Пояс Рода
Шрифт:
Но праздник есть праздник. Должно же быть какое-то веселье! Хотя бы для гостей.
Нашлось и более серьезное занятие — она сделала для себя много интересных открытий, например, сразу оценив возможности такого спортивного снаряда как коромысло… Вот уж действительно, мудры были наши предки! Ведь это не только приспособление для переноски воды! Это прекрасный спортивный тренажер для осанки, походки и даже выравнивания потоков энергии!
Против своего ожидания, она прониклась глубокой симпатией к девочкам из женской группы. Все они были разные, но такие живые, непосредственные и радостные от близости к природе. Было интересно наблюдать, как они проводят эти старые обряды с хороводами,
Но теперь Берегини с удовольствием принимали подарки в виде украшений, веночков и поклонов и одаривали девчонок как могли. Были они, правда, слабенькими, но заметно повеселели от общения с девушками. Особенно им понравилось, что никто не приносил им никаких сникерсов и бутербродов. Вина они тоже не любили. В общем, все было хорошо, и настроение постепенно улучшалось.
Таким образом, праздник пошел своим чередом. Парни все еще обсуждали, что же произошло во время тризны, делясь впечатлениями и сомнениями. Большинство было в восторге. Но другие, видимо, ощутившие на себе присутствие вырвавшихся тогда чудовищ… Но поскольку они все же недолго арендовали временных хозяев, некоторые были даже разочарованы. Трудно было забыть то ощущение безграничных возможностей и физической силы…
Репетировали и разучивали комплекс с булавами…
С Идолом на этот раз все было хорошо, то есть все по плану, никаких неожиданностей.
Однако местные шалили, и делали это не по-детски.
На этот раз досталось девчонкам.
Они то и дело натыкались на что-то. Одна чуть не утонула, те, кто приехали в сопровождении своих мужей и парней, постоянно пикировались и ссорились на ровном месте по пустяковым причинам. Как ни странно, это ничего не портило. И они снова мирились. Но все же чувствовалось, что все это неспроста. Только одну молодую пару с маленькой дочкой это обошло. Вот что делает Любовь: правда же, что это и есть самая лучшая защита. Всем ее хочется, даже местным элементалям. Они же совсем оборзели.
Пересмешник наш втрескался в одну девчонку и подбил Морока и Кладника заманить ее в лес… Не подумайте плохого, он просто хотел познакомиться с ней поближе. Послушать птичек, поболтать… может, что-то у них бы и сложилось. Так этот болван уговорил Лешего, Кладника и еще нескольких придурков для этого запутать ее. Они заманили ее в чащу, имитируя голоса подруг и смех Хранителя. Было очень похоже. Однако девчонка оказалась не промах, и позвала… саму Ладу. Та вывела ее на тропу, а охальникам изрядно всыпала.
Кто-то все время терялся, путался или блудил.
Хозяйский пес Мальчик страшно нервничал и чуть не порвал в клочья случайного грибника, ехавшего на велосипеде мимо источника, в котором плескались наши барышни. Конечно, было приятно, что дамам столько внимания, но все же это было слишком.
Никто не понимал, что ли, что все не так?
Вокруг творилось нечто невообразимое. То в одной, то в другой точке возникали толчки, выбрасывающие темные вихри, которые как магнитом, тянулись к ней. Было тяжело.
Она вышла за ограду. Хотелось убежать, испариться, раствориться или просто лечь и умереть.
Вдруг она почувствовала на себе чей-то взгляд. Она не видела, кто это, но узнала и голос, и руку. «Дождись ночи, не бойся, и все получится».
— Но я не могу! У меня нет сил! Я ничего не умею, только порчу все!
«Ничего ты не портишь. Пока. Испортишь, если уйдешь. Вставай, я проведу тебя по местам, где ты нужна».
Идти
Телефон Инквизитора по-прежнему молчал. Это уже было ненормально. Злость постепенно перерождалась в тревогу.
Хранитель отлеживался в боковушке. Вид у него был никакой, но он имитировал олимпийское спокойствие. Хотелось поговорить с ним, но он, ведьмак чертов, придуривался ветошью.
«Все, все бросили! Ладно, есть и над ними начальство».
Надо было ждать вечера.
И он наступил — теплый, ласковый летний вечер. Он был такой ласковый, что казался фальшивым. Все казалось ловушкой: и взгляды Хранителя, и сама природа, и небо, которое то хмурилось, то снова прояснялось. Комары, наверное, здорово проголодались, и никак не могли наесться. Время тянулось невыносимо. Хотя компания была очень теплой, и можно было только радоваться этим людям, этому вечеру и тому, что у людей, которые видятся так редко, могут возникнуть такие искренние разговоры и так много общего.
Наконец она почувствовала: пора. Она попрощалась и ушла к себе.
Набросив на себя плащ с капюшоном, она выскользнула в окно и двинулась в сторону леса.
По закону подлости батарейка в фонаре, конечно же, сдохла.
Ветки царапались, под ногами все время оказывались камни и колдобины. Она упала. Слезы бессилия душили. Это было подло! Это была просто ловушка… она поняла вдруг: с ним, с ее Инквизитором, что-то случилось… страшное, непоправимое, а она просто попалась на удочку и приперлась сюда… Все это морок, наваждение. Кто она такая? Она слабая, уставшая, никому не нужная тетка со случайно доставшимися ей способностями, смысла которых сама не понимает. Даже Мастер и тот не ответил ей на этот вопрос.
Мастер! Что бы он сделал?
«Успокоился бы» — ясно прозвучало в голове.
Она села. Сосредоточилась. Помощь все-таки пришла. В кустах засветились какие-то огоньки. Глаза, что ли? Хозяин что-то говорил про волков. Ну и ладно, хоть кому-то она нужна. Она медленно встала и пошла. Она была уверена, что делает как надо. Еще правильнее было сказать, что ей было все равно, что ее встретит. Так она взобралась на пригорок, путаясь в плаще.
И тут началось самое интересное. Луна вышла из-за туч, и лысина пригорка стала похожей на сцену. Как в замедленной съемке, из темноты выплыли две фигуры. Высокая женщина была укутана в балахон, очень похожий на тот, который был надет на ней. Она опиралась на посох, и его рукоятка также светилась. Из-за ее спины выглядывали неясные тени, на лбу из-под капюшона сверкал какой-то сияющий камень. Рядом с женщиной шел то ли пес, то ли волк. Вторая фигура тоже был в плаще, странной каске и с мечом. Из-под плаща выглядывали доспехи и католический крест. Они медленно и бесшумно надвигались, и стало страшно.
Она всегда чувствовала души, то есть то, что составляло суть людей. Она сочувствовала им, слышала, чего они хотят, чувствовала их боль и радость, как бы становясь ими. Они говорили с ней без слов, и часто она просила за них. У кого? У нее были разные Учителя (должна же она была во всем этом разобраться), но все они называли по-разному тех, кто проводит души в светлый мир, очищая их от того, что не дает им стать прозрачнее воздуха… Часто это были не только души людей… Она с детства видела их во сне, наяву же чувствовала их присутствие, иногда слышала, знала, как они выглядят, но никогда не видела так, наяву, как сейчас.