выйдет, а экипаж будет просаживать доллары в кабаках.
Декабрь - период штормов. Учитывая, что запасы топлива на исходе, в открытом океане дозвправлять корабль даже с наших проходящих судов - дело неимоверно трудное, приняли решение отозвать корабль во Владивосток. Отозвать - это в условиях Тихоокеанского театра означает трехнедельный переход в условиях непрерывных штормов.
Прошел январь. В последние его дни "Гломар Эксплорер" был снова запеленгован в исходном районе.
Мы - к командующему: нужен крупный боевой корабль для слежения и, если станет необходимым, для помеховых действий.
Командующий посмотрел на нас как на несерьезных юнцов и отрезал:
– Кораблей нет и не будет. Решайте задачу собственными средствами.
Мы понимали: послать большой боевой корабль в центр океана в условиях непрерывных штормов, послать даже в сопровождении танкера - флоту не по карману.
Начали выкручиваться собственными средствами. Точнее - «ловить» ситуацию. Если мне не изменяет память, в начале марта 1975 года в южной части океана были развернуты корабли ТОГЭ - 5 (Тихоокеанской гидрографической экспедиции) для обеспечения полетов космонавтов.