Пойнтер в гору не пойдет
Шрифт:
Держать мертвяков на большем расстоянии, чем длина клинка, женам не удавалось, даже используя симвотипические способности к вызову Огня, а я в одиночку никак не мог держать круговую оборону. Надо было срочно что-то придумать… А если вот так?
Сунув ледоруб за пояс, свободной рукой я вытащил из подсумка горсть каменного угля, прихваченного не пойми зачем. Умерив пламя Реликвии, я кинул на ладонь кусок покрупнее и, на мгновение сжав кулак, швырнул разгоревшийся уголь в самого напористого из противников – темного эльфа с двумя прямыми мечами.
Результат превзошел все ожидания. Раскаленный добела кусок антрацита прожег заросшую инеем меховую
Я перебросил моим эльфочкам пару мешочков угля, и работа закипела. Их магической силы вполне хватало на фокус с антрацитом, и впервые с начала схватки мы получили перевес над противником, а заодно и свободу передвижения. Моя древнейшая за шиворот вздернула Опушечную на ноги и поташила к дальнему концу зала. Моя высокородная огнем и клинком прокладывала им дорогу, а сам я прикрывал отход.
Кажется, делясь боезапасом, я излишне расщедрился – а может, мне просто досталось больше противников, – но при очередной попытке нашарить кусок угля со дна подсумка удалось извлечь только какой-то сор и угольную пыль. Впрочем, очередному зомби и этого хватило с избытком. Раскаленная угольная крошка изрешетила человека, чем-то похожего на меня самого, краем зацепив еще и вылезшего из-за него халф-линга. Оба занялись одновременно и осыпались на пол единой прогоревшей кучей.
На счастье, соседний подсумок был еще полон. Не глядя, я запустил туда пальцы и привычным жестом кинул извлеченное на ладонь, одетую Реликвией. И только уже сжимая кулак, разглядел, что именно пустил в дело. Файрболл!!!
Времени размышлять не было. Сделанного не воротишь, поэтому я со всей силы отбросил разгорающийся шар огневого тумана как можно дальше, в самую гущу оставшихся мертвяков, и одновременно заорал со всей силы:
– Ложись!!!
Падая сам, я в силу возможности толкнул жен и подопечную, еле успев зажать уши рукавами. Файрболл разошелся облаком, заполняя половину пещеры, и со всей силы саданул мгновенным разрывом. Злосчастные зомби полетели по углам огненными клочьями, ледяные колонны – облаком острых осколков. Нас снесло и закрутило ударной волной, а потом обратной тягой кинуло вперед прямо на кучу прогоревших углей. Пещеру ощутимо тряхнуло, с потолка посыпались отточенные колья сталактитов.
Уворачиваясь от осколков и цельных ледяных столбов, мы барахтались в золе среди обгорелых костей. В голове оглушительно звенело. Поднявшись на ноги первой, Келла встряхнула головой, как кошка, выбивающая воду из ушей.
– Предупреждать надо! – рявкнула она на меня, не соразмеряя силу звука.
– Дорогой, неужели нельзя было справиться… не столь радикально?! – не менее громко и тоже с укором произнесла Хирра. Одна Алир ничего не сказала, только принялась жалобно завывать в голос. Думая, видимо, что едва слышно поскуливает…
Не надеясь объяснить порядком оглохшим женам и подопечной причины внезапного применения боеприпаса, я лишь махнул рукой и не менее громко заорал:
– Само так вышло… Под руку файрболл попал!
Как ни странно, объяснения хватило. То ли женская половина семьи удовлетворилась им, то ли, не расслышав толком, решила, что достаточно самого факта оправдания. Мало ли что в мире нельзя знать с полной определенностью…
Одно теперь можно было сказать недвусмысленно – демона мы известили о своем присутствии лучше, чем валериановские рыцари на турнире с громогласными сигналами фанфар и оравой герольдов.
Так что, поднявшись и кое-как отряхнувшись, в следующую за залом мертвяков часть пещеры я вступил на редкость неуверенно, выставив перед собой Длань Справедливости в полной готовности, чуть что, задействовать ее во всю мощь.
Не пришлось. Ледяной коридор оказался совершенно пустым – ни новой порции мертвяков, ни иных преград и ловушек. Последнее я проверил специально, запустив мяч-тестер скакать от стены к стене и от пола к потолку, нащупывая нам дорогу.
Похоже, могущественная нежить страдает излишней самонадеянностью и единственную линию обороны своего логова организовала на дармовщинку – из кого попало. То есть из тех, кто сам пришел… или был выпит и выморожен во время вылазок вроде той, которая стоила жизни фоксквиррелу трактирщика.
Отчего-то представилось тупое упорство, с которым лишенные собственной воли марионетки демона карабкаются по горным склонам на его безмолвный зов. Картина заставила зябко передернуться. Поэтому делиться своими домыслами с женами и подопечной я не стал, а лишь сказал негромко:
– Все чисто. Идем дальше…
За просторным и гулким коридором виднелся еще один зал с невысоким, в два моих роста, потолком. Видимых источников освещения в нем не было, но при этом почему-то оказалось едва ли не светлее, чем во всех прочих местах логова нежити. Скорее всего, причина этого крылась в изобилии естественных зеркал – повсюду стоймя громоздились огромные плоские льдины, отполированные морозом до невозможной гладкости. Некоторые из этих торосов были обрамлены столь причудливо, что казались произведением рук или магии разумного существа, а не случайной игрой стихий. Драгоценные россыпи искрящихся ледяных кристаллов мерцали, словно звезды, а блики в глубине морозных зеркал переливалось северным сиянием.
Мяч-тестер, предваряющий наш путь, ударился об один из торосов, отскочил и неспешно отправился через весь зал к следующему. Преодолев ярдов двадцать, он почти достиг своей цели – роскошного зеркала от пола до потолка, – но на расстоянии вытянутой руки от него внезапно остановился.
Завороженно мы смотрели, как магический прибор гаснет, подергивается инеем и превращается в гладкий круглый снежок. Длилось это меньше полудюжины секунд, но в нашем сознании растянулось чуть ли не до бесконечности. А затем тестер упал и с хрустальным звоном разлетелся на мелкие кусочки. Как будто всесильный холод на грани абсолютного превратил мяч в хрупкое стекло, в дутый пузырь наподобие тех, что украшают Приснодрево перед тем, как его подожгут в полночь последнего дня года…
Позади раздался слитный лязг извлекаемого оружия, да и сам я шепнул слово, заставившее Длань Справедливости на руке окутаться языками пламени. Невидимый противник был страшнее, чем все мертвяки, вместе взятые.
Однако совсем незримым готового напасть демона назвать было нельзя. Что-то мелькнуло неверным отблеском в зеркальной глубине тороса, перед которым еще крутился в воздухе иней – отражение без вызвавшего его предмета, тень отсутствующей фигуры.
Синий силуэт ростом в пятнадцать футов стоял по ту сторону сверкающей поверхности как раз так, чтобы поймать в опущенную ладонь плывущий в воздухе предмет. Нежить устроила свою засаду не здесь, а за зеркалом, во тьме, наполненной мерцающими точками звезд.