Повседневная жизнь российского спецназа
Шрифт:
В нынешней войне работа «творческая», как он сам ее называет. Работа, когда думать надо — минирование объектов и местности, установление мин-ловушек и «сюрпризов» для боевиков, разминирование.
В отряде Кроту на день рождения подарили карточку, которую можно крепить на китель. На ней написано его новое доброе прозвище: «Главный сапер отряда майор Взрывалкин Чих-Пых».
Работы даже слишком много. В Чечне на своей базе отряд бывает редко. В крайней командировке из двух месяцев Крот был на базе от силы недели две. Разъезжал по горам и селам, даже домой звонил из временных расположений отряда в горах, со спутникового телефона.
— Наташа, привет! У меня все хорошо, принимаю солнечные ванны в горах. И баня, и печка у нас тут… Ты что молчишь? Не веришь?
Жена слышала в трубке тревожный шум вертолетов, вздыхала:
— Верю.
Часть II
Милицейский спецназ: жизнь и служба
Вехи боевого пути
История создания милицейского спецназа по сути немногим отличается от создания спецназа внутренних войск. Эти специальные подразделения формировались в один и тот же временной период, в преддверии Олимпиады и в общей системе МВД.
Уходило время, когда оперативники сами производили задержание опасных преступников. В 1978 году в управлениях внутренних дел Москвы и Московской области стали создаваться так называемые внештатные группы захвата. Милиционеры вступали в группы добровольно. И в основном это были спортсмены — люди тренированные и выносливые, мечтавшие о настоящем милицейском спецназе. Добровольцы сами разрабатывали методики задержания и теоретически, и на практике. Группы съезжались на сборы в Расторгуево, добивались слаженности действий, обменивались опытом.
Количество успешно проведенных задержаний росло. Правда, все это для новоявленных спецназовцев давалось с трудом, поскольку в группе они дежурили чаще всего по ночам, после основной службы. Большинство из тех первых спецназовцев сами были оперативными работниками.
Удачная работа групп захвата способствовала тому, что руководство МВД пришло к выводу: необходимо создать в милиции отдельное силовое подразделение, специализирующееся только на задержании преступников (наподобие УРСН, которая в то время уже существовала во внутренних войсках).
В 1989 году появились первые отряды милиции особого назначения (ОМОНы). В них шли служить крепкие, волевые парни, отслужившие в армии и не где-нибудь, а в ВДВ, морской пехоте, на границе. Поступали в ОМОН и многие профессиональные спортсмены. Командиры отрядов подыскивали для себя новые кадры чаще всего на соревнованиях по борьбе. Тут в дело шло все ораторское умение командиров или замполитов. Правда, многие из спортсменов уже слышали о создании спецназа, да и романтический настрой имел место.
Однако романтика быстро отходила на второй план, когда бойцы милицейского спецназа начинали понимать, что нагрузки на тренировках ничуть не меньше тех, что были во время занятий спортом, а к тому же от этих тренировок в буквальном смысле зависит жизнь — и собственная, и товарища, и мирных граждан.
Кроме того, первые ОМОНы столкнулись с проблемой обычного, бытового обустройства. С трудом находили подходящие места, где можно было организовать базу отряда, а уж про ремонт помещений во времена дефицита строительных материалов и говорить не приходилось. Один из заместителей командира на время обустройства фактически по совместительству становился прорабом. Доставал кирпичи, доски, краску.
Почти на все задержания руководство отряда выезжало вместе с бойцами — необходимо было все «потрогать собственными руками», набраться «живого» практического опыта, который со временем перерос в методические наработки. По этим наработкам прошло подготовку уже не одно поколение омоновцев.
Довольно скоро возникло понимание, что ОМОН — это только начальная ступень, надо идти дальше. Сержантский состав ОМОНов не всегда соответствовал уровню проводимых спецопераций. Да и омоновцев просто-напросто не хватало на все оперативные мероприятия, проводившиеся уголовным розыском и другими подразделениями милиции. В начале 90-х годов существенно возросла криминогенная обстановка в стране. Активизировались бандитские группировки, в том числе и в небольших городах и поселках.
Одновременно с ОМОНами в 1989 году в МВД СССР было создано Управление по борьбе с организованной преступностью, а в регионах возникли РУОПы. Главное управление по борьбе с организованной преступностью (ГУОП) возглавил генерал-полковник милиции Михаил Константинович Егоров, первый заместитель министра внутренних дел. Всего по стране насчитывалось тринадцать РУОПов (региональных управлений по борьбе с организованной преступностью).
Прообразом внутренней структуры РУОПов, с учетом особенностей возлагаемых на них задач и требований времени, стали действовавшие в свое время немецкие команды, в которых одной составляющей была агентура, другой — следователи, а третьей — добровольцы, физическая поддержка.
В каждом РУОПе действовало три отдела. Первый — информационный, второй — оперативный и третий — подразделение, которое должно было реализовывать оперативные разработки. Таким образом, в 1992 году появился СОБР — специальный отдел быстрого реагирования. Вначале это был именно отдел,и командир отдела являлся заместителем начальника РУОП. Однако все упорно называли СОБР отрядом, и в конечном итоге он отрядом и стал.
Задумывались СОБРы, также как и ОМОНы, для облегчения работы оперативных сотрудников. Оперативник не должен растрачивать свою энергию на задержания, обыски, конвоирование. Работа оперативника отчасти схожа с творческой профессией. В нее входят сбор информации из разных источников и аккумулирование полученных сведений, создание толкового плана, который сработает на все сто процентов. СОБР как раз и должен реализовывать этот план. Каждый — на своем месте.
Учебный центр, как и планировалось, был создан в СОБРе РУОПа по Московской области. Из тринадцати региональных управлений, у каждого из которых было более десятка СОБРов, приезжали в центр бойцы для обучения и тестирования.
Некоторые из СОБРов переименовали в ОМСН (отряд милиции специального назначения), что почти дублирует название ОМОН, однако ОМСН так и остались офицерскими отрядами. РУОПы сначала переименовали в РУБОПы, а затем, после реформы региональных управлений по борьбе с организованной преступностью, эти управления стали называться УБОП СКМ (управления по борьбе с организованной преступностью службы криминальной милиции).