Повторение пройденного
Шрифт:
Азарт возрастал, и страсти накалялись. Девчонки выгребали и пересчитывали свои запасы. Те, кто больше не мог делать ставки по причинам неплатёжеспособности, болели за тех, кто ещё боролся за обладание вожделенной вещицей. Наконец цена дошла до верхнего предела.
— Рубль девяносто семь копеек, раз. Рубль девяносто семь копеек, два. Рубль девяносто семь копеек, три. Продано! — возвестил Антон, стукнув линейкой по столу.
Под завистливыми взглядами девчонок он вручил пенал щекастой и получил в своё распоряжение горсть монеток разного достоинства. Взвесив обретённое богатство на ладони, Антон с усмешкой
— Мелочь, а приятно. На это можно поесть?
— Ты что, в ресторан собрался? — фыркнула Мила.
— Этого хватит, чтобы сходить в ресторан? — удивился Антон. — А сколько надо, чтобы поесть в буфете?
— Это что, опять какая-то шутка? — сердито прищурилась Мила, ожидая новый подвох.
— Нет, я серьёзно. Пирожок сколько стоит?
— Четыре копейки, а что?
— Четыре копейки?! — Антон не поверил своим ушам.
Теперь он с гораздо большим почтением посмотрел на заработанные медяшки. Они с Настей переглянулись. Было самое время отправиться в буфет. Но перекусить им так и не удалось. Звонок возвестил о начале нового урока.
Антону пришлось ретироваться. Его так и подмывало по пути заскочить в буфет, но из солидарности с Настей он прошествовал прямиком в столярную мастерскую.
В животе по-прежнему урчало от голода, но настроение было превосходное. Карман приятно оттягивала мелочь. Первая торговая сделка прошла так, что отец мог бы им гордиться.
Напевая себе под нос, Антон взял лобзик и снова принялся за оставленную заготовку.
— Ты чего такой весёлый? — спросил его Юра.
— А чего печалиться? — улыбнулся Антон.
— Ну ты чумовой! У тебя родителей к директору вызвали, а тебе до лампочки.
Антон хитро усмехнулся.
— А что родители? Думаешь, они в нашем возрасте паиньками были? Вот прикинь, если бы ты оказался в том времени, когда твой отец учился в шестом классе. Может, он тоже двойки по математике получал. И клад искал в школьном дворе.
— Это вряд ли, — помотал головой Юра. — Он считает поиски клада дуростью. Я ему как-то заикнулся, так он мне такой разнос устроил.
У Антона едва не слетело с языка, что когда Юра вырастет, станет таким же занудой и тоже перестанет верить в чудеса и клады, но он вовремя сдержался и благоразумно перевёл разговор на другую тему.
— Слушай, на углу, напротив школы был Макдоналдс, то есть будет, — Антон окончательно запутавшись, по-простому спросил: — В смысле, где сейчас Макдоналдс?
— А что это такое? — не понял Юра.
— Вы что, не знаете, что такое Макдоналдс? — опешил Антон. — Это кафе, где можно гамбургером перекусить.
— Чем-чем?
— Бутербродом.
— Ну ты даёшь! Какой же дурак пойдёт в кафе бутерброды есть. Это только в привокзальном буфете, — засмеялся Димка.
— А в кафе чего едят? — поинтересовался Антон.
— Что-нибудь вкусненькое. Мороженое, пирожные, — ответил Юра.
Дверь открылась, и в класс заглянула незнакомая девчонка.
— Извините, — обратилась она к учителю труда. — Антона Ермака вызывают к директору.
— Зачем? — удивился Антон.
Девчонка молча пожала плечами. Патриции не посвящали своих гонцов в содержание посланий.
Антон лихорадочно соображал, что же могло произойти. Вопрос со жвачкой был закрыт. Родителей вызвали, чего же ещё?
Может,
Антон натужно улыбнулся в ответ и вышел из класса.
Глава 13
В приемной кабинета директора тоже произошли изменения. На стене всё так же висело расписание уроков, а на подоконнике красовались разнокалиберные горшки с цветами. Но столика с ксероксом не было. А вместо компьютера на секретарском столе стояла пишущая машинка. Пожилая секретарша, как пианистка, что-то бравурно отстукивала на клавишах. Доходя до конца строки, каретка с шумным жужжанием возвращалась в исходное положение. Глядя на этот антиквариат, Антон диву давался, отчего аппарат, предназначенный для тупого набивания букв на листе бумаги, должен быть таким громоздким.
Некоторое время Антон стоял молча, изображая из себя предмет мебели, а потом улучил момент и несмело произнёс:
— Меня вызывали.
— Подожди здесь, — бросила секретарша и снова принялась за работу.
Антон покорно примостился на краешке стула. Долго ждать ему не пришлось. Дверь открылась, и вошла Алевтина Викторовна в сопровождений Лариски и щекастой, имени которой Антон не помнил. Увидев Антона, учительница холодно произнесла:
— Ты уже здесь?
Антон поднялся. Он давно заметил, что порой люди задают глупейшие вопросы. Понятное дело, на стуле восседал не призрак, но он решил оставить свои рассуждения при себе. Во всяком случае, сейчас было не время для дискуссии. Судя по тону классной руководительницы, ничего хорошего его не ожидало. Присутствие девчонок озадачивало, но в то же время внушало спокойствие. Судя по всему, их с Настей не рассекретили.
— Валентин Степанович у себя? — для проформы спросила Алевтина Викторовна.
— Он вас ждёт, — кивнула секретарша.
Прежде чем зайти в кабинет, Алевтина Викторовна постучала.
Антон с немым вопросом посмотрел на девчонок, надеясь, что те внесут ясность в обстановку, но одноклассницы старательно отводили глаза. Они гуськом просеменили за учительницей в кабинет директора. Заинтригованный Антон последовал за ними.
Валентин Степанович сидел за массивным столом. Он поднял глаза на вошедших, остановил взгляд на Антоне и укоризненно произнёс:
— Так-так. Опять правила нарушаем? Не успел прийти в школу и уже успел везде отличиться. Что же будет дальше?
Понимая, что от него ждут ответа, Антон неопределённо пожал плечами.
— Я просто пошутил. Честно. Я не знал, что так получится.
— А ты оказывается заядлый шутник. Сначала пошутил насчёт жвачки, так что полшколы с урока сбежало. Тебе бы призадуматься о своём поведении, а ты продолжаешь шутить.
— Я больше не шутил, — помотал головой Антон, не понимая, куда клонит директор.