Пояс шахида
Шрифт:
Мо метнулся к Лехе и маховым движением перечеркнул готовый вырваться вопль, разваливая горло наркомана пополам.
— Шш-ххх-рр!!! — Булькнув кровавыми пузырями, Леха рухнул на пол и заплясал пятками сандалий по грязным доскам.
— Впускаем как можно больше, — кровожадно сверкнув глазами, Антон застыл справа от двери в прихожку. — В идеале — чтоб все вломились…
А вламываться никто не собирался: за стенкой по-прежнему стоял громогласный гомон, перекрывающий очередной тур лесоповальных раскаяний.
— «…Не убивай! Не убивал! Не предавай! Не
— Дай бог, — суеверно сплюнул Антон, окидывая взором распростертые тела, подплывающие кровью. — Ну, начудили, блин! Дядя Толя будет недоволен…
— Он сказал — «поехали», — напомнил Мо, кивнув на труп Михи. — Мне надеть его куртку?
— Ничего надевать не надо, — Антон сунул в карман блокнот, подобрал два «ТТ», один отдал Мо. — Давай, потихоньку — в подъезд…
С полминуты постояли в подъезде, привыкая к темноте, затем Антон осторожно выглянул.
Михина «Волга» тихонько урчала прямо напротив дверей. Неспешно выйдя наружу, Антон сжал в кармане рукоять «ТТ» и по-хозяйски распахнул дверь со стороны водителя. В машине никого не было.
— Нормально, — облегченно вздохнув, Антон уселся за руль. — Он сказал — «поехали». Хорошая мысль. Поехали, навестим нашего приятеля-стукача…
Аномально уютный по здешним меркам подъезд Шиловой хаты выжидающе уставился на посетителей желтым плафоном. Когда приходили в первый раз, Антону показалось, что подъезд дремал. А сейчас прищурился недобро: чего приперлись?
— Сразу валить нельзя, — прошептал Антон, беря у Мо нож и отстукивая по ручке незатейливый код. — Сначала пообщаться надо.
— Да, командир, — кивнул Мо, встав у двери в стойку и крутнув бедрами.
— Ну? — выносить дверь не пришлось — хозяин от крыл без вопросов и даже без цепочки: беспечно снял, услышав отработанный сигнал.
— Вы не правы, товарищ, — Антон рванул ручку на себя, коротким тычком в нос отправил хозяина гулять затылком по стене прихожей и немедленно вошел. Мо заскочил следом, закрыл дверь и накинул цепочку.
— Ву-у-у! — хозяин через пару секунд несколько при шел в себя, нащупал вход в зал и, тихо подвывая, резво устремился на карачках к серванту.
— И куда это товарищ направляется? — Антон коротко кивнул Мо и в два кошачьих прыжка оказался у серванта.
Мо наступил товарищу коленом на спину, придавил к полу и, вставив кончик лезвия ножа ему в ухо, задумчиво уставился на шею поверженного.
Поверженный мгновенно притих и обмяк (если кто не в курсе, сообщаю: острое лезвие в ухе — гораздо доходчивее, нежели просто к горлу или под лопатку) — только горестно хлюпал разбитым носом. Шея у него, надо вам сказать, была неприлично тонкой и хрупкой. Товарищу, который такими делами развлекается, надо бы иметь шею потолще.
— Ага! — распахнув створки серванта, Антон с первой попытки выиграл бонус: сунул руку в пузатую фарфоровую вазу и извлек «ТТ». Оружие было готово к бою: предохранитель снят, патрон в
— Наш новый кореш оказался полным сукой, — сообщил Антон. — Направил к глухому торчку, что пару слов связать не может. А потом ещё и ментам сдал. И чего мы с ним теперь будем делать?
— Какие менты?! — Шило дернулся, как током ударенный, — на миг даже про лезвие в ухе забыл. — Ты че гонишь?!
— Глаза, — распорядился Антон.
Мо вынул нож из уха «товарища», рывком перевернул его на спину и чуть отступил, готовый в любой момент опустить свой железный кулак на голову пленника. Пленник сел на задницу, болезненно морщась, промокнул рукавом кровь на лице и яростно зашипел:
— Вы е…анулись, пацаны? Какие менты? Это ж Миха! Кто Миху не знает?
— Мы не знаем, — Антон небрежно пожал плечами. — Вломились, как натуральные менты. Со «стволами», команды ментовские — типа, руки в гору и тэдэ. Пришлось — того… Ну, короче…
— Вы че, пацаны, совсем е…анулись? — глаза Шила по лезли из орбит — хриплый голос сорвался на еле слышный сип. — Вы…
Антон присел на корточки и уставился на пленника, наблюдая за реакцией.
Общеизвестный факт: правое полушарие отвечает за эмоции и чувства, левое — за логику и речь. Полушария координируют разноименные половины тела: правое — левую, левое — наоборот. То, что человек в реальности переживает, отображается на левой половине, а все то, что старается нарочито продемонстрировать, соответственно — на правой. При некоторой практике нетрудно читать язык мимики и жестов и делать соответствующие выводы.
Однако бывают такие хитрые мутанты, у которых все наоборот. Сейчас Антону важно было убедиться, что Шило не является типом, страдающим индивидуальными особенностями нейрофизиологического характера.
— Вы… Вот это вы дали, пацаны… — потрясенно про бормотал Шило, качая головой. — Вы… Вы даже не врубаетесь, в какую непонятку попали! Вы хоть прикидываете, кого вы завалили?!
— Ага, — удовлетворенно кивнул Антон. — Прикидываем…
Все нормально: мутантом Шило не являлся. Теперь осталось проверить одну важную деталь и можно убираться — не стоит злоупотреблять гостеприимством, имея за плечами незапертую хату с четырьмя «двухсотыми», в которую могут в любой момент вломиться пьяные соседи…
— Прикидываем. Фуфлогонов, похожих на ментов…
— Пацаны… Пацаны — вы конкретно попали, — от огорчения Шило даже зажмурился. — Ой-е-е! Вот это вы попали!
— Только не говори, что теперь нас на лоскуты распустят, — криво усмехнулся Антон. — Никуда мы не попали.
Последний, кто нас видел, — ты. Ты Ахмету что сказал? Типа: есть тут два мутных, проверить надо. Не думаю, что ты ему по телефону наши портреты рисовал. Ага?
— Пацаны, вы гоните! Пацаны…
Тут Шило на секунду замялся: сдвинул брови к переносице, дернул правым уголком рта, правой ручонкой плеснул без надобности: Антон тотчас вцепился взором в окровавленное лицо пленника, впитывая мельчайшие проявления мимики.