Повязанный кровью
Шрифт:
Так что беспокоило меня больше не возможное появление Головада или Роны, а отсутствие идей, как выбираться из этой передряги. Бегать от них вечно не получится – рано или поздно меня подловят. Можно, конечно, устроить засаду и напасть первым, но с двумя профессионалами так просто не справиться. Да даже если и повезет, остается риск остаток жизни провести прикованным к галерному веслу. Так что как быть – совершенно непонятно. Ладно, осмотрюсь, ясно станет. Гладишь, и придет чего в голову.
Вот только смотреть здесь особо не на что. Полумрак, свет едва проникает через мутные стекла забранных
– Чего изволите? – вынырнул откуда-то из-под стойки лысоватый мужичок, давно разменявший пятый десяток, но по-прежнему крепкий, как гриб-боровик.
– Кружку пива, нет – две. – Я выложил на липкую стойку медный шлем, порылся в кошельке и добавил щит.
– Горький стаут или янтарный эль? – Трактирщик обернулся к выставленным позади бочкам, ожидая, под какой кран подставлять высокую деревянную кружку.
– Стаут, – решил я и плотней запахнул плащ. – Бр-р-р… Что-то меня знобит. И на улице, как назло, холод собачий.
– Лето ни к черту, – согласился выставивший кружку с элем на стойку хозяин, от которого не укрылись ни пятна на камзоле, ни мой обтрепанный плащ. – Рюмку кишкодера [20] ?
– Нет, благодарю. Пожалуй, не стоит, – на мгновение задумавшись, отказался я. – Меня дядька в город послал цены на зерно узнать, если приду поддатый – всыплет.
– Да что там будет с одной рюмки? Только для сугрева. – Трактирщик отходить не стал и, лениво оглядев почти пустую обеденную залу, пригладил остававшиеся вокруг гладкой лысины редкие волосы.
20
Кишкодер – настоянный на травах самогон.
– Нет, и не предлагайте, нам сегодня домой в Анаджио отплывать, а цены на зерно куда выше, чем мы рассчитывали. Дядька злой как черт.
– Да, зерно подорожало, – поскучневший трактирщик выставил передо мной вторую кружку, вытер о замызганное полотенце руки и сгреб медяки в нашитый на фартук карман.
– Это что! Говорят, и на соль цены взлетят. – Я отпил стаута и одобрительно покачал головой. Хорош…
– Брехня, – как-то не очень уверенно возразил мужик. – Ладно, в Заозерье поля пожгли, но солеварни-то под боком – что с ними станется?
Тут уже пришла моя очередь пожимать плечами и надувать щеки. Вышло это у меня вполне натурально – действительно, а что с ними случится? – и преисполненный чувства собственного превосходства трактирщик поделился парой свежих слухов. Я в долгу не остался и, припомнив мельком услышанные на базаре разговоры, тоже продемонстрировал свою осведомленность о жизни города.
Разговорившийся трактирщик предложил мне копченой камбалы, и у меня уже появилась мысль, как перевести разговор на постояльцев,
– Хозяин! Мяса с кровью, и поживее! Никакой рыбы! Мяса! И кувшин старого эр-нагорского.
Услышав голос Роны, я чуть не подавился пивом и во все глаза уставился на слегка подвыпившую девушку. Спускавшийся следом невзрачный Головад держался на ногах ничуть не тверже своей спутницы. Хоть за перила, в отличие от нее, и не хватился.
Поднеся кружку к лицу, я прислонился к стене и сделал длинный глоток. На мое счастье, парочка охотников за скальпами не удостоила стойку своим вниманием, а сразу же свернула к стоявшим на возвышении столам. Стараясь не выдать своего интереса засуетившемуся трактирщику и нащупывая зашитый нитками кармашек на левом рукаве камзола, я с интересом смерил взглядом Рону.
Вот так посмотришь – ничего особенного. Симпатичное лицо портили резкие черты, темные волосы заплетены в косу, а свободного покроя длинное синее платье почти полностью скрывало излишне коренастую, на мой взгляд, фигуру. У нее оружия видно не было, у Головада в ножнах на поясе висел длинный прямой кинжал.
И почему этой братии никогда не составляет труда выхлопотать разрешение на оружие?
– Хозяин, тащи мясо! – Рона уселась за стол и потрепала по щеке нахмурившегося Головада. Тот отбросил ее руку и принялся сбивать с принесенного разносчицей кувшина с вином сургучную печать. – Да не вздумай его пережарить!
Сколько времени может понадобиться для того, чтобы приготовить мясо? При разогретой плите – всего ничего. Я прищурился и посмотрел в спину уже потащившему на подносе хрустальные бокалы и корзинку с хлебом трактирщику. Этот из кожи вон вывернется, но таким гостям угодит – выдержанное эр-нагорское вино по карману очень немногим. Значит, и мясо быстро приготовят, и к столу его сам хозяин унесет. Да даже если не сам…
В любом случае в запасе у меня времени не так уж и много.
Я наконец вытащил из потайного кармашка замотанную в просмоленную ткань лепешку сушеной травы и выбрал из кошеля самую крупную монету – найденный вчера серебряный талер. Ну же…
Трактирщик уже успел вернуться к стойке и вовсю нарезал зелень и овощи, когда выбежавший с кухни поваренок передал ему здоровенное блюдо с поджаренным мясом и тушеными овощами. Хозяин тут же отложил нож и подхватил поднос, но я не стал терять время и остановил его, слегка заплетающимся языком попросив кишкодера.
– Одну минуту, – досадливо поморщился трактирщик, собравшийся к столу с куда более солидными и денежными заказчиками, но в этот момент у него из нашитого на фартук кармана выпала и зазвенела на полу серебряная монета.
Профессиональная бережливость взяла свое – поставив поднос на стойку, он поднял закатившийся под стул талер, сунул его в карман и, вновь подхватив поднос, поспешил к столу охотников за скальпами.
Я отряхнул об штанину налипшие на пальцы крошки багрян-травы, накинул на голову капюшон и, немного пошатываясь, вышел на улицу. Что ж, все прошло как нельзя более удачно. Вскоре Головаду и Роне станет не до меня. Надеюсь, они не слишком нагрешили за прошедшее с последней исповеди время. А впрочем, какая разница…