Поймать ускользающую. Неуловимая попаданка для Мастера
Шрифт:
Ну что ж, этот странный и ужасающий тип свою призрачную жертву не душил, он просто стоял, удерживая её одной рукой за шею, а указательный и безымянной пальцы другой руки прижал к её виску. И женщине это явно не нравилось, её всю мелко трясло, глаза закатились. А потом она и вовсе обмякла, кажется, из носа у неё пошла кровь.
Мужчина отпустил бессознательное призрачное явление, и оно просто исчезло в одно мгновение. Я тут же зажмурилась и вся сжалась. Сейчас он и меня тоже… того.
Но мужчина подошёл к кровати, присел на край и вдруг спросил:
– Как самочувствие? Голова
Я молчала и тряслась. Вот просто лежала и всем телом тряслась, как та полупрозрачная женщина. Только она билась в конвульсиях, а меня так от страха дёргало.
– Эль, глазки открой, - жёстким тоном, вопреки формулировке, приказал мужчина.
– Эль? – переспросила я.
– Ты же сама сказала, что это имя тебе больше подходит, - произнёс он как-то напряжённо.
Я осторожно открыла глаза и затравленно уставилась на незнакомца. А он сверлил меня всё более напряжённым взглядом. В результате задал престранный вопрос.
– Как тебя зовут? – собственно спросил он.
И только тогда я осознала, что вопрос не странный, он жуткий и вгоняющий в панику. А всё потому, что я не знаю ответ на него! Такой простой вопрос, но я совершенно не знаю, не помню и даже не догадываюсь, как меня зовут!
– Эль? – предположила едва слышным шёпотом.
– Не помнишь, - скорее констатировал, чем спросил мужчина.
И мои глаза наполнились слезами. Вот просто расплылось всё от них. Я начала часто моргать и слезинки скатились из уголков глаз, прочертили дорожки по щекам и укатились куда-то под уши. Мокро и неприятно.
– Что ты вообще помнишь? – как-то вдруг успокоившись, будничным тоном поинтересовался мужчина. – Меня? Нет? Где ты? Откуда? Ничего?
Я продолжала пускать слёзы, вытирая их резкими, отрывистыми движениями, потому что мокро и противно, но не в силах прекратить плакать. Я не помнила ничего. Совершенно, абсолютно, вообще! Ни-че-го. Как же страшно…
– Хм, а так даже лучше, - вдруг заявил мужчина, поднимаясь. – Иди умойся, у нас мало времени, объясню всё по пути.
И мне указали на одну из имеющихся тут дверей.
***
Незнакомый утренний город. Суетливые люди куда-то спешат, открываются ставни и двери каких-то заведений. Мимо пробежал явно опаздывающий парень, молодой совсем. Наверное, примерно того же возраста, что и я. По крайней мере, на вид. Ведь я не знаю, ни сколько ему лет, ни сколько мне…
Свой возраст я определяла, глядя на бледное, заплаканное лицо в отражении овального зеркала над раковиной. Прикинула, что мне должно быть лет восемнадцать-двадцать, или что-то около того.
Но долго себя разглядывать мне не позволили, как и обдумать – почему я легко могу рассуждать о том, как выглядят восемнадцати-двадцатилетние девушки, и при этом совершенно ничего не знаю конкретно о себе? Получается, в моей памяти сохранились знания о внешних признаках людей, или, к примеру, что нужно открыть кран, чтобы полилась вода, но каким-то образом из неё исчезли даже малейшие детали моей собственной жизни. Почему я узнаю предметы и в тоже время чувствую, будто вижу их впервые? И остаюсь ли я собой, лишившись всего, что составляло мою личность? Экзистенциальные вопросы без ответа…
Все эти мысли пролетели буквально за несколько секунд, в течение которых я смотрела на, отражающуюся в зеркальной глади, испуганную, тоненькую, бледную светловолосую девушку с большими голубыми глазами… и не узнавала её. А потом дверь резко открылась, без стука и предупреждения.
Я вздрогнула, но взгляд не отвела, следя за каждым движением высокого, широкоплечего мужчины в строгой одежде. Кто он мне? Знакомый или родственник? Друг или враг? И как вести себя с ним, если я понятия не имею, что нас связывает?
– Идём, - протянул мне руку мужчина. – Не бойся, я всё объясню и помогу.
И я несмело шагнула к нему, вкладывая свои тонкие, ледяные и подрагивающие от неуверенности пальчики в его широкую, твёрдую, уверенную ладонь. Почему-то хотелось верить ему. Наверное, потому что больше некому. А кому-то верить просто необходимо, иначе можно совсем с ума сойти. Или я уже?
Мы шли по этим утренним, суетным, находящимся в непрерывном движении улицам, и с моим спутником всё время кто-то здоровался. Так я и узнала, что он Мастер. Даже Великий Мастер, как назвал его тот парнишка, который примерно мой ровесник.
На все приветствия Мастер только сдержанно кивал и продолжал целенаправленно куда-то идти, крепко держа меня за руку. И он молчал. За всё время с тех пор, как вышла из ванной, я услышала от него всего два слова. На выходе из дома он произнёс «Осторожно, ступени». И всё, больше ничего. А ведь обещал объяснить…
Так, в молчании, мы прошли по широкой, яркой улице, на которой единственным серым и каким-то хмурым был только дом Мастера, свернули за угол, оказавшись на ещё одной, почти такой же улице, только тут было меньше магазинчиков и больше основательных, «хмурых» домов, и продолжили путь, не сбавляя скорости. В молчании…
И я не выдержала. Но начала не с того, что хотелось узнать в первую очередь. Спросила для начала:
– А Мастер, это профессия или просто вежливое обращение?
Мужчина покосился на меня и вдруг улыбнулся. Вполне приветливо и даже как-то светло. Совсем не в его стиле – почему-то подумала я. Хотя откуда мне знать, что в его стиле, если я и о себе-то ничего не знаю.
– Это звание, - поведал он. – Великий Мастер Академии Скользящих.
– Академии? Вы… преподаватель? – нахмурилась я, пытаясь понять.
– Не совсем. Скорее один из основателей и владелец. И совсем чуть-чуть магистр скольжения, - с улыбкой ответил он.
Я всё так же недоумённо смотрела на него. Во все глаза, в ожидании подробностей.
– Ну и глазищи, - чуть подавшись ко мне, весело шепнул он. – Такие большие и испуганные. Даже интересно, о чём ты сейчас думаешь. Забавно.
Лично я ничего забавного в своём страхе и непонимании не видела. Но поджала губы и промолчала. Было что-то в этом Мастере, что останавливало, не позволяло потребовать ответов. Какая-то неясная, но от того не менее нервирующая тревога. Будто неслышный шёпот у самого уха – «будь осторожна, он опасен». И я промолчала, прислушавшись к этому предостережению. Кто знает, возможно, это отголоски того, что я когда-то знала о Мастере.